Современная архитектура символизирует динамизм города на Жемчужной реке

Гуанчжоу притягивает молодежь всего Китая

Старинные дома района Шамянь переживают второе дыхание

На Кантонской ярмарке рекламируют поездки в Россию

Кантонцы умеют продавать и умеют покупать

Удивительно, но помимо официальных мероприятий в программу пребывания Николая Александровича Романова в Кантоне включались примерно те же пункты, что и туристов нынешних. С борта корабля Жемчужная река производит впечатление своей шириной и полноводностью. Гостевые дома, где останавливался цесаревич на острове Шамянь, служившем иностранным сеттльментом, и сегодня считаются самыми престижными. Буддийские храмы и монастыри все так же притягивают посетителей восточной экзотикой, сконцентрированной в архитектуре, скульптуре, садовом искусстве, музыке. Торговые улицы, где «Северный Гость» и его спутники сделали многочисленные покупки, по-прежнему манят своими шелками, фарфором, вазами из перегородчатой эмали. Изысканная кантонская кухня, одна из четырех основных в Китае, и тогда, и сегодня предоставляет неограниченные возможности гастрономических наслаждений, достойных августейших особ. Ночная жизнь кипит так же, как кипела век назад и кипеть будет еще через века.

Высокопоставленный русский турист не случайно прибыл в Кантон по морю. В те времена еще не был открыт беспосадочный маршрут Москва – Гуанчжоу, по которому ежедневно летают самолеты российского «Аэрофлота» и китайской «Чайна Саузерн». Восемь часов довольно комфортабельного полета – это не шесть месяцев плавания по морям и океанам, даже в обставленной по-царски каюте. Крейсер «Память Азова» и сопровождавшие его корабли пришли в Кантон из Гонконга, а туда – из Сингапура, Вьетнама, Малайи, Таиланда, Цейлона, Индии, Египта. Флотилия под русским флагом шла маршрутом Морского шелкового пути, проторенного за пару тысяч лет до них персидскими и арабскими капитанами.

Невысокие, покрытые лесом горы, обширные плодородные равнины, большие и малые реки, морское побережье с множеством бухт и островов, жаркий и влажный климат – это идеальные условия для земледелия, рыболовства, прибрежной торговли. Неудивительно, что эти края всегда привлекали внимание ближних и дальних соседей. Император Цинь Шихуанди, только-только объединив весь Китай в 221 году до н. э., отправил войско в далекие южные земли. К 214 году до н. э. его солдаты дошли до цели и разбили отряды предков нынешних вьетнамцев – племена юэ. Но вскоре сама империя Цинь прекратила существование. Оказавшись отрезанными от родных мест, воины нашли себе местных жен, обосновались на новых землях, а их командиры создали самостоятельное государство Южное Юэ. Столицей стал город Паньюй, стоявший как раз на месте нынешнего Кантона-Гуанчжоу. Впрочем, независимость продолжалась не очень долго. Китайский император У-ди, вновь объединивший Поднебесную, уже в 111 году до н. э. «усмирил» и Южное Юэ. Плодородные земли навсегда стали неотъемлемой собственностью разных китайских и некитайских династий, правивших Поднебесной. Сотни тысяч переселенцев из китайских провинций в поисках лучшей доли, а также беженцев во времена войн и нашествий «варваров» бежали на юг, смешиваясь с местным населением, создавая уникальный этнографический, лингвистический и гастрономический мир под названием Гуандун.

Очень быстро произведенные в здешних местах товары стали пользоваться спросом в дальних краях. Уже к VIII веку из коротких прибрежных и весьма длинных торговых маршрутов сложился цельный Морской шелковый путь. Гуанчжоу стал одним из базовых портов, куда из близлежащих и глубинных районов Китая свозились шелк, фарфор, чай, изделия из яшмы и бронзы. Товары закупались арабскими, персидскими, индийскими купцами, грузились на принадлежавшие им суда и вывозились многотысячекилометровым маршрутом. Несколько столетий спустя к ним присоединились и китайские мореходы.

В 1987 году около острова Хайлин к юго-западу от Кантона был найден, а 20 лет спустя и поднят со дна морского старинный корабль «Наньхай № 1». Он потерпел крушение еще в эпоху Южная Сун (1127–1279) и с тех пор хранил в своих трюмах удививший мировую археологию груз изящных фарфоровых изделий, украшений из яшмы, монет, шелков. Поднятый со дна морского корабль длиной в 30 и шириной в 10 метров сейчас снова оказался на дне, но не на морском, а на музейном. Местные власти не пожалели огромных денег на строительство Музея Морского шелкового пути, в центральной части которого, как в огромном аквариуме, покоится корпус «Наньхая № 1». Честно говоря, сквозь воду нелегко разглядеть корпус корабля. Но зато в витринах рядом выставлено много фарфора, золотых украшений, монет и иных редкостей. Обильную добычу на дне морском иногда находят, поднимают и продают на черном рынке и «неофициальные» кладоискатели. О судах над ними время от времени сообщает местная пресса.

Останков кораблей из Аравии и Персии в прибрежных водах пока не находили. Да и в самом Гуанчжоу осталось мало свидетельств некогда обширнейшего присутствия торговых гостей из стран Индийского океана. Они жили за стенами китайского города в особых районах для иностранцев. Так, существовал целый квартал, где обитали славившиеся своей красотой, обилием украшений и сварливым нравом персидские и арабские женщины. Известно, что в X веке одна из красавиц даже была выбрана для гарема Сына Неба. В мусульманском квартале жили тысячи, десятки тысяч приезжих. Во время крестьянского восстания, которым руководил Хуан Чао, в захваченном повстанцами в 879 году Кантоне якобы было убито чуть ли не 100 тысяч арабов, персов, евреев и христиан.

Кантонский погром стал тяжелым, но не смертельным ударом по исламской диаспоре и торговле на Морском шелковом пути. Она продолжалась еще несколько веков. Потомками арабов и персов считают себя несколько тысяч гуанчжоуских китайцев, из поколения в поколение исповедующих ислам. В городе действует несколько мечетей, самой старинной из них является мечеть Хуайшэнсы. За забором из крытого зеленой черепицей красного кирпича стоит двухэтажное здание того же цвета с вывеской «Общество исследований по истории и культуре мусульман в Гуанчжоу». Мощенные полированными каменными плитами дорожки ведут через несколько узких ворот в обширный квадратный двор мечети. Главное здание – зал для молитв. Другие стороны квадрата окаймлены школой и домом имама. Я попал в мечеть в перерыве между дневными молитвами, и, наверное, поэтому в зале было малолюдно. Группа мусульманок из Малайзии фотографировалась на фоне одного из павильонов в китайском стиле, но с названием арабской вязью. В торгующем книгами и богослужебной утварью магазинчике был только один покупатель, да и то явно выходец из стран Черной Африки. Все здания мечети построены в китайском стиле династии Тан, но недавно тщательно отреставрированы. Об арабском происхождении и почтенном возрасте Хуайшэнсы напоминает, пожалуй, только классический минарет (в большинстве других китайских мечетей его заменяет двух-трехъярусная пагода). Еще не так давно, лет сто назад, минарет высотой в 38 метров был чуть ли не самой высокой постройкой Гуанчжоу. Его и по сей день не зря называют Башня света. Одна из легенд гласит, что на минарете когда-то зажигали огни и использовали его как маяк для кораблей, поднимавшихся от морского побережья вверх по Жемчужной реке. Старожилы Гуанчжоу рассказывали мне, что Хуайшэнсы – самая древняя в Китае, древнее знаменитой Большой мечети в Сиане, построенной в 742 году в тогдашней столице империи Тан по приказу императора. Правда, дата возведения сианьской мечети подтверждается архивными документами, а гуанчжоуской основывается на преданиях и поздних рукописях. Одна из них утверждает, что Хуайшэнсы была построена дядей пророка Мухаммеда во время его первого путешествия в Китай в 630-х годах. По более достоверным данным, мечеть была основана во время династии Тан (618–907) или в самом начале династии Сун (960–1279).