Когда народ разошелся, дворецкий рискнул высунуть нос в столовую, и, озверев, начал пинать прислугу, чтобы та убирала полный стол грязной посуды. Коляски так и видели в воздухе, эльфы нервно косились на них, вдруг упадут, да прямо на их бедные головы. Да, ни к черту нервы у нынешних эльфов. И по стеночке по стеночке, озираясь, пошел куда-то наверх. Да. Знатно мы посидели. Поставив телепорт на комоде, я выглянула в окно. Папа что-то измерял, и яростно жестикулировал руками, что-то объясняя строителям. Строительям?…Я поспешила на улицу, где уже вовсю что-то строили. Приглядевшись, я узнала беседку в перспективе. Папа важно ходил неподалеку, следя, за работой.

— Больше, больше говорю должна быть беседка, и застекленная — наполнил он, подходя ко мне. Судя, по масштабу действа, планы у папы грандиозные.

— Ну, как? — спросил довольный собой папа. Я оглядело горы строительных материалов, которых, наверное, хватит на постройку небольшого домика.

— Масштабно… — изумленно глядя на доски, а главное на изумрудное, и безумно редкое стекло, сказала я. Эльф довольно улыбнулся, и направился к рабочим, контролировать стройку.

— Это беседка должна быть, а не сарай, ну, что ты делаешь?! — взвыл эльф, подальше убирая изумрудное стекло. Я еще немного понаблюдала за сиим несомненно занимательным действом, и направилась в лес, компенсировать недосып целебной силой леса. Как только я зашла в лес, по венам потекла сила, струясь живительной энергией. Благодаря моей наполовину эльфийской сущности, я видела лес совсем иным. Таким, каким он был еще два века назад. Не скрываясь, вокруг порхали любопытные феечки, а, встав на землю, они становились высокими и очень сильными охранниками леса. Воздух искрился от свободно текущей магии.

Сам лес искрился чистой силой, окутывая коконом все живое, подпитывая вошедшего случайного путника или жаждущего странника. Кем сейчас была я? Случайным путником или жаждущим странником? Сказать даже я не могла. Я просто наслаждалась теплой и родной магией, если бы мне раньше сказали, что я буду называть эльфийскую магию родной, точно бы не поверила, но сейчас, ощущая, как живительная сила течет по венам, когда я, наконец, приняла свою остроухую сущность, мне было хорошо и легко. В замок я возвращалась бодрая и отдохнувшая, как, будто неделю беспробудно проспала. А на площади перед замком произошли разительные перемены. Беседка стояла уже застекленная, на стекле играли блики солнца, отражаясь в воде озера. Красиво. И когда успели? Тут два варианта. Либо я так долго пробыла в лесу, либо строили с помощью магии. Я подошла поближе, проведя рукой по шероховатым доскам, значит, это я так долго пробыла в лесу. Даже не заметила. В замке светились все окна, и царило оживление, Ялин с близнецами играл в магические шахматы, одной лишь силой мысли передвигая фигуры по доске, мама вертела в руках два вида лент, белую ажурную и красную без всяких оборочек.

— Красная — сказала я, подходя, и беря в руки понравившуюся ленту. Восхитительно, шелк мягко скользил между пальцев, приятно холодя кожу.

— Хорошо. С этим определились — сказала она, ставя галочку в списке. А список то огромный. Я мельком заглянула в исписанный свиток, да, чего там только не было.

— А теперь ткань для платья — меня сразу же окружили портные, снимая мерки, и тут же прикладывая ко мне ткани.

Я помотала головой, меня снова обернули в шелк молочного цвета. Я посмотрелась в большое, во весь рост зеркало, и удовлетворенно кивнула.

— Это тоже есть — еще одна галочка в бесконечном списке. Сколько там еще пунктов, это тьма. Это свадьба или коронация? Как по мне, так свадьба с эльфийским размахом, тянет на полноценную коронацию, но так думала только я. Портнихи сразу обмотали вокруг меня ткань, где надо собирая в складки. Я оглядела свое отражение, и кивнула «мол, годиться». Мама поставила очередную галочку в своем длиннющем свитке, его конец лежал на полу. Я ошалело проследила взглядом до пола, и подумала, что это все-таки коронация.

— Теперь цветы, какие хочешь? — спросила мама, вертя в руках два букета — синие лилии или розы?.

— Лилии — в списке появилась еще одна галочка. А портнихи закрутили меня как юлу, я чуть со стула не свалилась, хорошо, что разулась. В шесть рук понатыкивали меня шпильками и иголками. И развернули к зеркалу. А что, не плохо, очень даже не плохо. Получилось платье в греческом стиле, с красным поясом под грудью, и струящимся подолом. И в довершение всего этого изящества, ажурная длинная фата, настолько хрупкая, что даже прикасаться боязно. Не зря меня крутили как юлу, и втыкали иголки, не прекращая крутить. Я оглядела себя в конечном варианте, подобрала волосы в высокую прическу, и улыбнулась. Хороша. Мама поставила очередную галочку, и спешно укутала меня каким то куском ткани.

— Я не видел, но теперь очень хочется посмотреть, что же вы так прячете — донеслось сверху. Я с трудом развернулась, обмотанная как мумия, и улыбнулась Дару.

— Через месяц и увидишь зятек — невозмутимо сказала мама, лишь плотнее обернув меня.

— Ладно, ухожу, продолжайте — весело с нотками предвкушения в голосе, сказал Дар, заходя в детскую. Только убедившись, что Дар не подсматривает, мама размотала меня, и пошла, звать Тинку. Ее тоже ожидала сия процедура. Традиционно Зар принес Тинку, и под пристальным взглядом мамы, пошел наверх, к Дару. Портнихи со всей аккуратностью и бережностью, обернули Тинку тканью белоснежного цвета, как самый первый снег. Ткань удачно играла в контрасте с иссиня-черными волосами подруги. Юбку сделали пышную, из тончайшей ажурной ткани. Дополнили всю эту красоту белоснежными же перчатками, и развернули зеркало, так, чтобы Тинка могла себя увидеть.

Белоснежная ткань переливалась россыпью бриллиантов. Если в свете заходящего солнца будущее платье окрасилось, в нежно розовый цвет и ткань заиграла новыми бликами, то как заблистает Тинка в лучах солнца. С меня уже аккуратно сняли ткань, утыканную иголками, теперь настала очередь подруги. Будущие платья перекочевали на манекены, и портнихи, собрав свои иголочки, ленточки, булавки, ушли. Длиннющий список все еще лежал на диване, а его конец на полу, демонстрировал кучу еще не законченных дел. Тинка опустилась рядом, с ужасом взирая на этот «еще маленький список» как выразилась мама.

— Это точно свадьба? — видимо, мысли у нас сходятся по всем параметрам.

— Ты еще не видела, как изменился двор — расслаблено сказала, откидываясь на мягкую спинку дивана.

— А где ты так долго была? Ялин с близнецами успели не одно партию сыграть.

— В лесу. Компенсировала недосып. Оказывается, магия эльфом приняла меня — удивленно протянула я, помогая Тинке подняться.

— Когда я возвращалась там уже беседка стояла, только пока не покрашенная — Тинка заинтересовано посмотрела в сторону предполагаемой беседки, и направилась к двери. Я поспешила за ней, мало ли что. Зар мне этого точно не простит. Мы вышли на крыльцо, и даже у меня потерялся дар речи. Да когда они успели? Дорожку к уже выкрашенной беседке, освещали фонари, причудливыми тенями ложась на темный двор. Похоже, папа не шутил, и он в серьез решил осилить все приготовления за неделю. Вот это энтузиазм! На десятерых хватит. Вдоволь налюбовавшись, красотами, я направилась в библиотеку, а Тинку забрал Зар. Устроившись, в мягком кресле с любимым фолиантом о нечисти, я выпала из реальности, и, похоже, надолго. Замок затих, в окнах погас свет, а я не могла оторваться от очередного жуткого монстра, а как его описывали, сказка.

— Ну, привет пропажа — услышала я голос совсем рядом. В соседнем кресле восседали Антуан с Сафьянной.

— Что, читаем? — призрачный пальчик ткнулся в обложку, и я подняла книгу с колен, давая возможность рассмотреть чтиво.

— О, вижу нечисть покорила тебя навсегда. Сколько помню Айди, она всегда тянулась к подобным фолиантам — сказала Сафьяна Антуану. Я, наконец, оттаяла.

— А вы тут как? Свадебный тур по библиотекам страны? — хитро забросила удочку я. Рыбка клюнула.