Теперь поговорю с вами о себе, но не знаю, право, что сказать; говорить о моем счастье смешно, так как будучи за­мужем всего неделю, было бы странно, если бы это было иначе, и все же я только одной милости могу просить у не­ба — быть всегда такой счастливой, как теперь. Но я призна­юсь откровенно, что это счастье меня пугает, оно не может долго длиться, я это чувствую, оно слишком велико для ме­ня, которая никогда о нем не знала иначе как понаслышке, и эта мысль единственное, что отравляет мою теперешнюю жизнь, потому что мой муж ангел, и Геккерн так добр ко мне, что я не знаю, как им отплатить за всю ту любовь и неж­ность, что они оба проявляют ко мне; сейчас, конечно, я са­мая счастливая женщина на земле. Прощайте, мои дорогие братья, пишите мне оба, я вас умоляю, и думайте иногда о вашей преданной сестре и друге.

Е. Геккерн

Мой адрес: На Невском проспекте дом г-на В л о д е к, Баронессе Е. Н. Г.

ПИСЬМО 41-е

АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВНА ГОНЧАРОВА

22-24 января 1837г. Петербург

Я очень виновата перед тобой, дорогой брат Дмитрий, обещав тебе написать о том, что нового происходит в на­шей милой столице, я не была аккуратна в исполнении это­го обещания. Но, видишь ли, не было никакого достоприме­чательного события, ничего, о чем стоило бы упоминать, вот я и не писала. Теперь, однако, меня мучает совесть, вот почему я и принимаюсь за письмо, хотя и затрудняюсь, ка­кие новости тебе сообщать.

Все кажется довольно спокойным. Жизнь молодоженов идет своим чередом. Катя у нас не бывает; она видится с Ташей  у Тетушки и в свете. Что касается меня, то я иногда хо­жу к ней, я даже там один раз обедала, но признаюсь тебе от­кровенно, что я бываю там не без довольно тягостного чув­ства. Прежде всего я знаю, что это неприятно тому дому, где я живу, а во-вторых, мои отношения с дядей и племянником не из близких; с обеих сторон смотрят друг на друга не­сколько косо, и это не очень-то побуждает меня часто ходить туда. Катя выиграла, я нахожу, в отношении приличия, она чувствует себя лучше в доме, чем в первые дни: более спокойна, но, мне кажется, скорее печальна иногда. Она слишком умна, чтобы это показывать, и слишком самолюби­ва тоже; поэтому она старается ввести меня в заблуждение, но у меня, я считаю, взгляд слишком проницательный, что­бы этого не заметить. В этом мне нельзя отказать, как уверя­ла меня всегда Маминька, и тут она была совершенно права, так как ничто от меня не скроется.

Надо также сказать тебе несколько слов о Тетушке. В день вашего отъезда был обед у Строгановых; и вот она к нам заезжает совершенно вне себя, чуть ли не кричит о бесчестьи; с большим трудом Таше удалось ее успокоить, она ничего не хотела слушать, говоря, что это непростительно. Вот ее собственные слова: «Как, два мальчика живут четыре дня в городе, не могут на минутку забе­жать к тетке » . Я слышала это из своей комнаты, так как скажу тебе между нами, когда я могу ее избежать, я это делаю так часто, как только возможно. Конец разговора я уже не помню, все, что мне известно, это то, что вам здоро­во досталось. С того дня я не слышала, чтобы она о вас упо­минала.

Не читай этих двух страниц, я их нечаянно пропустила и там, может быть, скрыты тайны, которые должны остаться под белой бумагой.

Вот тебе сплетни, впрочем, стоит только мне заговорить о моей доброй Тетушке, как все идет как по маслу.

Что касается остального, то что мне сказать? То, что происходит в этом подлом мире, мучает меня и наводит ужасную тоску. Я была бы так счастлива приехать отдохнуть на несколько месяцев в наш тихий дом в Заводе. Теперь у меня больше опыта, ум более спокойный и рассудительный, и я полагаю, лучше совершить несколько безрассудных по­ступков в юности, чтобы избежать их позднее, тогда с ними покончишь, получив урок, иногда несколько суровый, но это к лучшему.

Таша просит передать тебе, что твое поручение она ис­полнила (я подразумеваю покупку набойки (ткань с рисунком)), но так как у ее горничной было много работы в последнее время, она не могла начать шить; она это сделает непременно. Что касает­ся иностранного журнала, то Таша рассчитывает подписать­ся на него сегодня.

Пушкин просит передать, что если ты можешь достать для него денег, ты окажешь ему большую услугу.

Итак, прощай, дорогой и добрый братец, я уже не знаю, о чем больше писать, и поэтому кончаю до следующего раза, когда соберу побольше сплетен. Нежно тебя целую и позво­ляю себе то же в отношении моей невестки, которой прошу передать тысячу приветов. Скажи Ване, что я ему напишу завтра или послезавтра, мне надо немного привести в поря­док свои мысли. А покаместь целую тебя крепко, крепко. Ес­ли Сережа у вас, поцелуй его также за меня.

Поэт и критик; один из друзей Пушкина. В молодости В. был либерально настроен. За свои взгляды и критическое отношение к правительству был уволен со службы и даже взят под негласный надзор поли­ции. Однако к тридцатым годам юношеский либерализм В. значи­тельно потускнел: он ищет примирения с самодержавием и возвращается­ на государственную службу. В 1832 г. был назначен вице-ди­ректором департамента внешней торговли в ведомстве министра финансов Канкрина. Вот почему Н. Н. в одном из писем к Д. Н. Гончарову относительно службы брата Сергея пишет: «Там нам помог бы князь Вяземский».

Жена кн. П. А. Вяземского. Современники характеризовали ее как жен­щину обаятельную, живую и умную. Пушкин в письме к брату от 24—25 июня 1824 г. называет В. — «добрая и милая баба». Он с большим доверием относился к В., которая была посвящена в по­дробности его сватовства и брака с Н. Н. Гончаровой и преддуэльной истории. После дуэли все время находилась в квартире Пуш­киных.

Cтарший брат Н. Н. Пушкиной. Окончил в 1825 г. Московский университет и в июне того же года был принят на службу в Гос. коллегию иностранных дел с причислением к Московскому архиву. В июне 1827 г. переведен в Петербург. В апреле 1829 г. получил звание камер-юнкера и в том же месяце прикомандирован к отправленному временно в Тавриз генерал-майору князю Долгорукову. В русской миссии в Персии (ныне Иран) пробыл около двух лет. Интересно отметить, что там Г. вместе с поручиком лейб-гвардии Арцруни было поручено разобрать вещи и бумаги убитого Грибоедова (18 ящиков, временно находившихся у английского посланника). Именно от Г. мог узнать Пушкин подробности гибели Грибоедова. В марте 1831 г. Г. возвратился в Петербург на службу в Коллегию иностранных дел. После смерти деда был назначен в ноябре 1832 г. опекуном над своим душевнобольным отцом и вступил, наряду со службой, в управление гончаровским майоратом. В связи с этим в январе 1833 г. он был переведен на службу в Московский архив, в котором числился до конца 1837 г. В 1836 г. Д. Н. Гончаров женился на княжне Елизавете Егоровне Назаровой. Свадьба состоялась 29 июля в Туле.

Cредний брат Н. Н. Пушкиной. Воспитывался в частном учебном заведении. На военную службу поступил в феврале 1828 г.; в январе 1829 г. произведен в корнеты, с определением в лейб-гвардии уланский полк; в ноябре 1831 г. переведен в лейб-гвардии гусарский полк; в 1833 г. получил чин поручика. В 1838 г. женился на княжне М. И. Мещерской, свадьба состоялась 27 апреля в Яропольце.