-Не забудь о том, что должна сделать, - напоследок сказала я.

-Отоспись, родная, а потом поговорим!

Я хотела бросить в нее вторым тапкам, но муж снова развернул меня лицом к выходу.

Судьба решительно не хотела выпускать меня из своих цепких рук. Ох и любит же она играть с простыми смертными! Правда, последнее время подбрасывает мне ситуации, которые определенно нельзя назвать злыми или жестокими.

На следующий день я как обычно пошла на работу, вся в ожидании звонка от Эф. Она должна была мне сразу позвонить, если задуманное получится. До обеда все было тихо, а это нехорошо, ведь подруга собиралась договориться о встрече в первой половине дня. Я начала волноваться, ибо это весьма ненормальное чувство и ожидание чего-то ну очень нехорошего, порядком стало сводить с ума. Дошло до того, что, в попытке расслабиться, я выплеснула всю свою злость на не в чем не винную молодую журналистку, которая, вероятно неправильно поняв меня, сделал не то, что было нужно.

Время близилось к обеду, офис на половину опустел, и я поняла, что больше мне в нем делать нечего. Решила прогуляться в кафешку, расположенную неподалеку. За мной увязалась Сидни, – да, та самая - объясняя это тем, что в нашей забегаловке скорее можно получить язву желудка, нежели нормальный обед. По пути мы разговорились, и, казалось, я совсем забыла о своей тревоге. Из-за серых туч, предвещающих дождь, вышло бледное солнце – похоже, все налаживается.

Сидни рассказывала про своего девятилетнего сынишку-сорванца и про то, как ей трудно справляться с ним одной, когда муж уезжает в очередную командировку. Слушая ее, я невольно вспомнила о наших с Ларри разговорах про детей. После свадьбы он часто заикался об этом, а я молчала. Не знаю, просто никак не могла представить себя в роли матери, к тому же, именно тогда мне предложили работать в журнале, и я не смогла устоять. После этого разговоры стихли. Теперь же…. Ой, теперь все еще сложнее. Появилось слишком много дорог, по которым я должна пройти. Боюсь ошибиться.

-….да, теперь свекровь постоянно если не говорит, то намекает, что из меня плохая мать! – возмущенно сказала Сидни, громким голосом возвратив меня обратно к реальности.

-Ты права, это просто ужасно, - честно говоря, я уже давно упустила главную суть разговора, а значит, потеряла к нему всякий интерес. – Сидни, давай я принесу еще сок.

Я встала и пошла в направлении барной стойки, погруженная в свои мысли.

-Пожалуйста, два персиковых сока и…. – внезапно я почувствовала на себя чей-то пристальный взгляд. Терпеть его было невыносимо, и я развернулась. Темно-карие глаза…. В них всегда горел огонь чистого безумия, они всегда наводили страх на людей. Злобная улыбка, нет, скорее ухмылка, в которой не было ничего кроме лицемерия и холода. Кларисса Эвилс сидела в темном углу и пожирала меня глазами. Время замедлило свой ход: она томно поднесла к губам сигарету и выпустила струю дыма, на мгновенье скрывшую ее лицо. Засмеялась и смех ее в «замедленной съемке» звучал действительно жутко. Мое сердце застучало быстрее, все бы отдала, чтоб оказаться подальше отсюда, но единственное, что могла сделать, это отвернуться. Что делать? Что делать?! В голове проносились безумные мысли. Успокойся, Сьюзен, ты не та женщина, которую можно легко сломать. Если она престанет – дашь достойный отпор.

Я спиной ощутила ее присутствие позади себя. Услышала хрипловатое дыхание. Взяла себя в руки.

-Какая встреча, - произнес притворно сладкий голос. – Сьюзен Тиллиган – журналистка. Что не говори, а мир все-таки тесен! – женщина села возле меня и оперлась о стойку бара. Я постаралась сделать вид, что мы не знакомы и, взяв два стакана с соком, собиралась уйти, но Эвилс преградила мне путь, да так, что я чуть не пролила содержимое стаканов на себя. – Куда же вы, Сьюзен? – саркастично спросила Кларисса. – Мы встретились спустя столь долгое время, а вы уходите, даже не перекинувшись парочкой слов.

«Ладно, я принимаю твои правила игры. Ибо подсознательно давно этого ждала. Давай, бестия, нападай, я уже вся извелась в ожидании». Поставила на стойку стаканы. Приготовилась.

-Здравствуйте, Кларисса, - я одарила ее сладкой улыбкой. – Не ожидала вас здесь увидеть.

-Но видите, как все случилось. Честно говоря, давно хотела с вами встретиться, - беспечно сказала она. – Жаль, что в прошлый раз мы так не смогли поговорить. Понимаете, мы с Кеннет были очень заняты…

Я сжала кулаки, но так, чтоб она этого не заметила. Сейчас самое главное – сохранять непоколебимое спокойствие и каменное выражение лица.

-Да, кстати, как там поживает, Кеннет?

Кларисса заказала коктейль, затем повернулась ко мне:

-Прекрасно. Выставки, общение с прессой…. Но так редко бывает дома, - Эвилс изобразила печаль. – Я даже не представляю, что бы делала, если б мы не встретились в Лос-Анджелесе, - при этих словах Кларисса пристально на меня посмотрела, ожидая реакции. Я не поддалась на провокацию.

-И как же это произошло? Знаете ли, я читала в желтой прессе, что Кеннет со скандалом бросила вас несколько месяцев назад.

Глаза Эвилс совсем почернели, на губах появилась кривая улыбка и я поняла, что попала в цель. Она хищно смотрела на меня. Не знаю, что произошло бы в эту минуту, не подойди к нам Сидни. На вопрос: почему так долго, я ответила, что просто встретила старую знакомую. Сотрудница сказала, что, наверно, уже пойдет, так как обед близился к концу. Теперь не было случайных свидетелей, мы с Клариссой остались наедине. Вести свою битву.

Эвилс встряхнула головой, как бы приводя себя в порядок.

-Вы правильно сказали: желтая пресса, и не мне вам рассказывать, какую чушь там пишут.

Прелюдия, похоже, затягивается. Кларисса играет на моих нервах.

-Тогда, какова же правда?

-У нас обеих было много дел на тот момент, и мы просто разъехались на какое-то время, - Эвилс сделала небольшой глоток коктейля и, не отрывая от меня взгляд, медленно облизала губы. Я напряглась. Женщина немного понизила голос: - Вижу, Кеннет не теряла времени. Мы снова встретились, а она уже нашла себе новую шлюшку. Как забавно! Кеннет восьмой год на свободе, а эта дурацкая привычка все никак не хочет покидать ее.

Ждала, ждала… дождалась того, что теперь не могу поднять упавшую челюсть со стола!

-Милая, вы так странно на меня смотрите, - забавлялась Кларисса, чувствуя мою растерянность. – Неужели вы не знали? Да-а, тюрьма сильно меняет людей…. О боги, как можно быть такой наивной и не понимать, что в тебе Кеннет видела лишь удовлетворение своих инстинктов. А ты, глупенькая, так переживала, - женщина сделала сочувствующее лицо, - звонила каждый день, оставляла сообщения…. Заставляла нас с Кеннет от души смеяться.

Трудно передать словами то, что я почувствовала в этот миг. Будто весь мир вдруг разом захотел меня сломать и давил, не зная пощады. Но я не собиралась показывать Клариссе, что она добилась своего. Все еще продолжала держать себя в теперь ослабевших руках. Я молчала, предоставляя Эвилс право вести игру, что она и делала: