Но прежде она сделала крюк и съездила в бургундскую деревушку, где целый месяц прожила в гостинице вместе со своей сестрой, которая родила там ребенка.
Мегрэ испытывал потребность лучше узнать этого мужчину. Он был высоким и сильным. Благодаря астме, из-за которой он, несомненно, и проходил здесь курс лечения, его голос стал легко узнаваемым.
Он убил, но ничего не добился. Он шел на улицу Бурбонне не для того, чтобы убивать, он хотел задать вопросы.
И все-таки Элен Ланж была убита. Даже когда он схватил ее за горло, чтобы напугать, она отказывалась говорить и заплатила за свое молчание жизнью.
Он мог бы отступиться. Ему это подсказывала осторожность. Теперь же любой его поступок становился опасным. Полицейская машина была пущена в ход.
Знал ли он прежде о существовании сестры Элен, Франсины Ланж? Та утверждала, что нет, и это могло быть правдой.
Из газеты он в любом случае узнал о том, что она существует и приехала в Виши. Он вбил себе в голову, что надо войти с ней в контакт, проявил неисчерпаемое терпение, исхитрился выяснить название отеля, в котором она остановилась.
Элен не заговорила, но устоит ли младшая сестра перед привлекательностью крупной суммы?
Мужчина был богат, он обладал состоянием, как бы иначе он смог выплатить за последние годы более пятисот тысяч франков?
Пятьсот тысяч франков ни за что. Он не получил ничего. Он даже не знал, где живет та женщина, которой он посылал наличные деньги в разные, указанные ею самой почтовые отделения.
Иначе Элен Ланж гораздо раньше нашли бы мертвой.
«Останьтесь в Виши еще на два или три дня…»
Он хотел использовать последний шанс, рискуя свободой. Он позвонит. Возможно, это всецело поглощает его. Теперь все зависело от того, когда он сможет ускользнуть от жены. Однако возле большинства телефонов-автоматов будут дежурить сотрудники Лекёра.
Не ошибался ли Мегрэ, полагая, что тот человек не станет звонить из кафе, из бара, из своего номера в отеле?
Они с женой как раз проходили мимо одной из уличных кабин. Через стекло им было видно совсем молоденькую девушку, говорившую с радостным оживлением.
— Ты думаешь, его арестуют? — спросила мадам Мегрэ.
— Да, и очень скоро.
Потому что этот человек слишком страстно хотел чего-то добиться. Кто знает, не жил ли он годами с этой навязчивой идеей, с тех пор, как начал каждый месяц посылать деньги, все время надеясь на случай, который ему представился лишь через пятнадцать лет?
Может, он был превосходным бизнесменом, который в обычной жизни никогда не терял хладнокровия.
Пятнадцать лет он вынашивал эту идею…
Он сдавил шею слишком сильно, не желая убивать.
Или же…
Мегрэ вдруг замер посреди аллеи, и жена тоже невольно остановилась и посмотрела на него.
…Или же он открыл что-то ужасное, что-то неожиданное, недопустимое, и тогда…
— Я спрашиваю себя, как возьмется за это Лекёр, — пробормотал Мегрэ.
— За что возьмется?
— Как он заставит его признаться…
— Сначала нужно найти его и арестовать…
— Он позволит себя арестовать…
Это будет для него облегчением, ибо не придется больше искать, обманывать…
— Надеюсь, он не вооружен?..
Вопрос жены навел Мегрэ на мысль о новой возможности, А что, если вместо того, чтобы сдаться, человек решит покончить со всем раз и навсегда…
Рекомендовал ли Лекёр своим людям проявлять осторожность? Мегрэ не мог вмешиваться. В этом деле он был всего лишь пассивным, по возможности незаметным зрителем.
Но даже если он даст себя арестовать — зачем ему все рассказывать? Это ничего не изменит ни в его поступке, ни в решении суда присяжных. Для них он останется душителем, и, какой бы ни оказалась его история, к душителю не проявят снисхождения, вряд ли он вызовет у них хоть малейшую симпатию.
— Признайся, ты хотел бы сам заняться…
Она позволяла себе замечания, которые никогда не сделала бы в Париже. Потому ли, что они были в отпуске? А может быть, они проводили вместе все время и между ними установился более тесный контакт?
Она слушала, как муж размышлял вслух:
— Я задаю себе вопрос… Нет… Я не считаю…
Почему он беспокоился? Он находился здесь для того, чтобы отдохнуть и «очистить организм», по выражению доктора Риана. И действительно, завтра он должен был встретиться с доктором Рианом, чтобы на полчаса стать только пациентом, озабоченным своей печенью, своим желудком, своей селезенкой, артериальным давлением и головокружениями.
Сколько лет Лекёру? Лет на пять меньше, чем ему.
Через пять лет Лекёр тоже начнет подумывать об отставке и спрашивать себя, чем он тогда займет свои дни.
Супруги проходили мимо двух самых роскошных в городе отелей, расположенных позади казино. Длинные автомобили дремали у края тротуара. Мужчина в смокинге дышал свежим воздухом, сидя в садовом кресле возле вертящейся двери.
Хрустальная люстра освещала холл с восточными коврами и мраморными колоннами. Швейцар в галунах отвечал на вопросы пожилой дамы в вечернем платье.
Может быть, мужчина, которого ищет Лекёр, живет в этом отеле, или в соседнем, или даже в особняке Севиньи, расположенном у моста Беллерив. Совсем еще молодой посыльный с уже пресыщенным, скептическим взглядом ждал перед лифтом.
Лекёр нашел самое слабое место — допросил Франсину Ланж, и та, захваченная врасплох, многое рассказала.
По всей видимости, он постарается допросить ее снова. Но узнает ли он от нее больше, чем было сказано?
Не открыла ли она ему все, что знала?
— Подожди минутку… Мне нужно купить табак…
Комиссар вошел в шумное кафе, большинство посетителей которого смотрели подвешенный на кронштейне телевизор выше голов. Воздух пропах вином и пивом.
Лысый хозяин непрерывно наполнял стаканы, и девушка в черном платье и белом фартуке разносила их по столам.
Он машинально посмотрел на телефонную кабину с застекленной дверью, расположенную в глубине зала, рядом с туалетами. Кабина была пуста.
— Три пакета серого…
Супруги находились неподалеку от отеля «Березина», и, когда они подошли ближе, заметили на пороге молодого Диселя.
— Можно вас на минуточку, патрон?
