У одного автора, написавшего книгу после большого самостоятельного похода, есть такая мысль: когда живешь в большом городе, где все организовано и отрегулировано, теряешь свои инстинкты. Не говоря обо всех инстинктах, можно заключить хотя бы основное: в том походе нам – обоим пострадавшим – требовалось одно – лучше смотреть под ноги! Да и котелок с горячим содержимым следовало бы поставить в более безопасное место.

Придя домой, ногу свою я долго парила и массажировала в горячей воде, благо, условия для этого в новой квартире были. Вроде бы обошлось без последствий.

Наступление Нового – 1967-го года несколько девушек – заядлых туристок, подружившихся в походах, решили отметить дома у Лиды Г. – студентки физмата. В этой компании оказалась и я. Родители Лиды отправились в гости, и в их недавно отремонтированной квартире нам – пятерым девушкам – представилась возможность весело и непринужденно встретить Новый год. В складчину купили продукты, приготовили что-то вкусное. Нарядно одетые, сидя за праздничным столом, с волнением ждали той минуты, которая отделяет один год от другого. Потом звучала музыка, и все мы танцевали, смеялись, шутили, желая друг другу новых путешествий, новых радостей и успехов в жизни.

Коллективные выходы на природу делали свое доброе дело. Вызванные чистым юношеским энтузиаз-мом, увлеченностью, острой потребностью изведать необычные ощущения, испробовать себя в экстремальных условиях, они и достигали всех этих целей. И вдали от суеты обыденной жизни позволяли на какое-то время отстраниться от повседневности, открыть в себе «шестое» чувство, в ином ракурсе увидеть себя и своих походных товарищей. Не мною замечено, что в походных условиях человек есть то, что он есть, и здесь, как нигде, более открытой становится его сущность. Походы были полезны и тем, что воспитывали в нас новые положительные качества.

Помимо всего прочего, походных друзей – студентов разных факультетов института – объединяли и профессиональные, и другие интересы. Я делилась с новыми друзьями познаниями в биологии, девушки с филфака знакомили меня с литературными новинками. Так, мне случалось бывать на встречах Клуба любителей поэзии, где молодые поэты – студенты их факультета читали и свои собственные стихи. Я знала их любимые предметы, такие, как зарубежная литература, и те, которые давались с трудом – старославянский язык, например. Галю Б. – мою походную подругу я попросила составить мне список основных произведений Всемирной литературы, которым я могла бы руководствоваться при выборе книг для чтения, и она подарила мне такой список. Одна из студенток в свободное от учебы время подрабатывала в детском саду. Помню, как мы – ее соратницы – пришли вечером к ней на работу, чтобы обсудить план предстоящего зимнего похода. Потом все вместе помогли подруге расчистить во дворе детского сада выпавший накануне снег.

И, наконец, целую «революцию» в моем сознании произвела короткая, но надолго запомнившаяся дружба со студентом худграфа – Валерой С., связанным с секцией туризма оформительской работой. Валера был талантлив. Он страстно любил изобразительное искусство, и это чувствовалось в каждом разговоре с ним. Он давал мне читать свои книги по искусству с красочными иллюстрациями. Так я познакомилась с творчеством французских художников – импрессионистов, ставших популярными в конце 19 – начале 20в. (К. Моне, П. Ренуаром, Писсаро, Э. Дега). В очень своеобразной манере картины этих художников воспроизводили переживания, настроения и впечатления их авторов. Тогда же я прочла отдельно изданные книги о творчестве Ван Гога, Поля Гогена. Следом за ними – книги о Пабло Пикассо, о творчестве Рокуэла Кента и другие.

С Валерой мы посетили Музей изобразительного искусства. Однажды у нас дома Валера даже пытался рисовать мой портрет, попросив меня играть на аккордеоне. Ему нужно было уловить какой-то миг, выражение моего лица, какое бывает у исполнителя в момент высочайшего вдохновения. И увидев это, он вдруг сравнил меня с Наташей Ростовой… Однако наброски портрета, сделанные им тогда, он мне показывать не стал. После общения с Валерой я стала больше интересоваться живописью и более или менее разбираться в ней, с удовольствием посещать выставки и музеи изобразительного искусства. Впоследствии Валера стал профессиональ-ным художником.

Вот таким взаимообогащающим было окружение студентов, попадавших в походы. В институте у меня к тому времени появилось много знакомых, и на переменах, идя по коридорам, то и дело хотелось остановиться и поговорить то с одним, то с другим человеком.

116. Браз ения Шребера

Подошла зимняя сессия – зачеты, экзамены; волнение, суета. И если учиться в целом стало легче, то экзамены сдавать по-прежнему было трудно: вдруг попадется сложный билет или спросят что-нибудь этакое. Наконец все экзаменационные страсти поутихли, в зачетке – «хорошо» и «отлично». Можно перевести дух. Самое время отправиться в воскресный день за город, на зимнее озеро, куда пригласил членов ботанического кружка профессор А.П. Нечаев. Да, в череде многочисленных занятий и увлечений ботаника все равно оставалась на первых местах.

И вот ясным, не слишком ветреным зимним днем мы – трое студенток и А.П. Нечаев едем на автобусе в с. Переясловка, где еще не так давно проходила наша осенняя практика по биологии. Теперь же необъятные сельские просторы – дороги, перелески, поля – лишь белели вокруг, занесенные снегом. Вот и знакомое озеро, и на ледяной поверхности его снег ослепительно чист и блестящ. Метель разметала его во все стороны, нарисовав белые круги, зигзаги, набросав примерзшие ко льду сугробы. А между ними – окна прозрачного толстого льда.

Но что это? Под ледяной броней зеленеет что-то, совсем близко от поверхности. Присмотревшись внимательно, видим живые зеленые кусочки водного растения, его отростки, новые побеги с уже пробившимися молодыми листьями и цветочной почкой. Замурованные в лед зачатки новых растений! Живут в верхнем слое льда. Сюда проникает солнечный свет, а значит, в зеленых клетках листьев возможен фотосинтез, и растение продолжает свой рост, хотя и в сильно замедленном зимнем режиме. Слово нашему учителю. – Это водное растение, похожее на кувшинку и кубышку – с крупными плавающими листьями и желтыми цветками. Называется оно – бразения Шребера. С наступлением холодов часть стебля с новыми почками отделяется от взрослого растения, всплывает наверх. Покрытый слоем защитной слизи новый отросток сохраняется во льду для последующего самостоятельного роста в предстоящий вегетационный период.

Восхищенные необычной находкой, мы пытаемся добыть несколько таких отростков, выдалбливая куски льда вместе с замурованными в них растениями, чтобы взять с собой, как образцы для гербария, и передать их в кабинет ботаники.

Так вот какой сюрприз приготовил нам Андрей Петрович, устроив эту зимнюю ботаническую экскурсию. Трудно сказать, знал ли он сам об этом феномене, но вскоре после поездки в краевой газете появилась его статья о нашей находке.

117. Поход по местам Боевой славы

Вот и зимние каникулы. Куда отправляемся? Ну конечно, в большой лыжный поход. Активистами нашей туристической секции были несколько девушек с филфака. Со временем они стали организаторами походов, привлекая в группу все новых и новых студентов. Я – в числе постоянных участников. Перед походами велась подготовительная работа: обсуждался маршрут, планировались стоянки, места ночлега. Снаряжением, лыжами обеспечивала, как я уже говорила, спортивная база Факультета физвоспитания и спорта.

В эту зиму наше походное движение неожиданно приобрело совершенно новое направление – историко-патриотическое. Зимний поход решено было провести по местам Боевой славы, связанным с историей Гражданской войны на Дальнем Востоке и, конкретно, – с боевыми действиями в районе железнодорожных станций – Волочаевка, Николаевка и других. Общий ход военных событий того времени и победный пафос хорошо переданы в очень популярной на Дальнем Востоке песне «По долинам и по взгорьям». Эту песню мы пели в школе, в пионерском лагере. Она часто звучала на военных парадах как боевой марш, как строевая песня и песня в исполнении хора и оркестра. Ее слова мне хотелось бы привести ниже.