Приближался Новый 1966 год, во многом для нашей семьи знаменательный. Новогодний праздник в этой квартире мы встречали последний раз.
Успешно сдана зимняя сессия, начались каникулы. В эту зиму с агитбригадой мы не выступали, передав эстафету младшим курсам. Главным событием зимних каникул должен был стать лыжный поход. Недолгий, всего четырех- пятидневный. Идти отважилось человек семь: четверо девушек с разных курсов филологического факультета, я, девушка и парень с физмата – Володя Маркович – веселый добродушный, часто смешивший нашу девичью компанию. Руководил походом В. Сухинский.
И вот поход начался. С лыжами, с рюкзаками тепло одетые встречаемся на вокзале. Долго едем на поезде. Выходим. Незнакомая станция, незнакомый поселок. Но у нашего руководителя все рассчитано и предусмотрено. Первая ночевка – при школе-интернате. Завтра с утра мы пойдем на лыжах по лесовозной дороге, от одного намеченного пункта к другому. Я смотрю на вечернее звездное небо. Снова сугробы, мороз, тишина и заснеженная тайга вокруг. Что манит меня сюда? Вот уже третью зиму будто кто-то за руку ведет в таежную глушь. Зачем нужны мне эти нелегкие испытания?
Утром после завтрака встаем на лыжи. Наш инструктор помогает приладить их, подсказывает, как правильно двигаться. Пустынная, с редко проезжаю-щим транспортом, накатанная, снежная дорога. Вот пройден первый километр пути. Одна девочка пасует, ей с дорогой не справиться. Ее отправляют обратно, пока мы еще не далеко отошли от железнодорожной станции. С этой девочкой мы когда-то учились в одном классе.
А мы продолжаем путь. День выдался пасмурный. Серое, низко висящее небо. Холодная изморозь в воздухе. Встречный ветер покалывает лицо мелкими льдинками. Идти без лыжни многие километры – это не то, что пробежаться на лыжах по стадиону. К тому же одежда на мне не спортивная. Боясь холода, я надела в дорогу старое зимнее пальто. Оно-то было и кстати, но лыжной ходьбе никак не помогало. Кто-то резво умчался вперед. Я – в числе последних. Время от времени ко мне подъезжает инструктор, или Володя М., поравнявшись, какое-то расстояние идет со мной рядом. Желая подбодрить меня, он напевает мне куплет из песни, делая акцент на последней строчке:
Там, где сосны, где дом родной,
Есть озера с живой водой.
Ты не печалься, ты не прощайся –
Все впереди у нас с тобой…
Вот первый привал – в домике у дороги. Радушные хозяева рассаживают у натопленной печи, расспрашивают о чем-то. Посидели, и снова дорога. Засветло мы должны дойти до места ночевки. Дошли. Маленькое зимовье или охотничий домик приютит нас на ночь. Топим печь, расположенную в центре избушки, готовим ужин, сушим одежду, едим – с шутками, разговорами. На ночь размещаемся на дощатых нарах, прибитых вдоль стен избушки.
Но не так просто провести ночь в тайге зимой, даже если есть крыша над головой. Вскоре тепло от натопленной печи стало исчезать. Его выдувал ветер. Наш инструктор, забеспокоившись, обошел спящих, дав команду: «Надеть шапки!». Наутро этот эпизод вызвал всеобщее наше веселье. Завтракаем, придумали себе десерт – кофе со льдом. И все время смеемся, радуемся голубому небу, чистому снегу вокруг, этой суровой таежной красоте и, наверное, своей отваге.
Поход закончился удачно. Он положил начало целой серии походов институтской туристической секции. Их участником стала и я, найдя в этой среде – искателей и романтиков – новых друзей и подруг. Ободренные первым успехом мы стали готовиться к большому летнему походу.
107. Новая музыка, новые танцы
Дома к тому времени у нас опять появилась обнова – большая и красивая магниторадиола. Она сочетала в себе обыкновенный радиоприемник, проигрыватель для воспроизведения записей с грампластинок и магнитофон. С появлением магнитофона наши любимые грамзаписи как-то сразу потеряли свою актуальность, и тяжелая стопка грампластинок теперь скромно лежала в тумбочке, совершенно невостребованная. Еще до последнего времени она так и хранилась в родительской квартире. К магниторадиоле прилагался микрофон, и можно было записывать чей-то живой голос. Поначалу это нас очень забавляло. Слышать свой голос со стороны было так необычно. И все-таки главным достоинством этого агрегата стал магнитофон. Старый отремонтированный магнитофон у нас уже был. Два магнитофона позволяли переписывать музыку с одной кассеты на другую. Этим с удовольствием занялся брат, и вскоре музыкальных записей появилось очень много. Заметно обновился в середине 60-х годов и состав исполнителей эстрадной песни. В нашей квартире звучали теперь песни в исполнении Муслима Магомаева, Эдуарда Хиля, Валерия Ободзинского, Жана Татляна, Майи Кристалинской, Эдиты Пьехи, Аллы Иошпе, Ларисы Мондрус и других популярных в то время певцов. Концерты некоторых из них мы слушали не только по радио и телевидению, но и «в живую», когда они приезжали на гастроли в наш город. Особенно нравился нам Муслим Магомаев. Помню, как с концертами он приехал в Хабаровск, выступал во Дворце спорта, и мы с братом попали на такое шоу. Очень привлекательный внешне, с красивым сильным голосом, мощной энергетикой певец воздействовал на нас магнетически. Когда концерт закончился, большая часть зрителей устремилась не на выход, а к сцене, где все еще находился наш новый кумир. Какая-то неведомая сила повлекла и меня туда же, по поводу чего брат потом иронизировал и смеялся.
В то время наша институтская группа часто по субботам собиралась у кого-то дома. Заранее в складчину покупали что-то к чаю – пирожные, конфеты. Устраивали чаепитие, читали стихи, пели, танцевали. Для танцев нужна была магнитофонная музыка, и я приносила на эти вечера наш старый домашний магнитофон с кассетами. Некоторые девушки приглашали своих кавалеров. Помню, Валя К. привела однажды своего будущего жениха – офицера. Это было незадолго до их свадьбы. Да, свадьбы теперь у моих однокурсниц случались все чаще и чаще. Знакомились с парнями по-разному. Кто-то на танцах – был тогда в ПКО небольшой зимний танцевальный зал, куда по субботам стекалась самая модная молодежь, в том числе и крикливо одетые молодые люди, прозванные нами стилягами. Раза два была и я там, слыша в свой адрес отзывы, смысл которых сводился к тому, что я еще слишком молода. Наверное, выглядела как-то по-детски.
Довольно часто, как я говорила выше, посещали мы студенческие вечера в других ВУЗах города. Хорошо организованные «Голубые огоньки» проходили в то время в Медицинском институте. Вход туда был по пригласительным билетам, достать которые из-за нехватки мест было сложно. Мне всякий раз добывал билет парень с Худграфа. Звали его Богдан Б. Среди выступавших на «Голубом огоньке» я увидела однажды своего одноклассника по музыкальной школе – Сашу Р. Он, учившийся играть на баяне, держал теперь в руках аккордеон и пел в эстрадном ансамбле. Коронным номером была у них импровизация на тему русской народной песни: «Жили у бабуси два веселых гуся…». Талантливая аранжировка в стиле быстрой эстрадной песни и озорное исполнение принимались зрителями «на ура».
Совместный вечер девушек нашей группы и группы ребят из Политехнического института был проведен в их студенческой столовой. Небольшой концерт, застолье, танцы. Я тоже почти весь вечер танцевала с одним интересным человеком, но он был женат.
Была в нашей группе хорошая традиция: приглашать всю группу в ЗАГС, на регистрацию брака – поздравить молодоженов, выпить шампанского за их здоровье. Что-то пели молодым; одна невеста просила в этот торжественный момент чтобы кто-то из гостей прочитал стихи…
После встреч, вечеров кто-нибудь из парней обычно провожал меня домой. Таких кавалеров – провожавших, желавших поближе познакомиться, назначавших свидания, в студенческие годы было немало. Мы подходили к нашему дому и еще какое-то время стояли в подъезде, разговаривая, что-то выясняя напоследок, хотя лично мне уже было ясно, что встреч с этим человеком больше не будет. Был среди них даже работник Райкома комсомола, попросивший своего товарища написать мне о себе «рекомендательное» письмо. Письмо я прочла. А однажды после институтского вечера он «сопровождал» меня до дома на служебной машине, ругал за то, что хожу поздно одна, несколько раз приглашал в машину, но я так и шла до дома пешком. Мне он не нравился.
