- Как же мне надоели идиоты, не способные думать тем, что у них в голове, а не в их штанах... - по ее одежде прошла волна разноцветных искр, а глаза заволокло непроглядной чернотой... - Разбойники вели себя куда менее вызывающе...
В тот день жители пресветлого города с криками радости отмечали полыхание дворца эмира, ибо эта бесполезная во всех смыслах кровососущая скоти... Светлая голова правителя настолько всех дос... надоела, что охотников поучаствовать в разграблении дворца было с каждой минутой все больше... И изнывавший от тирании эмира, и голодный до острых ощущений народ решил внести свою лепту... Однако большинство потерялось в лабиринтах дворца в попытках найти сокровищницу эмира...
Эдгар Лаолл пробирался сквозь непроходимые, наполненные легким туманом заросли болота. Он проклял ученые головы с той самой минуты, когда эта проклятая чешуйчатая ящерица-переросток заговорила... Яйцеголовые никогда не понимают, что бывают случаи, когда местные обитатели могут быть опасными для них... но нет - "наука стоит жертв", вот теперь и он в качестве жертвы ползет по болоту в сторону оставленного на автопилоте катера. Если не успеть добраться до него, через неделю он взлетит на станцию согласно первой директиве...
Он еще раз обматерил мысленно профессора, велевшего снять шлем, а теперь он остался в логове этой ящерицы. Жалко Галлу, симпатичная, хоть и глуповатая аспирантка... или съедят, или что еще... Вот если бы сначала закусили профессором, тогда есть шанс, что ее оставят про запас и, пристрелив ископаемое, ее можно вытащить...
Сначала лишился оружия, потом местные аборигены инертной среды пытались содрать с него скафандр. Если бы аппарат встроенного медицинского контроля не привел его в себя, то вполне возможно местные рыбы уже питались бы его бренным телом...
Из кустов выскочил заросший, грязный, в болотной тине, с лягушкой на голове туземец, размахивая деревянной дубиной и прыгая по болотным кочкам не хуже земноводных, понесся в сторону Эдгара. Схлопотав в лоб кулаком в серебристой перчатке, он плюхнулся на пятую точку аккурат на голову любопытной кикиморе, решившей понаблюдать за действием. В следующий миг абориген издал дикий вопль и, пробежав по водной глади болота аки посуху, исчез в тумане, схватившись обеими руками за щуплый зад... Кикимора сплюнула на ближайшую кочку большую часть тыльной стороны порток туземца и, радостно оскалившись, ушла под воду.
Еще раз ругнувшись, он сверился с встроенным в броню компасом. Расстояние до катера показывало двести метров, через секунду компас показал, что до катера полкилометра... пятьдесят метров... километр...
Прокляв в тысячный раз профессора, он, сверившись с направлением ,продолжил пробираться сквозь постоянно тонущие в тумане растительные наросты на поверхности болота... За ним следом ползла пушистая братия, переломавшая о его непрошибаемую задницу не одно копье.
Возле подъема на гору образовалась так называемая давка. Причиной тому был огромный, вытесанный из цельного ствола столетнего железного дерева и выкрашенный в полоску шлагбаум, который упирался в край отвесной скалы. Слева от шлагбаума стоял двухэтажный, сложенный из тех же бревен, что и шлагбаум, домик, обвитый ядовитым плющом. От домика до самого края леса тянулись непроходимые кусты терновника. Возле самого входа стоял обтесанный с одной стороны валун, на котором довольно корявым почерком выведено:
"Налево пойдешь - в лес попадешь, лишишься коня, поклажи, а то и головы.
Прямо пойдешь - в пещеру голодного дракона попадешь, вино не брать!
Направо пойдешь - об стену и уе..."
Писавший, по- видимому, не рассчитал объемов валуна, и места не хватило...
Рыцари недоуменно переглянулись. Рядом со шлагбаумом висел небольшой колокол, от которого тянулся длинный шнурок. Пожав плечами, один спешился и дернул за шнурок...
БО-ОМ-М-М-М-М-М-М-М!
От звона колокола, казалось, вздрогнула сама земля, взметнув в небо стаи птиц, которые тут же, вычислив обидчика, устроили ему ковровое бомбометание...
Кони взвились на дыбы, и рыцарская братия посыпалась с них, словно спелые желуди. Переполоху добавила пара енотов, весьма ловко орудуя остро заточенными наконечниками коротких копий, срезала тощие кошельки с поясов упавших. Когда упавшие опомнились, еноты уже успели утащить добычу в терновые кусты.
Скрипнула открываемая дверь домика, и наружу вышел, зевая и почесывая волосатую грудь, голый по пояс северянин. Хмурым взглядом он обвел "помятую" и покрытую птичьим пометом рыцарскую братию, хмыкнул. Заскочив обратно в дом, он вернулся с огромным гроссбухом и писчими принадлежностями и, разложив все на валуне, принялся что-то записывать.
Первым не выдержал рослый молодой барон в богатых доспехах.
- Любезный, по какому поводу на дороге шлагбаум?!
Северянин отвлекся от писанины и, окинув барона хмурым взглядом, от которого барон слегка струхнул, хмыкнул и принялся записывать дальше.
- Ты что немой? И смотри на меня, когда с тобой разговаривает Барон Фон Древоз!
- Не шебурши, если ошибусь, придется все переписывать, а это вам обойдется уже за отдельную плату! Он последний раз скрипнул пером и, поставив его в чернильницу, одним движением перепрыгнул шлагбаум, оказавшись нос к носу с бароном.
Тот от неожиданности хлопнулся на пятую точку, придавив стальным задом любимую мозоль на ноге оруженосца.
Северянин, достав из кармана сложенную бумажку, прокашлялся и, развернув листок, принялся зачитывать:
- Мы приветствуем вас, отважившихся на спасение принцесс и убийство грозного дракона... так это лишнее... От всей души страждущих избавиться от злой тирании и набегов древней бестии мы желаем вам творческих узбеков... э-э-э... успехов! Блин, леший, не мог поразборчивей писать?! - северянин почесал затылок и продолжил. - Чтобы вы в доблестной схватке с драконом, если оный упадет с горы либо вы сами, карабкаясь к его пещере, не устроили обвал и не погубили естественную природу, необходимо пройти досмотр и взвешивание.
Северянин убрал бумажку и подошел к большой каменной плите возле шлагбаума, на которую никто не обратил внимания. Врытый подле плиты деревянный столбик оказался искусно сделанными противовесами весов.
- Итак, по одному подходим и взвешиваемся. Если ваш вес с конем превышает вес вот этого деления, значит, вы либо не допускаетесь, либо разгружаетесь... Если в течение десяти дней хозяин имущества не является, имущество переходит в фонд помощи голодающим принцессам!
Рыцари подобрали упавшие на землю челюсти и стали искать крайнего: первым на агрегат лезть никто не хотел.
- Да как ты смеешь, щенок! Ты хоть понимаешь, с кем ты споришь?!
С тихим свистом стрела сбила с головы барона шлем и намертво пригвоздила к каменной стене горы. Барон нервно икнул и спрятался за оруженосца.
- Конечно, понимаю! - оскалился северянин. - С трупом! Ибо эльфы не промахиваются и не прощают обид, нанесенных лесу!
Окинув взглядом побледневшие лица, он неожиданно гаркнул:
- В очередь, черти! Налог на проезд возрастает на двадцать процентов - и того двенадцать серебряных с рыла!
Услышав цену, рыцари и оруженосцы вздрогнули и, покосившись в сторону невидимого стрелка, быстро организовали очередь, самые пугливые старались прятаться за коней.
Глава 11. Шабаш.
Две рыжие девушки сидели под окном дома и с тоской поглядывали на залезших на забор ухажеров. Не то, что парни им сильно досаждали, нет.
- Послезавтра полнолуние...
- Ну... - соседка, активно лузгавшая семечки, отвлеклась от созерцания парней на шатком заборе, который под их весом должен был рухнуть с минуты на минуту.
- Шабаш будет...
