- Ну...
- Баранки гну! - вспылила подружка. - Ты помнишь, что мы должны на полнолуние принести с собой какое-нибудь магическое существо?
- Дык, вроде домового хотели?
- Да домовых притащит половина округи, надо как-то выделиться!
Девчушка вскочила и, уперев кулачки в бока, состроила надутую гримаску.
- И что предлагаешь? - все также с интересом разглядывая парней на заборе.
Подружка, заметив, что на нее не обращают внимания, зашипела и топнула ножкой в плетеном лапте по вытоптанной земле. Глаза потемнели, и по длинной косе, выглядывавшей из-под косынки, проскочила искра...
Забор с оглушительным грохотом и еще более громким матом посыпавшихся с него парней рассыпался.
Со всех сторон послышался довольный хохот наблюдавшей за цирком деревни.
Внезапно на короткий миг солнце заслонила тень...
С дальнего края деревушки послышался азартный мат и крики подгоняющих кого-то... Чистое, ясное небо прочертила огненная дуга, с оглушительным грохотом взорвавшаяся над деревней...
- Дусь...
- Что еще? Рыжая ведьмочка чуть ли не подпрыгнула на месте, напоминая обиженного ребенка.
- Я, кажется, знаю, кого притащить на шабаш, - задумчиво протянула ее подруга, внимательно рассматривая парящего в небе дракона. - Ставлю свою метлу против перьевой шляпы верховной ведьмы, ни одна грымза даже не додумалась!
Какой черт дернул меня за хвост согласиться! Эти две рыжие дур-р-ры, как только я ответил согласием, тут же, не сказав ни слова вскочили на свои трепаные веники, только по ошибке называемые метлами, и радостно хохоча унеслись... Нет, ну я понимаю, молодые, горячие... ду... Но ДОРОГУ мне они могли бы объяснить?
Пенек, коряга старая, только проскрипел от своего хохота и махнул в сторону. Мол, туда, не ошибешься.
Вылетел я вечером. Небо чистое... ни облачка...
Мимо меня, повиснув на длинной бороде забористо матерящегося колдуна, проплыл какой-то мужик, закованный в глухие черные латы с эмблемой черепа со скрещенными костями в лихо натянутом голубом берете и с зажженной сигаретой в зубах.
- Эй, чешуйчатый! Черное озеро не пролетали?
У меня , если честно, отвисла челюсть и длинный язык весьма живописно свесился изо рта. Но тут же придя в себя, я только помотал мордой, ибо попробуй я пожать плечами... и отскребать меня от земли ломануло бы немало народу.
- Так и знал, что не там свернули!
Подтянувшись на бороде, он дернул один ее край в сторону с воплем: "Поворачивай на..!"
Ответом ему был новый поток скабрезностей, однако колдун повернул.
Ведьмочки появились для меня незаметно, материализовавшись в воздухе по обе стороны от меня, словно конвой или почетный эскорт... Довольные произведенным эффектом, они захихикали. Тем временем вечерние сумерки поглотили нас с головой, и на небе появились первые звезды.
Обе ведьмочки достали из воздуха два ажурных зеленых фонаря и, повесив на конце рукоятки метлы, начали преображаться... Ух-х... Тонкое платье зеленоватого цвета и темно- зеленый плащ. На голове широкополая шляпа с длинным хвостом, или как называется этот колпак... А ведь недавно на них были платья крестьянок...
Там, на Лысой горе, ведьмин камень лежит... (к/ф" Чародеи"). Припомнилась строчка песни, когда я увидел довольно крупный холм с черным обелиском по центру, с холма, словно светясь, текла водная линия, впадая в небольшое озерцо под холмом. Вокруг холма было выложено тройное кольцо костров, а возле самого озера вовсю пылал колдовским зеленым огнем шестиметровый столб пламени, только по ошибке называемый костром.
Мы приземлились метрах в двустах до линии костров. Ведьмочки, весело хохоча, поспрыгивали со своих метел и, щелчком отправив их в неизвестность, запрыгнули мне на спину, поудобнее устроившись по обе стороны гребня. Зеленые фонари они держали в руках.
Стоило мне сделать первый шаг, как под лапой кто-то сдавленно пискнул. Беднягой оказался какой-то толстый мужичок в пестрой мантии неопределенного цвета, расшитой звездами, и в длинном колпаке...
- Упс... Беднягу я засунул в кусты приходить в себя.
Надо сказать, мы произвели фурор! НЕТ, ФУРОР! С большой буквы этого слова! Так как я направился к самому большому костру, словно паровоз, бедная нечисть сыпанула в разные стороны, опасаясь быть затоптана.
- А ну, стоять!
Передо мной возникла непрезентабельного вида ведьма весьма преклонного возраста с мухомором на шляпе.
Бульк.
Это не я! Чес-слово! Одна из ведьмочек что-то цыкнула мне над ухом, и ведьму ветром унесло в озеро, откуда она тут же была отфутболена широким хвостом одной из русалок в ближайший костер...
- У-У-У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у!!!!!!!! - завывая, словно сирена, ведьма огненной кометой унеслась в сторону леса.
Выгрузив возле костра ведьмочек, я выбрал себе местечко поудобнее и принялся наблюдать. Хвост удобно обвил передние лапы и лег под голову. А посмотреть действительно было на что!
Многообразие нечисти просто зашкаливало: ведьмы, колдуны, черти, пара сатиров, пара дриад на опушке леса, какой-то мохнатый колобок с внушительными рядами зубов и рогатом шлеме. Три колдуна сидели и играли в карты возле дальнего костра, причем один из колдунов, весьма умело жульничал, подменивая карты. Две зверушки, до боли напоминавших мумии-троллей, сидели у одного из костров и жарили колбаски на прутиках. Леших, домовых, русалок, кикимор было пруд пруди.
От костра к костру огненным ручейком, быстро перебирая лапками, носилась саламандра, пока один кадр в черных доспехах с эмблемой черепа со скрещенными костями точным пинком не зафутболил ее в озеро...
Вода закипела! На берег с дикими от ужаса глазами стали выпрыгивать русалки, лишь водяной расслабленно нежился в горячей воде...
Вскоре ящерка выплыла на берег и с дикими глазами обвела взглядом по кругу и, когда фигура незнакомца попалась ей на глаза, буквально подскочила на месте и с радостным шипением поползла в сторону обидчика. Тот, радостно оскалившись, поправил берет и, достав из-за уха самокрутку, схватил рукой в латной рукавице ящерку , прикурив от дико извивающейся рептилии, шлепнул ее на густую шевелюру аккурат между двух рожек неосторожно проходившего мимо черта.
Сначала тот ничего не понял, а потом, схватившись за вспыхнувшую шевелюру, умчался, завывая, словно пожарная сирена. А латник тем временем с наслаждением затянулся и выдохнул в рожу одного из недовольных друзей унесшегося черта. Тот закашлялся и свалил от греха подальше...
- Кащей... - пронеслось по округе. - Кащей вернулся...
Местный водяной тяжело вздохнул и с горя сплюнул, попав в глаз неосторожно всплывшей кикиморе. И тут же получил в ответ жабой по голове, бедное земноводное, жалобно квакнув, шлепнулось в воду.
Внезапно пламя огромного костра взвилось ввысь на добрые пять этажей и резко опало. Когда зрение после яркой вспышки пришло в норму, взглядам экстравагантной публики предстала очередная ведьма.
Причем, Ведьма с большой буквы этого слова! Волосы цвета вороного крыла блестящим водопадом ниспадали ей за спину. Длинное черное платье, едва прикрывавшее подолом белоснежные щиколотки ног (забыл отметить, что все ведьмы на шабаше были босиком). Плечи, шея были оголены, из-за спины словно вырастал полуворотник-стойка, от него двумя узкими лентами спускались завязки, сходившиеся на лифе, подчеркивая вырез груди. Огромный рубин кровавым оком разместился в ложбинке меж грудей, кровожадно поблескивая гранями в свете колдовского огня костров. И довершал картину... высокий головной убор из перьев павлина, подчеркивавший красоту хозяйки.
Особо из этой картины выбивалась маленькая девчушка лет двенадцати в светло- зеленом платье, словно миниатюрная копия Ведьмы. В руках она держала сложенный черный плащ явно не со своего плеча. Светловолосое чудо с горящими от нескрываемого любопытства глазами постоянно вертело головой по сторонам.
