-- Почему же мы тогда так много впускных находим? - вспомнила Александра Федоровна. - Курган один, а в нем несколько погребений.

-- Вот именно, - подтвердил Лисенко. - Право то он имел, только права, понимаешь, одно дело, а суровая проза жизни - совершенно другое. У них же не было планового хозяйства, так что встречались определенные трудности. То им лопаты вовремя не подвезут, то с трудовыми ресурсами запарка, то квартальный план по курганам уже выполнен, а фондов на новые курганы еще нет. Объективные обстоятельства мешали, тут уж ничего не поделаешь, приходилось хоронить в готовые.

-- Посмотришь сколько курганов, в степи, так кажется, что они только тем и занимались, что насыпали их. А это ведь бесполезный труд не создающий никаких материальных ценностей, - осудила кочевников Верочка. - Все, выбросили, можете копать дальше.

-- У них и дел было не особенно много, - попыталась Галя защитить нерационально использовавших свой трудовой потенциал степняков. - Кочевники. Они же только тем и занимались, что скот пасли. Видела я как скот пасут - не работа, а курорт. Сочи. Им даже полезно было насыпать курганы. Человек должен заниматься физическим трудом.

-- А ведь им, бедненьким, все это приходилось вручную делать, - пожалела своих далеких предков Александра Федоровна. - Это же -- сколько им работать пришлось, чтобы такие курганы насыпать...

-- Дело не в том, трудной была работа или нет, а в том, что она была совершенно бесполезной и тем самым, если характеризовать этот процесс с точки зрения общественного развития, сдерживала прогресс, - вот такое выдала Верочка. Отличница все-таки. И не без пользы первый курс исторического факультета закончила.

-- Ой, как ты здорово сказала, - высоко оценила верочкину эрудицию Александра Федоровна. - Совсем как на семинаре по Истории КПСС.

-- Они должны были более рационально использовать трудовые ресурсы, - добавила Верочка и сурово обвела взглядом длинную цепочку курганов, будто пыталась увидеть там кого-то.

А Галя верочкину эрудицию не оценила:

-- Ищешь вождя, который тормозил общественный прогресс?

-- Во всяком случае, я бы ему сказала.

-- Он это предвидел и предусмотрительно умер, - сообщила Галя. - Много веков назад. Так что не ищи, бесполезно.

-- Жаль.

-- А он не виноват, что заставлял своих людей курганы насыпать, - оправдала Галя предусмотрительного вождя. - Обычай требовал. Не мог он от обычая отступить.

-- Надо было исходить из того, что полезно племени, а что во вред. А вожди об этом не задумывались. Захватили власть и делали все, что хотели, - за отсутствием вождя Верочка стала отчитывать совершенно не виноватую в этом Галю. - Даже загробные квартиры в зависимости от богатства делали. Чем богаче человек - тем курган выше. Так ведь, Владимир Алексеевич?

-- А как же, - поддержал ее Лисенко. - Но они это делали без всякого злого умысла, считали, что так и надо. Понимаете, очень они отсталые тогда были: до равенства еще не додумались, а до свободы и братства - тем более. Поэтому большому начальнику насыпали большой курган, меньшему - и курган поменьше. Простому человеку, который из народа - совсем маленький. А когда умирал кто-то из голытьбы, просто ехали к ближайшему кургану и в яму его.

-- Получалось общежитие. Вот они, оказывается, откуда пошли. Тогда все понятно, - за год учебы Галя вкусила все прелести студенческого общежития.

-- А ведь поняли, наконец, что бестолково тратят свои трудовые ресурсы и перестали насыпать эти дурацкие курганы, - отметила Александра Федоровна. - Вот только жалко, очень много времени потеряли - несколько тысяч лет. Сколько полезного за это время сделать можно было...

Она еще не могла выражать свои мысли столь научно, как это делала Верочка, но влияние истфака уже чувствовалось, в ней явственно уже проклевывался преподаватель истории.

-- Правильно, - подтвердила Верочка. - Нерационально использовали свои трудовые ресурсы. Им надо было создавать материальные ценности, а не курганы насыпать.

-- Так ведь я уже говорил, темные они были, - снова попытался объяснить поступки далеких предков Лисенко. - Вот вы только первый курс закончили, а уже столько знаете, образование - это вам не кот начихал. А они многого не понимали, сами не могли сообразить, а учить их было некому. Они ведь жили еще до исторического материализма. Научный коммунизм тогда еще не изучали, а политэкономии вообще не было: ни капитализма, ни социализма, ну совершенно никакой политэкономии.

-- Но ведь перестали все-таки насыпать, без всякой политэкономии сообразили, что надо делать, - похвалила сообразительность предков Галя.

-- Так им же кушать хотелось, и одеться хотелось получше, и всякие удобства иметь: чтобы, скажем, не на полу лежать, а на диване, и чтобы огонь спичками зажигать... Вы попробуйте хоть разок зажечь огонь трением одной палочки о другую, вот тогда по-настоящему поймете, как хорошо, если есть спички... Из-за этого своего хотения жить лучше они перестали насыпать курганы и направили свой труд на создание полезных вещей. Взялись за науку и технику, изобретать стали... Первым делом изобрели велосипед.

-- Почему велосипед? - поинтересовалась Галя.

-- Не знаю, - чистосердечно признался Лисенко. - Только люди почему-то всегда велосипед изобретают. А потом придумали немецкую швейную машинку " Зингер ", колесо-обозрение для парка культуры и отдыха и мясорубку: представляете, насколько стало интересней жить. Но это были только первые шаги к всеобщему благополучию. А вот когда монах Бертольд Шварц порох изобрел, тогда и начался настоящий прогресс: появились винтовки, пулеметы, пушки. Наступила цивилизация...

Неизвестно до какого уровня развития цивилизации дошел бы в своих рассуждения Лисенко, но как раз в это время в могиле, где работала Галя, раздался громкий скрежет и кажется что-то треснуло.

Галя отпустила лопату и виновато посмотрела на Лисенко.

-- Что же это вы, Галина Сергеевна так неосторожно, - в лучших традициях шефа сделал ей внушение Лисенко. - Видите к чему это приводит: что-то сокрушили.

-- Так уж получилось, Владимир Алексеевич, - Галя и сама понимала, что сокрушила что-то, но отнеслась к этому спокойно. По тому, как заскрежетала лопата, скорей всего это был горшок. И ничего страшного: горшком больше, горшком меньше. - Надеюсь, что наука от этого не особенно пострадала. - Шефу бы она такое, не сказала, а Лисенко можно, Лисенко свой.

-- Как знать, как знать... А вдруг все-таки пострадала. Это дело проверить надо... Выбирайся-ка матушка оттуда аккуратненько, сейчас посмотрим...

Галя выбралась из могильной ямы, а Лисенко опустился на колени и шпателем стал осторожно раскапывать землю в том месте, где заскрежетала галина лопата. Вскоре появились обломки сокрушенного горшка. Лисенко не стал их вынимать, только посмотрел на затейливый орнамент и подумал о том, что вместо интересного сосуда они опять получат груду черепков.

-- Сосуд ты у него разбанзала, - сообщил он. - Понимаешь, в могиле надо очень осторожно копать. Нажимать легонько, а как только лопата не идет - останавливаться и проверять шпателем, - тут он поймал себя на том, что говорит противным, занудным голосом и, главное, надо было напомнить об этом, перед тем как копать начали, а не сейчас. - Ладно, самый обыкновенный горшок, так что ничего страшного. Жалко, конечно, но это еще не беда. - Склеим, будет лучше нового.

-- Я в запасниках музея была, так там этих сосудов уже девать некуда, - подбодрила Галю Верочка.

-- И это верно, горшков там много. А голова у него здесь должна быть, - постучал Лисенко шпателем рядом с разбитым горшком. - Сгоняй землю к ногам, потом уберем ее и расчищать будем.

Сгоняла землю Галя очень осторожно. Ни до одной косточки не дотронулась. Скоро в могильной яме четко проявились покрытые тонким слоем земли контуры скелета. И еще какой-то сосуд обозначился слева за головой.