После серии нескольких неудачных попыток мне удается натянуть брюки, морщась от боли в мышцах и жгущей огнем заднице. Рубашка. Кожаная куртка. Проходит еще одна вечность прежде, чем мне удается найти и одеть туфли. Делая небольшие передышки и, несколько раз останавливаясь по пути из-за прошибающего пота, прислоняюсь к стене коридора. Прикрываю глаза. Часто дышу. Кажется, добраться домой — не исполнимое желание. Наконец, удается дойти до лифта и даже пересечь холл. Вываливаюсь на улицу, делая глоток свежего утреннего воздуха. Ловлю такси и останавливаю его по пути домой всего один раз, чтобы купить какого-нибудь пойла, не смотря на ранний утренний час. Желательно покрепче. Непреодолимое желание напиться впервые в жизни невозможно перебороть. Напиться и, если мне повезет, умереть.

Медленно поворачиваю ключ в замочной скважине и захожу в квартиру. Последние силы на исходе. Болит каждый кусочек тела. Каждый кусочек души. Я уже чувствовал нечто подобное семь лет назад. И теперь будто вновь вернулся в прошлое. Или я никогда и не переставал жить в нем?

— Артур?

Звук моего имени, будто еще один удар по обожженным нервам. Ничего в моей жизни не изменится. Мое проклятье, с которым буду жить вечно. Продолжать жить, потому что умереть для меня слишком просто. Мир не сможет лишиться такого идеального мальчика для битья. Замечаю Кэтрин, но взгляд вновь застилают черные пятна. Ей нельзя видеть меня в таком состоянии.

— Все в порядке, — выдохами. Прячу за спиной бутылку с виски.

— Господи, что с тобой? — она оказывается рядом, и я читаю шок и растерянность в ее глазах. Протягивает руку к разбитой губе, но я отстраняюсь.

— Все в порядке, — повторяю. — Мне нужно в душ.

Приложив титанические усилия, обхожу ее. Пошатываясь, направляюсь в ванную. Каждый шаг — новая боль, каждый вдох — до скрежета зубов сомкнутая челюсть. Захлопываю за собой двери ванной и закрываю их на замочек. Стаскиваю с себя одежду, бросая на пол. Включив горячую воду, забираюсь в душ. Тру кожу, смывая свою кровь и чужое семя. Возможно ли чувствовать большее отвращение, чем я сейчас испытываю к самому себе? Тру с остервенением. Пока она не становится ярко-красной, а я не понимаю, что начинаю всхлипывать. Эмоции находят свой выход, но здесь меня хотя бы никто не увидит и не услышит. Сползаю по кафельной стене и, морщась от боли, сажусь на дно кабинки. Вода все так же продолжает литься мне на голову. Извлекаю из бумажного пакета бутылку и, открыв ее, залпом заливаю в горло темно-янтарный алкоголь. Горло сводит судорожный спазм. Обжигает огнем. Давлюсь. Выплевываю то, что не успел проглотить. Кашляю. Черт! Я даже напиться по-человечески не могу. Не привыкший к алкоголю организм отторгает его. Во второй раз делаю глоток поменьше. Затем третий. Пока постепенно бутылка не опустошается почти полностью.

Меня проглатывает странное состояние. Будто бы уносит течением, и я не могу сопротивляться этим приятным волнам. Все тело наполняет легкость и невесомость. Мысли застилает вязкий туман и притупляет их болезненное звучание в голове. Глаза постепенно закрываются. Какой-то шум на периферии вторгается в сознание, но уже почти не тревожит его. Отчетливо слышу за дверью ванной чьи-то голоса, глухой стук, но никого не хочу видеть. Безразличие. То, которое я так хотел ощутить. Ничего уже не трогает. Не задевает. Мне легко. И почти не больно. Тускнею. Проваливаюсь во мрак. Внезапно чьи-то руки хватают и, до боли сжимая меня, начинают варварски трясти.

— Ну что же ты, малыш… Давай! Очнись!

Малыш? Вспышка сознания посылает по телу тревожные сигналы. Нет. Только не снова. Не трогайте меня. Не прикасайтесь. Пожалуйста.

— Нет! Отпусти! Не хочу больше. Не могу, — не сразу понимаю, что бормочу это вслух. Пытаюсь забиться в угол кабинки, чтобы избежать новых прикосновений к себе. Открываю глаза, но перед ними лишь запотевшее стекло, сквозь которое не могу рассмотреть ничего, что происходит вокруг и они вновь самопроизвольно закрываются.

Меня опять хватают. За запястья. Больно. Не отпускают.

— Проклятье! — гневно где-то совсем рядом со мной.

Из последних сил пытаюсь оттолкнуть чужие руки, но этих сил уже не достаточно. Сознание будто в бреду. Может, я все-таки умер и попал в Ад?

Ледяная струя воды прошибает тело, на короткий миг проясняя рассудок. Улавливаю обрывки фраз.

— Что с ним?

— Кэтрин, выйди из ванной!

Звук голоса проносится мимо сознания, будто скорый поезд и тут же затихает. Пытаюсь идентифицировать его, но рассудок отторгает догадку. Нет. Его здесь просто не может быть.

— Давай, малыш… Ну же…

Чьи-то руки поднимают меня, ставя на ноги и обхватывая за пояс, поддерживают на ногах. Чувствую, как моя голова безвольно падает на грудь. Едва уловимый свист рассекаемого воздуха и ожег на щеке. Еще один.

— Посмотри же на меня, Эндж!

Пощечины немного приводят в чувства. Тошнота возвращается с удвоенной силой. Успеваю чуть склониться и упереться рукой в кафельную стену, как меня выворачивает наизнанку прямо в душе. Весь алкоголь, не успевший всосаться в кровь, выходит из меня и вместе с рвотными спазмами приходит некоторая ясность. Чувствую, как из глаз начинают течь слезы. Когда немного отпускает, поднимаю голову, и взгляд натыкается на того, кто все еще продолжает крепко держать меня в руках, не давая упасть.

В золотисто-кофейных глазах застыл страх вперемешку с гневом. Тео в промокшей от воды одежде стоит в душевой вместе со мной, крепко прижимая к себе. Тело расслабляется и обмякает. Он успевает перехватить меня и это последнее ощущение, застывшее в моем сознании. Провал. Темнота.

Сжимаю в руках тяжелую канцелярскую подставку и с ужасом смотрю на обездвиженное тело у своих ног. Багровые пятна расплываются на одежде. Тени выползают из темных углов и протягиваются ко мне. Грозят поглотить. Навеки погрузить во мрак. Нужно сбежать. Выбраться из этого Ада любой ценой. Ужас и паника разрывают меня изнутри. Подставка выпадает из рук и с глухим стуком падает на пол. Перешагиваю тело своего мучителя и дрожащими пальцами поворачиваю ключ в замочной скважине. Первый и последний шанс. Выскакиваю в коридор со стрельчатыми окнами и со всех ног несусь к выходу. Натыкаюсь на сестру Агнесс. Замираю от ужаса. Она поворачивается ко мне и пронзительно смотрит.

— Может, вызвать скорую? — ее голос звучит взволновано. Почему-то точно также как и у Кэтрин.

Кэтрин? Знаю откуда-то. Помню имя. Отрицательно качаю головой и осторожно обхожу ее. Она не двигается с места, просто провожает меня внимательным взглядом.

— Не думаю, что это хорошая мысль… — теплый, но уставший голос соглашается с моими мыслями, звуча в них божественным эхом. Окутывает покоем. Раздается где-то впереди. Я должен его найти. Бегу через небольшой парк. Главное, успеть добраться до ограды. Взбираюсь по зеленому плющу и спрыгиваю со стороны улицы. Кто-то случайно толкает меня плечом, роняя осторожную фразу.

— Можем обойтись и без скорой. Только мне понадобится помощь. Тео, ты на машине?

Рассеянно оборачиваюсь, но на улице никого нет. Бежать. Единственное, что сейчас имеет значение. Но куда? Хочу еще раз услышать тот самый теплый голос. Получить новый ориентир.