В этом историческом рэкетирском анекдоте, который Нестор не удержался включить в свою «Повесть» для развлечения читателей, сплелись реалии сразу нескольких эпох. Чуть ниже летописец напишет, что хазары все-таки брали дань с полян! И не мечами, а «по белой выверице» от дыма. То есть по белке. Такую же дань стригли хазары с северян и вятичей. Все эти три славянских племени освободились от хазарской дани только после прихода с севера викингов — русов. До этого момента славяне не употребляли в бою мечей. Их основным оружием были копья, дротики и стрелы. Защитного вооружения, кроме щитов, поляне, северяне и вятичи тоже не использовали. «Бронь» (доспех), «шлем» и «меч» — германские заимствования в славянском языке. Эти слова пришли вместе с варягами. Мечи хазарам (причем с угрозой и издевкой!) могли показать только викинги. Они сами покупали это оружие в портовых городах Балтики, куда их привозили из мастерских, расположенных на Рейне. Подавляющее большинство мечей IX–XI веков, найденных на Руси, именно германского или скандинавского происхождения. Их лезвия украшены клеймами рейнских мастеров или руническими надписями. Длинный меч, которым можно разрубить кольчугу, требовал чрезвычайно сложной технологии изготовления. Кузнецы полян еще не владели ею в IX столетии, когда хазары явились за данью.

Варяжская русь (те самые «руотси») не только изгнали из Киева хазар, но и охотно брали славянских юношей в свои отряды. У варягов не было к славянам религиозных предубеждений — и те, и другие были язычниками. Хазары же в правление кагана по имени Булан (середина VIII в.) приняли иудаизм — религию «избранного народа», отгородившую их непроницаемой стеной от соседей.

Через два-три поколения после появления в Киеве, скандинавские викинги слились с местным населением, переженившись на славянских девушках. Победа варяжских русов над хазарами стала восприниматься потомками полян, как «своя». Произошло так называемое вытеснение — исчезновение из рассказа одного из элементов. Причем самого важного — викингов! Тем более, что рассказчики были уже потомками этой победившей хазар руси и славянских полян, слившихся в один новый народ с названием от скандинавского предка и языком от славянского. Нестор записал народное предание о дани мечами в конце XI столетия. Но он помнил, что поляне стали называться «русью» только после прихода варягов, что и отразил в однозначной формулировке: «поляне, которые ныне зовутся русью». Так-то!

Сначала с севера в Киев попали не потомки Рюрика, а их соперники — Аскольд (Хаскульдр) и Дир. Имя последнего в переводе со староскандинавского означает «зверь». Такое прозвище вне всякого сомнения свидетельствует в пользу версии об исключительной «гуманности» его носителя.

В переводе с древнескандинавского имя соратника Аскольда — Дир — означает «Зверюга»

«Повесть временных лет» именует Аскольда и Дира «боярами» Рюрика. Но повествование Нестора — это официальная хроника победивших Рюриковичей. Есть и другая версия, оттиснутая на дальнюю полку книгохранилища истории. Это так называемая Псковская 2-я летопись. Она определяет статус знаменитой троицы и отношения внутри нее совсем иначе: «А князья в те годы были на русской земле: от варягов три князя, первому имя Скалдъ, а второму — Диръ, а третьему — Рюрик»…

Иными словами, все трое — русы и никто из них не подчинен друг другу! Да и зачем Аскольду было подчиняться Рюрику, если он САМ захватил Киев, называвшийся тогда, согласно повествованию Нестора Летописца, «Польскою землей» — от имени племени полян, родственных нынешним полякам: «Аскольд и Дир остались в граде сем и, соединив многих варягов, начали владеть Польскою землею». Чего ж не владеть, если варягов у тебя много? И зачем идти к кому-то в бояре?

На старте карьеры Аскольд, как и Рюрик, был одним из «морских конунгов». Так называли отпрысков знатного рода, оставшихся без уделов. Эта категория безземельных аристократов зарабатывала на жизнь пиратством. Вместо земли у них было только море со всеми его «дарами»: сегодня рыбку половили, завтра кровушки человеческой попили… Будет день, будет и пища!

Крейсер «Олег». Носил имя заклятого врага Аскольда. Все это наша история!

На пиратском поприще Аскольд добился успехов не менее значительных, чем Рюрик. Если тот грабил империю Западную — побережье нынешней Франции и Германии, то этот на пару со «зверюгой» Диром решил обчистить сундуки империи Восточной — Византии.

Именно Аскольда «Повесть временных лет» называет предводителем ПЕРВОГО В ИСТОРИИ похода русов на Константинополь, датируя это событие 866 годом: «Пошли Аскольд и Дир войной на греков и пришли к ним в 14-й год царствования Михаила. Царь же был в это время в походе на агарян, дошел уже до Черной реки, когда епарх прислал ему весть, что Русь идет походом на Царьград, и возвратился царь. Эти же вошли внутрь Суда, множество христиан убили и осадили Царьград двумястами кораблей. Царь же с трудом вошел в город и всю ночь молился с патриархом Фотием в церкви святой Богородицы во Влахерне, и вынесли они с песнями божественную ризу святой Богородицы, и смочили в море ее полу. Была в это время тишина, и море было спокойно, но тут внезапно поднялась буря с ветром, и снова встали огромные волны, разметало корабли безбожных россов, и прибило их к берегу, и переломало, так что немногим из них удалось избегнуть этой беды и вернуться домой».

Загадочное «Суд», куда прорвался флот Аскольда, означает не храм Правосудия, как кто-то подумал, а бухту Золотой Рог. Это еще одно древнескандинавское слово, проникшее в нашу первую летопись. На языке древних свеев и данов sund означало «протока», «канал». Так и видишь рать конунга Хаскульдра, подплывающую к гирлу Золотого рога и радостно орущую: «Сунд! Сунд!» Именно со стороны Золотого Рога Константинополь был наименее защищен, что не могло не обрадовать викингов.

Крейсер «Аскольд». В начале ХХ века оказался в одном строю с «Олегом»

С ДАТАМИ НЕПОРЯДОК! Греческие хроники тоже отметили эту военную экспедицию Аскольда. Но датируют ее не 866, а 860 годом. Эта дата однозначно доказывает, что никаким боярином Рюрика Аскольд быть не мог. Рюрик утвердился в Ладоге, согласно летописи, только в 862 году, а двести кораблей Аскольда атакуют Царьград… двумя годами раньше. Разве мог Аскольд после похода, пусть и неудачного, вернуться не в Киев, а в расположенную куда дальше на север Ладогу, чтобы упросить Рюрика, как это утверждает автор «Повести временных лет», снова отпустить его на княжение… в Киев!

Конечно же, бравый варяг Асколд-Хаскульдр — совершенно независимый от Рюрика персонаж. Плевать он на него хотел. Он не только вел самостоятельную политику («гнул свои козыри», как говорят пацаны), но и активно соперничал с Рюриком за контроль над славянскими землями — по-нынешнему, «лохторатом».

К примеру, «Никоновская летопись» утверждает, что в 873 году Рюрик, уже крепко обжившись в Новгороде, раздает города Полоцк, Ростов и Белоозеро на кормление своим сторонникам (кто не понял — «братве»), а Аскольд и Дир «того же лета воеваша полочан и много зла сотвориша». То есть аскольдовские назначили рюриковским стрелку в Полоцке и малость их отмудохали. Видать, между двумя группами викингов разгорелся нешуточный конфликт за территорию! Победи в нем Аскольд, правила бы Русью династия не Рюриковичей, а Аскольдовичей. Но судьба отвернулась от организатора налета на Константинополь. Да и не было ему кому оставить нажитое — согласно той же «Никоновской летописи», сын Аскольда в 872 году погиб в походе на болгар. А других наследников у князя не оказалось.

Правда, и рюриковский «лохторат» не был бессловесной скотиной. То и дело подбрасывал сюрпризы. Та же «Никоновская летопись» утверждает, что население Новгорода косо смотрело на новую партию варягов, хоть и вроде бы добровольно призванных. А так как выборов с метанием бумаги в урны еще не придумали, новгородский плебс решил поднять восстание: «Того же лета оскорбишася новгородци, глаголюще: «Яко быти нам рабом и много зла всячески пострадати от Рюрика и от рода его». Того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и иных многих изби новгородцев — советников его».