— Ешь, — сказал гигант и сунул в рот Марату еще один кусок мяса.

Китаев покорно принялся жевать. Гигант совал ему в рот кусок за куском, а Марат послушно работал челюстями. Наконец тарелка опустела.

Марат почувствовал приятную сытость, его потянуло в сон, и он задремал. Проснулся внезапно. За окном уже было светло. Он посмотрел по сторонам, затем перевел взгляд на свои связанные руки, на тарелку — и все вспомнил. При виде пустой тарелки к горлу подкатила тошнота, он слишком много съел ночью.

— Эй! — позвал Марат, недовольно скривившись. — Эй, как тебя там!

— Шницель, — подсказал у него над ухом сипловатый, словно пробивающийся из-под земли голос. — Меня зовут Шницель.

Марат вздрогнул и посмотрел через плечо. При виде уродливой изувеченной физиономии гиганта его снова передернуло.

— Что ты собираешься со мной сделать? Что за гадость ты мне вколол? И чем ты набил мне брюхо сегодня ночью?

Монстр поморщился.

— Слишком много вопросов, — глухо проговорил он.

— Хорошо. Давай по порядку. Что ты сделал с моей подружкой? Если ты ее избил и связал, у тебя будут большие проблемы. Слышишь меня?.. Черт, да что же ты молчишь! Где она?

Монстр поднял с пола пустую миску, повертел ее в толстых пальцах, затем небрежно отшвырнул в сторону.

— Ее больше нет, — равнодушно ответил он.

— Нет? А где она?.. Подожди… — В глазах Марата мелькнула страшная догадка. — Подожди, — повторил он, холодея от ужаса. — Это мясо, которое ты пихал мне в рот… Это…

Гигант кивнул.

— Да. Я решил пошутить, как ты шутил со мной. Тебе понравилось?

Марат побледнел. Тело его затряслось, словно через него пропустили мощный заряд электрического тока. Несколько секунд Марат пытался что-то выговорить, но его шумно вырвало. Монстр смотрел на это спокойно. Потом сорвал с кровати полотенце и грубо вытер им Марату лицо.

— Тебе нужно освежиться, — просипел урод. Посмотрел на испачканную рубашку Марата и добавил: — И переодеться. У тебя есть костюм?

Марат молчал, с ужасом глядя на гиганта. Тот прошел к шкафу, раскрыл створки, взял с вешалки первый попавшийся костюм и вернулся с ним к своей жертве.

— Надо переодеться, — сказал он, присел возле Марата, одним рывком разорвал веревку на его запястьях и принялся грубо его переодевать, как дети переодевают пластмассовую куклу с негнущимися руками.

— Ты… — хрипел Марат. — Ты… ответишь… Ты… чудовище…

Монстр молча и равнодушно делал свое дело. Закончив с переодеванием, он снова связал Марату руки, после чего достал из кармана шприц, взял со стола початую бутылку водки и сказал:

— Тебе пора освежиться.

Марат расширившимися от ужаса глазами глядел на то, как уродливый гигант набирает в шприц водку.

— Нет… — шептали его губы. — Не надо…

Монстр, не слушая лепета Марата, воткнул ему шприц в шею и выдавил водку. Потом повторил эту процедуру еще раз.

— Ну вот, — прохрипел монстр. — В следующий раз освежишься вечером. Теперь ты будешь освежаться каждый вечер.

«Каждый вечер… Каждый вечер… Каждый вечер…» — звучало в угасающем сознании Марата.

Сначала он услышал мычание. Невразумительное, дикое, лишенное ритма. Так мог бы петь сумасшедший.

«Жив», — понял Виктор и открыл глаза.

Монстра он увидел сразу. Тот сидел в кресле. На этот раз он был одет не в обноски, а в костюм старомодного покроя и хромовые сверкающие сапоги. Костюм на его огромной фигуре смотрелся куце и странно. Возможно, так выглядел бы медведь, если бы кому-то пришло в голову обрядить его подобным образом. Лицо монстра по-прежнему было замотано грязной тряпкой, лишь из узкой щели смотрели два темных безжизненных глаза. Увидев, что Гром пришел в себя, монстр взял со стола початую бутылку водки и шумно отхлебнул.

Гром попробовал пошевелиться, затем окинул взглядом свое тело. Он был распят на большом деревянном щите, стоящем у стены берлоги. Руки его обрывками кабеля были привязаны к вбитым в щит гвоздям.

— Зараза… — прохрипел Гром, сообразив, что вырваться ему не удастся.

Гигант издал горлом глухой булькающий звук, означающий, по всей вероятности, смех. Потом качнул зажатой в руке бутылкой и спросил:

— Хочешь освежиться?

— В другой раз, — ответил Виктор.

Гигант пожал плечами и отхлебнул сам.

— Где Катя? — спросил Гром. — Куда ты ее дел?

— Так ее зовут Катя, — задумчиво произнес монстр.

— Если с ее головы упадет хоть один волосок — я тебя прикончу. Слышишь, ты, урод! Где она?

Монстр поставил бутылку на стол, взял стеклянную банку с плавающими в ней глазами и показал Грому.

— Узнаешь?

Гром не ответил.

— Это твоих друзей, — продолжил гигант. — Угадай, где чьи?

Гром презрительно усмехнулся:

— Это же ты специалист-офтальмолог. Мне далеко до тебя.

Гигант поднес банку к лицу, всколыхнул ее и с любовью произнес:

— Эти, голубые, милиционера. А вот эти зеленые — крикуна, который девушку мучил.

— А где же глаза Ольги? — спросил Гром. — Почему их там нет?

Монстр перевел на него взгляд, несколько секунд смотрел молча, потом сипло проговорил:

— Ты думаешь, что я псих? Думаешь, что я болен? — Он покачал огромной головой: — Нет.

— Я вижу, — со злой усмешкой процедил Виктор. — Ты абсолютно нормальный человек. У нормальных людей принято вырывать другим людям глаза. А иногда, когда много свободного времени, можно прикончить человека и сделать из него мумию. А потом… потом нарядить мумию в костюм и повесить у себя в спальне. Это вполне нормально.

— Ты много говоришь, — недовольно произнес монстр.

Он встал с кресла, пригладил ладонями складки на брюках, повернулся и медленно подошел к металлическому шкафу. Открыв его, достал прозрачный пакет с жидкостью и шприц. Затем подошел к мумии, висящей в углу комнаты, и глухо спросил:

— Ну что, пора освежиться?

Он проткнул пакет иглой и наполнил шприц. Потом привычным движением воткнул шприц в шею мумии и выдавил жидкость.

— Он что у тебя, наркоман? — насмешливо спросил Гром, пытаясь ослабить узлы.

— Нет. Просто ему нужно было освежиться.

Монстр протянул руку и потрогал веки мумии.

— А глаза у него всегда свежие, — задумчиво произнес он. — Я за этим слежу.

— Ясно. — Гром снова подвигал кистями рук, но петли не поддавались. — А от меня-то что тебе надо, некрофил? Деньги? Так я пустой.

Монстр повернул голову и пристально на него посмотрел.

— У меня тут система, — спокойно объяснил он. — Борюсь со шпионами. А то заходят, как к себе домой, зенки таращат. Это секретный объект, и видеть его никто не должен.

Монстр говорил медленно, тщательно подбирая слова. Гром нервно дернул щекой и предложил:

— Тогда убей меня, и все дела!

Повязка на лице гиганта дрогнула — видимо, он усмехнулся.

— Убью, убью, — проговорил глухой голос из-под повязки. — Не переживай. Только не сразу. У тебя впереди много времени. Почти вечность.

Монстр снова повернулся к мумии, одним сильным движением сорвал ее со стены и швырнул на пол.

— Что, решил с ним побороться? — съязвил Виктор.

Монстр повернулся и посмотрел на Грома.

— Теперь это твое место, — объявил он. — Он висел здесь много лет. Он уже свое получил. Теперь будешь висеть ты. Повисишь, подумаешь.

— Не дождешься, мудак!

Гром забился на своем щите, пытаясь если не ослабить узлы, то порвать стянувший запястья кабель. Но тот не поддавался.

Монстр набрал из пакета в шприц еще немного жидкости и медленно двинулся на Грома. По пути он захватил со стола металлические щипцы. Подойдя к своему пленнику, остановился.

— Что там у тебя? — спросил Гром. — Наркотик?

— Кое-что получше, — ответил монстр. — Ты не будешь чувствовать боли. Не будешь чувствовать ничего. Тебя парализует. Навсегда. Один укол в шею — и для тебя начнется вечность. Я буду вкалывать тебе это каждый день. Если повезет, проживешь не один год. Глаза у тебя начнут гнить, их будут есть насекомые. Но я буду вставлять тебе новые.