В то время иметь лучевое оружие не могли даже отряды вроде «Кондора», только узкий круг очень навороченных элитарных отрядов. Да…, славное времечко было. В этом плане. Сопливые юнцы с игольчатыми лазерными пистолетами задрали уже…, особенно на «цивилизованных» планетах. Свинята малолетние, повыдергать бы им ноги…, когда у шпаны были только станнеры, шоковые дубинки, да электрические плети, жить было проще. Теперь у них появились новые игрушки и крутизна из них прямо таки прёт…, а, да…, работу мне не дали. Можно было пойти туда, где никто не спросит даже имени, но эта работа была уж слишком неприятной для офицера. Да и вообще для солдата. В общем, я оказался в тупике. Куда пойти не против – не пускают, куда без проблем – сам не пойду.
Дилемма.
Месяц я искал, следующий месяц сидел дома, обрастал жирком с маминой стряпни и подумывал над тем, не завести ли лучше вместо работы девушку? А что бы как— то заполнить оставшееся свободное время, завести ещё одну. Две девушки сразу – это почти работа. Будет чем заняться. Мысль мне чем— то понравилась. Тем более что действующей девушки у меня на тот момент не было (мы поругались, правда, я об этом узнал, когда она со мной порвала, но, по её словам, поругались мы очень сильно и я был с ней очень груб – потому что я свинья, вот так).
Примерно в тот же миг как я уже решил, что заведу сразу три девушки (дневная, вечерняя и на выходные) и раздумывал над кандидатурами (вообще— то, с первыми двумя я определился почти сразу, а третью решил сюрпризом сделать и познакомиться в другом районе на улице), по телевизору пошла реклама. И что вы думаете? На экране улыбающаяся рожа Коня! Едва не навернувшись с кресла, я пригляделся и сделал звук погромче. Конь, оказывается, рекламировал свою собственную торговую фирму. Конь! Он хорошо считал только патроны и только от пулемёта, потому что они были крупные и больше трёх сразу, в ладонь не влезало, а тут процветающая торговая фирма! Было с чего открыть рот и выкатить глаза – что я и сделал.
Конь, Витя Коняев, служил в нашем взводе и лично мне был обязан своей шкурой. Шрам на моём черепе, остался как вечное напоминание о дне, когда Конь мог стать трупом. Так что, только кончилась реклама, я уже понял, что нашёл себе хорошую работу.
К вечеру следующего дня мы встретились, благо фирма Коня обосновалась в нашем родном городе. В нашем, потому что мы с Конём земляками были. Ещё в армии это помогло нам сблизиться и стать друзьями, хотя до того мы никогда друг друга и не видели. Но там, когда болтаешься по всему миру, купаясь в крови, как— то легче что ли…, нам с братом наличие в отряде земляка Коня помогало лучше, чем взводный психолог. Был и такой у нас элемент, мы его вспоминать никогда не любили – за один разговор всю душу наизнанку вывернет, и сам не поймёшь, а он уже досконально знает, что с тобой не так и что за скелеты спрятаны в твоём шкафу. Он и не особо— то помогал, скорее оставлял чувство, что тебя конкретно поимели, а ты понять не можешь кто, где и как. Зёма на чужбине вылечит одним своим присутствием куда больше проблем, чем самый искусный психолог.
Встреча с Конём поначалу была приличной, быстро стала пьяной, потом дебоширной и под конец в ней появились длинноногие гражданки в мини— юбках. Так что о приличиях все быстро позабыли. Итогом встречи стало моё устройство на работу. Самое смешное – бухгалтером— экономистом. О профессии я чётко знал одно: у меня есть диплом, в котором есть такие слова как «бухгалтер» и «экономист», остальное помнил смутно. Я отлично помнил, как строчка пулемётных пуль разрезает человека пополам, словно бумажную фигурку, но словно из другой вселенной виделись тонкости кредитного рынка. Не знаю как прочие служивые, но мне не мешала эта память. Самим своим присутствием не мешала. А вот то, что она прочно закрыла всё то, что я зубрил для получения диплома, мешало и даже очень. В сущности, мне пришлось учиться заново, уже на рабочем месте. Так что почти год, зарплату я получал только за факт знакомства с «господином директором»…, до сих пор смех душит, когда вспоминаю Коня в роли господина, да ещё и директора. Пулемёт ему шёл куда больше чем дипломат бизнесмена.
Я проработал на фирме полных пять лет. За эти годы детище Коня, торговый дом «Артес» превратился в мощного, экономически очень хищного и ненасытного монстра. Конь изрядно заплыл жиром, на дела потихоньку стал класть с прибором и всё больше власти на фирме передавал мне. Довольно быстро моя карьера привела меня к месту аж заместителя генерального директора. К этому моему статусу работники фирмы привыкали ещё дольше, чем к моему странному обращению с директором. Даже на пятом году службы, то есть работы, слова брошенные секретарше:
– Лиз, соедини с Конём, поболтать надо.
Вызывали у неё замешательство и нахмуривание практически всего лицевого отсека.
В то время я немного принаглел и позволил себе слегка подрезать доходы компании. Проще говоря, стал подворовывать. Вспоминая это сейчас, я не могу сказать, почему это делал. Толи мне зарплаты казалось мало, толи ещё что, не знаю. Но братана своего, Коня, я, увы, слегка обманывал. Впрочем, я брал немного, и на доходах компании это отразилось слабо. Без серьёзной полномасштабной проверки, никто и не понял бы, что кто— то в компании запустил руку в доходную часть. Может, кстати, потому я и позволил себе такое безобразие. Безнаказанность – великий соблазн…
Когда мне стукнуло 30— ть лет, я покинул «Артэс». Почему? К сожалению, этого в памяти тоже не задержалось. Помню только усталость. Эта работа превратилась в рутину. Однажды она такой стала для Коня, и он начал сдавать. Стал толстым, неповоротливым, каким— то печальным просто по жизни. Наверное, я побоялся прийти к такому же финалу. А может, солдат достиг цели, и пришло время возвращаться на базу. Не знаю. Просто так получилось. Вот такие дела.
Конь закатил прощальную вечеринку. Длилась она несколько дней, присутствовал весь руководящий состав и, в конце торжества, от меня ушла жена. Это мне рассказал Конь лично, в один из моментов, когда алкогольные пары отпустили, и я таки сумел вспомнить, что всего год назад женился. Честно, я не помню сейчас не только её имени, но даже и как она выглядела. Зачем я женился тогда? Без понятия. Наверное, собирался завести семью. В общем, торжество продолжалось, и документы о разводе пришли туда же. Как она так быстро управилась, понятия не имею, но управилась, а значит, была сильной женщиной, достойной подругой для кондора…, за это мы, кстати, с Конём долго пили. Тостами. Он вроде даже собирался найти её потом и жениться на ней, потому что такая боевая женщина не должна достаться какому— то гражданскому чистоплюю. Вот так. Не знаю, что там у него получилось или нет, но торжество у нас закончилось. И финишем стала карета скорой помощи. Причём пришлось вызывать и вторую, покрупнее. Конь потолстел так, что у первой машины едва не отвалился задний мост. Кузов, само собой, он занял полностью. Откачали. Я позже наведался ещё в наш офис, сделал несколько дел в Москве (в то время наш главный офис располагался уже в столице). А потом решил отдохнуть, подумать о своём будущем. Да только не успел. Из родного города пришло письмо. Не помню, кто писал, да и неважно это было – умерла мать. Возвращался я словно в тумане.
Почти ничего не запомнилось. С момента как получил это письмо и до того, как могилу закрыло землёй, всё было как в тумане.
Там, на похоронах, мы с братом встретились снова. Много лет прошло…, брат сильно изменился. Эмоции он будто бы потерял в армии, был холоден как камень. Ничего не рассказывал. Только напившись до потери пульса, молча, плакал. В волосах появилась седина, на лице морщины и шрам от ножевой раны через всю щёку. Подполковником стал брат…
Вскоре он снова уехал. Куда – секретная информация. Даже мне не рассказал.
Я занялся тем, что спускал деньги и просто жил, в общем, бездельничал. Богат, опасен, ещё красив и молод – мечта любого человека…, а на душе у меня стояла такая чернота, что хоть вешайся.
