Не тут‑то было. Похоже, привязь была заколдована.

– Вот паршивка! Прицепилась! Эй, парень, – закричал маг Лориэну, – убери отсюда эту ненормальную!

Лор попытался оттащить меня, но я его оттолкнула. В меня будто демон вселился. С детства ненавидела людей, обижающих животных. Да к тому же кто давал право этой жерди в балахоне оскорблять меня?!

Я с силой рванула на себя коробку с привязанной к ней веревкой. Брошенная на пол, она разлетелась на две части. Освободив один конец веревки, в мгновение ока отвязала второй от лапки феникса. Радостно крикнув, птенец взмыл в небо и улетел.

– Что ты наделала?! – заорал маг и замахнулся, чтобы ударить меня.

Лор кинулся на помощь, но его отбросил второй эмпат.

Я зажмурилась в ожидании удара.

– Я бы на твоем месте этого не делал, Кенэт.

Открыв глаза, увидела Вола, удерживающего занесенную для удара руку мага.

– Воллэн, не лезь! Эта тварь только что выпустила на волю моего феникса!

– Что‑то не похоже, что он обрадовался такому хозяину, – раздраженно парировала я, но замолчала под строгим взглядом Вола.

– Кенэт, эта тварь, как ты выразился, – посланница Нельвии, и я не советую тебе ее трогать!

Эмпат прожег меня полным ненависти взглядом. В серых глазах полыхнул огонь безумия.

– С каких это пор ты защищаешь человеческих девчонок?

– А с каких пор ты поднимаешь руку на беззащитных? – Воллэн холодно посмотрел на магов.

– Беззащитных?! Да она мне эту самую руку чуть не прокусила!

– Не расстраивайтесь, – решила я утешить мучителя птенцов, – в следующий раз обязательно прокушу. А насчет феникса, думаю, он бы от вас все равно улетел при первом удобном случае.

Кенэт, не ожидавший отпора с моей стороны и со стороны Воллэна, нервно покусывал губы и не находил, что ответить.

– Почему вы так покраснели? Вот возьмите! – я протянула магу только что купленный мешочек с травами. – Пейте эту травку каждый день перед сном, возможно, еще лет десять протянете без инфарктов и гипертонических кризов.

Потом, повернувшись на каблуках, схватила Лора за руку и направилась в сторону гостиницы. Кенэт так ничего и не ответил, но я чувствовала его горящий ненавистью взгляд каждой клеточкой тела. Вот и еще один враг! Скоро придется составлять список недоброжелателей, а им вставать в очередь, чтобы расквитаться со мной.

Мы молча шли вдоль набережной. Вол выглядел как игрок, проигравший в карты машину, и на все мои вопросы отвечал кратким «потом». Вернувшись в гостиницу, вампир отправил Лора в свою комнату, а меня потащил за собой.

– Нарин, скажи честно, ты в своем уме?!

Я отвела глаза в сторону, не решаясь встретиться со злым взглядом эмпата. Никогда прежде не видела его в таком гневе. Даже после шутки с Диуреей.

– А что я сделала?

– Издеваешься?! – Вол нервно бегал по комнате и походил на дикого зверя, запертого в клетке.

– Нет. Просто не пойму, что тебя так разозлило. Я спасла маленькую беззащитную птичку от сумасшедшего садиста.

Когда эмпату надоело бегать из угла в угол, он с тяжелым вздохом упал на кровать.

– Ты только что чуть не покончила жизнь самоубийством! Только психи способны встать на пути у Верховного мага Драгонии!

– Объясни!

Я опустилась на стул возле окна и замерла в ожидании ответа. Немного успокоившись, эмпат проговорил:

– Ты правильно назвала Кенэта сумасшедшим садистом. Мы с ним давно на ножах. Но открыто не воюем. Верховный маг поднялся еще в годы правления Шерэтта, а Дорриэн оставил эмпата на должности – в память об отце.

– Но что его так разозлило?

Мне вспомнилась разъяренная физиономия мага. С его нервами нужно дома сидеть и гонять успокаивающие чаи.

– Ты помешала ему завладеть редчайшей птицей. Феникс был красного цвета, не так ли?

Я согласно кивнула.

– В мире много фениксов, но красных насчитываются единицы. От пернатых сородичей их отличает сообразительность, выносливость и, что самое главное, по крайней мере для меня, – они не визжат без повода, если с детства приучены к послушанию.

Я согласилась с Волом. Действительно, после душераздирающего визга птичку просто хотелось придушить!

– Повзрослевшие красные фениксы способны издавать звук, от которого любое существо, находящееся в радиусе пятидесяти метров, кроме хозяина птицы, погибает. Не знаю, зачем Кенэту понадобилась птица, но думаю, он хотел приобрести ее для своих опытов. А ты помешала ему подчинить птенца!

– Сомневаюсь в том, что феникс стал бы слугой этого изверга!

– Добровольно ни один феникс не будет служить нам. Нужно произнести заклятие покорности, приобретая такую птицу. Хотя от этого проблем с ней меньше не становится.

Мы еще немного поговорили о фениксах и маге. Значит, в Драгонии меня ждет теплая встреча с любителем наших меньших братьев. Распрощавшись с эмпатом, я пошла к себе – готовиться к вечеру. О том, что случилось, думать не хотелось.

Воллэн

Я решил прогуляться по шумному рынку, надеясь отыскать кристаллы энергии. Не может быть, чтобы на магической ярмарке не нашлось ни одного купца, торгующего этим добром.

Нарин права. Даже если бы я мог выкачивать из нее энергию, все равно не стал бы этого делать. Ей и так слишком тяжело давалось наше путешествие.

Мне повезло. В той части рынка, где торговали животными, я наконец нашел кристаллы. Поторговавшись, приобрел пять штук. Должно хватить до дома.

Пора было возвращаться в гостиницу. Время торговли подходило к концу, но покупатели не расходились. Возле клеток с фениксами собралась толпа зевак. Что там происходит?

Растолкав любопытных зрителей, я в ужасе замер. То, что увидели мои глаза, могло присниться только в кошмарном сне: Нарин повисла на руке Кенэта и что‑то ему возмущенно кричала. Лориэн попытался помочь посланнице, но его отбросило силовой волной. Сорин! Вот свинья! Знал бы ты, кого только что швырнул на землю! Кенэт тут же замахнулся, чтобы ударить девушку. Настала пора вмешаться.

Я крепко сжал руку мага и посоветовал ему не делать неосмотрительных движений.

– Воллэн, не лезь! Эта тварь только что выпустила на волю моего феникса!

Тварь?! В голове сразу возник образ: я стою на могиле мага и вколачиваю в землю осиновый кол. Хотя такую гадость с первого раза не убьешь! Подавив приступ гнева, холодно ответил:

– Кенэт, эта тварь, как ты выразился, – посланница Нельвии. И я не советую тебе ее трогать.

Маг позеленел и почти слился цветом лица со своей мантией.

– С каких это пор ты защищаешь человеческих девчонок?

С тех самых пор, как одна из них свалилась на мою голову! На мой вопрос, как он смеет поднимать руку на беззащитных, Кенэт возмущенно пожаловался, что эта самая «беззащитная» чуть не прокусила его руку. Я улыбнулся. По‑моему, Кенэту крупно повезло. Отделался легким испугом, а вот я в свое время стал посмешищем нельвийского двора…

– Не расстраивайтесь. В следующий раз обязательно прокушу.

Я прикрыл глаза. Все. Теперь в Драгонии за Нарин нужен глаз да глаз. Кенэт – не я. Он не забудет оскорбления.

– …и что вы так покраснели? Вот возьмите. Пейте эту травку перед сном в течение месяца, возможно, еще лет десять протянете без инфарктов и гипертонических кризов!

На мага было страшно смотреть. Мне стало жаль беднягу. Униженный, он пожирал Нарин полным ненависти взглядом. Если бы я не стоял рядом, Кенэт испепелил бы девушку. Нужно было уходить, пока вокруг не собралась толпа болельщиков. Под довольное шушуканье зевак, успевших заметить ссору, мы пошли прочь с базара.