– Не стоит, – от экскурса в будущее я отказалась. – Судьба моя предрешена, и поездки в стылые земли не избежать. Лучше дайте мне каких-нибудь настоек в дорогу. Кто знает, с чем придется столкнуться?

Мири оценила мою предусмотрительность и отправилась шерудить на полках и в сундуках. В результате чего я стала владелицей нескольких мешочков с травами, которые на Севере не растут, так что, если муж окажется скрягой, их можно будет продать. Но думать о будущем в таком ключе не хотелось, поэтому я быстро переключила внимание на склянки с настойками: от головной боли, бессонницы и еще нескольких распространенных болячек.

Дополнением ко всему этому стали два серебряных флакончика, инкрустированных драгоценными камнями.

– А это?.. – Я заинтересованно придвинулась к столу, на котором и разместилась новая собственность.

В детстве нам с кузенами нравилось исследовать «избушку сказочной колдуньи», но у Мири с этим было строго. К действительно ценным вещам нас никогда не подпускали.

– Твои помощники, – на морщинистом лице возникла кривая улыбка, черные глаза заблестели. – Тот, что с самоцветами – приворотное зелье. Подольешь жениху, если станет тебя обижать, на руках носить будет! С рубином – искристый яд. На самый крайний случай. Остерегайся его, он вырвет тебе половину сердца, но зато сделает жизнь простой и понятной.

Я вышла от Мириники ни жива ни мертва. Ладонь неприятно холодили флаконы. Сама не понимаю, зачем их взяла.

Но использовать точно уж не стану! Додумалась тоже, старая, приворотное зелье мне всучить! Про яд вообще промолчу. Положение, конечно, бедственное, но не настолько.

– Ты нормально? – Клайв дожидался меня в холле.

– Лекарствами в дорогу запасалась, – сказала почти правду и даже сподобилась улыбнуться. – Кто знает, что там, в их промерзлом краю?

До замка было недалеко, поэтому шли пешком. Я вела под уздцы Вьюгу, будущий жрец приставал с вопросами об Охотнике. О Севере и Страже тоже пытался заговорить, но у меня было катастрофически мало информации, поэтому пришлось пообещать все подробно описать в письме, как только доберусь и устроюсь. Но сейчас об этом думать не хотелось. А об Эдейране говорили, да.

Странным образом почти незнакомый полузверь стал частью моей жизни. Минувшая ночь перевернула все. Предстоящий отъезд уже не выглядел таким пугающим, и я спокойно простилась с титулом герцогини, так и не ставшим моим. Впервые в жизни чувствовала себя свободной.

Заходить Клайв не стал, мы расстались у ворот, и мимо воинов я прошествовала в одиночестве. Не считая кобылы, конечно. Лица мужчин недоуменно вытянулись: никто из них не видел, как покидала замок молодая госпожа. Правильно, нечего на посту в кости играть, отец за это уже не один караул разогнал. Впрочем, даже обладай они звериным зрением, все равно сейчас удивлялись бы. Потайных ходов и калиток лучше меня в этом замке не знал никто.

Естественно, объясняться я не стала, а спросить никто не посмел. Работа-то всем нужна. А после того как от герцога выгонят, где новую найдешь? Не в Кхилсе, точно.

Передала лошадь крайне удивленному конюшему и направилась к замку.

– Госпожа! – тут же бросилась ко мне Лила. Девушка была бледнее мела и вся дрожала. – Слава ясным богам, вы вернулись!

– Ты решила, что я сбежала? – Девчонка! Как вообще можно было до такого додуматься?! Но я тоже хороша, не предупредила и влипла в приключения. Страшно подумать, что бы с ней сделали, не появись вовремя Охотник.

– Простите, госпожа, – виновато пискнула служанка. – Вас ночью не было, и я подумала… У вас ведь такое горе случилось!

Непосредственность! Я усмехнулась и стала взбираться по лестнице на второй этаж. Ну да, горе. Меня выдают замуж за ледяного принца. Как его там? С перспективой однажды стать властительницей Севера. Что-то при таком раскладе совсем не хотелось оплакивать свою судьбу.

Я все еще улыбалась, когда Лила прикрыла за нами дверь. Чувство было такое, будто минувшей ночью Сели Кхилская действительно умерла в когтях медведя. А я безумна, свободна и счастлива оттого, что больше ничего никому не должна.

– А отцу что сказала? Про меня вообще спрашивали?

Камеристка важно подбоченилась и чуть обиженно повела носом:

– Вы выпили на ночь сонного зелья и проспите до обеда. А потом они все на охоту уехали, и больше врать не пришлось.

Умница! Все же надо как-то заманить ее в чужеземье, мне там верные люди ох как нужны. Но рисковала она здорово…

А я знала, как отблагодарить.

– Сядь куда-нибудь, сейчас расскажу тебе, что со мной было.

Говорила долго. За это время успела сама (потому что Лила слушала, открыв рот) переодеться в домашнее платье, устроиться в кресле и даже немного расслабиться. Ноги гудели, спину ломило. Последние сутки прошли в непривычном режиме.

– А он красивый, этот Охотник? – дрожащим шепотом спросила девушка.

Перед глазами мгновенно всплыло смуглое лицо. Как бы тут ответить, чтобы и правду сказать, и прилично прозвучало?

– Лучше Энниста, во всяком случае.

Стоило лишь упомянуть герцогского телохранителя, камеристка скорчила такую рожицу… в общем, понятно, что достал он не одну меня.

– И правда в Зверя превращаться умеет? – Любопытство девчонки росло.

– Где ты таких баек набралась?!

– В народе разное говорят, – смущенно потупилась служанка и нервно заерзала на краешке дивана.

Раз уж у нас выдалось утро откровений, я со вздохом, но все же пояснила:

– Ерунда. Охотники сильные и ловкие, их животные слушаются. Еще они как-то по-особому чувствуют запахи и умеют лечить. Больше ничего не видела.

На этом болтовня и закончилась. Я рассказала все, что могла, да и внизу уже накрыли завтрак. Только для меня и сестры, поскольку мужчины все равно отсутствовали.

Предвкушая довольно сомнительное удовольствие, я направилась в столовую. Кинира была четвертой и самой младшей из герцогских детей. То есть ее шансы заполучить корону практически приравнивались к нулю. Когда еще был жив Дайнир, мы как-то общались и даже делили общие комнаты, но потом брат погиб, меня объявили наследницей и отделили от остальных отпрысков герцога Кхилского. А сестра так и не смогла этого простить ни мне, ни отцу.

Пока шла, вдруг подумала, что на Севере может оказаться терпимо. В чужом гадючнике не так противно, как в родном.

Но завтрак прошел почти сносно. Кинира явилась при полном параде, затянутая в корсет, даже волосы уложить не поленилась. То есть это, конечно, служанки делали, но не суть. Главное же заключалось в том, что меня едва удостоили нескольких фраз.

– Я слышала, ты уезжаешь? – это прозвучало почти сочувственно.

Кивнула и постаралась не подавиться.

– Уже скоро.

Полтора дня! Болезненная вспышка кольнула мозг. Утешала себя, как могла, но все равно было страшно.

– Мне жаль, правда.

Дальше ели в молчании. Ни одна из нас не знала, что сказать.

Неправильно, наверное, быть чужой в родном доме. Что ж, будем надеяться, с новой семьей мне повезет больше.

Мужчины появились ближе к вечеру. И я сразу же послала к отцу слугу, испросить позволения нанести визит.

Ответ оказался благосклонным.

А потом герцог так обрадовался моему добровольному согласию отправиться к жениху, что даже ночную вылазку мне спустил. Поворчал, конечно, но когда рассказывала про медведя, в его глазах читалось искреннее беспокойство.

И Лилу пороть за вранье не рвался.

– Хорошо, что ты мне рассказала.

Но не просто же так! Я взволнованно расхаживала перед креслом, в котором сидел старик. Герцог принимал меня в своих покоях.

– Награди его, – попросила тихо, боясь разозлить. – Все-таки не девку дворовую спас, герцогскую дочь! А у меня ни монетки при себе не было.

Того, что было, Эд не взял. Но то у меня, отказать правителю даже Охотник не посмеет.

– Как к месту ты иногда вспоминаешь о своем положении, – усмехнулся отец. – Хорошо, я пошлю за ним.