Однако они напрасно опасались скандала.

Долорес вела себя совершенно спокойно и лишь однажды, случайно столкнувшись с Джорджем, сердито взглянула на него и сказала:

— Какой же ты все-таки негодяй! И это еще очень мягко сказано!

Он открыл уже рот, но она тут же продолжила:

— Впрочем, все к лучшему. Этот банкир уже сделал мне предложение, так что я, возможно, еще стану мачехой твоей жены! — И, лукаво подмигнув Джорджу, прошла мимо, так и оставив его стоять с открытым от удивления ртом.

Райское блаженство, уготованное на небесах, иногда кажется бледной химерой лишь потому, что блаженство земное способно достигать невероятных высот, лишая возможности представить себе какое-то иное, высшее счастье.

Проснуться утром после первой брачной ночи и ощутить на своем лице мягкие пряди волос любимой женщины, почувствовать волнующе-обнаженную теплоту той, которую ты страстно ласкал до рассвета, и снова захотеть этих ласк… Осознать, что теперь это твоя жена, с которой ты будешь вместе долго-долго, всегда… Разве можно вообразить нечто желаннее этого?

Джордж так растрогался от этих мыслей, что почувствовал, как глаза его увлажнились. Неужели это и есть начало новой жизни, полной любви, доверия и нежности?

Он осторожно повернулся на бок и, затаив дыхание, чуть коснулся губами мягких губ Синтии. Потом медленно и плавно провел кончиком языка по ее подбородку, шее, плечам, груди, остановившись на бледно-розовом соске восхитительно круглой формы.

Даже не поднимая глаз, по одному только легкому трепету ее груди он понял, что Синтия проснулась и теперь следит за ним сквозь неплотно сомкнутые веки.

Делая вид, что не замечает этого, Джордж продолжал ласкать языком ее груди до тех пор, пока Синтия не стала поглаживать его по волосам.

Только тогда он приподнялся на локте и посмотрел ей в глаза.

— Доброе утро, сладкая моя.

— Доброе утро, Джордж.

— Ты хорошо спала?

— Да. А ты?

— Не знаю и даже не помню, что мне снилось, зато когда проснулся, то почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Ведь ты здесь, рядом, такая нежная, красивая, любимая…

— Я всегда буду такой для тебя, Джордж.

— Благодарю.

Откинув покрывало, он лег на нее сверху, чувствуя, как эластично вжимаются ее груди в его грудь, и надолго приник к ее губам жадным, будоражащим кровь поцелуем.

Однако именно в тот момент, когда его желание, казалось, достигло наивысшей точки, Синтия вдруг тихо засмеялась.

— Ты чего? — удивился он.

— Извини, но я вдруг вспомнила о том, как вчера нам все наперебой желали поскорее завести детей.

— И что в этом смешного?

— О нет, ничего смешного. Просто это пожелание несколько… запоздало.

— Не может быть! — воскликнул Джордж. — Ты хочешь сказать, что…

— Да, радость моя, я беременна и точно знаю, в какой момент это произошло.

Джордж вопросительно посмотрел на молодую жену, и она с улыбкой объяснила:

— Это случилось тогда, когда после Стоунхилла мы отправились на такси в отель, где провели нашу первую ночь вдвоем. Фантастическую, незабываемую ночь!

Джордж мгновенно вспомнил безумное, перехлестывающее через край блаженство, испытанное им тогда.

— Что ты на это скажешь? — поинтересовалась Синтия, слегка озадаченная его долгим молчанием.

— Что безумно рад этому! — выпалил он. — Ты сама ангел и родишь мне ангела! Боже, как же я счастлив!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.