Может быть, с употреблением каннабиса связаны беззлобность и «пофигизм» многих простых индусов. Алкоголь (легально разрешённый в нашей стране наркотик) во многом «агрессивнее» травы. Даже те, кто живёт беднее наших беднейших, улыбается гораздо чаще.

И к животным в Индии более доброе отношение. Коровы ходят по городу, чувствуя себя настоящими хозяевами, величаво и степенно, не обращая внимания ни на машины, ни на рикш, ни на людей. Однажды я, прельстившись каким-то сувениром, решил потратить на него последние карманные деньги и начал уже было торговаться с продавцом, но в этот момент проходящая мимо белая корова боднула меня в бок. Я сохранил деньги, и впоследствии они очень пригодились. Другой случай мы наблюдали в Варанаси, когда огромный чёрный бык решил полежать и заполнил собой всю улочку. Образовалась пробка — с одной стороны велорикша с дородной индийской матроной, с другой — пара мотоциклистов и толпа пешеходов. Быка сначала уговаривали, затем стали расталкивать. Пинать-то нельзя. Наконец один из застрявших потянул быка за хвост. Лишь тогда он решил встать и разобраться с обидчиком. А когда встал, пробка рассосалась сама собой: народ быстро разбежался по боковым улочкам. В индийской корриде всегда побеждает бык. Коровы — священные животные, но помимо них по улицам ходят свиньи и собаки. Все они существуют независимо от людей.

Происходит некий кругооборот: люди бросают фруктовые объедки на землю, их подъедают коровы, коровы оставляют за собой лепёшки, которые съедаются в свою очередь свиньями, а экскременты свиней удобряют корни деревьев.

Правда, фрукты на деревьях можно встретить лишь в закрытых садах, огороженных заборами, по верху которых либо колючая проволока, либо битое стекло, — чтобы не добрались обезьяны. Эти твари довольно бесцеремонны, и, гуляя по какой-нибудь лесной дорожке, стоить следить за сумкой. Что касается полупрозрачных полиэтиленовых пакетов, то их надо прятать в непрозрачный рюкзак. Впрочем, там, где фруктов много, а обезьян мало, в Наггаре например, сады огорожены обычными заборами.

Один раз я оказался свидетелем довольно забавной сценки: я гулял неподалёку от Лакшманджулы вдоль берега Ганги по тенистой горной дороге (ветви растений образовывали над ней естественные своды), а впереди меня, метрах в тридцати, шла пара туристов: девушка и солидный мужчина, в руках у которого, как выяснилось впоследствии, был кулёк с арахисом. Они были увлечены друг другом и не заметили четвероногих разбойников, пристроившихся на нависающей над дорогой ветке. И я, увы, увидел этих сородичей Ханумана слишком поздно. Пара оказалась под этой веткой, и один, самый крупный, «обезьян» спикировал вниз и вышиб из рук туриста пакет, затем, словно переспелые фрукты, посыпались на землю остальные члены шайки и быстро подъели все орешки.

Вот что писал о них в XV веке Афанасий Никитин: «А обезьяны, те живут в лесу. Есть у них князь обезьяний, ходит с ратью своей. Если кто обезьян обидит, они жалуются своему князю, и он посылает на обидчика свою рать и они, к городу придя, дома разрушают и людей убивают. А рать обезьянья, сказывают, очень велика, и язык у них свой. Детёнышей родится у них много, и если который из них родится ни в мать, ни в отца, таких бросают на дорогах. Иные гундустанцы подбирают их да учат всяким ремёслам: а если продают, то ночью, чтобы они дорогу назад не могли найти, а иных учат (людей забавлять)».

Я заметил, что особой бесцеремонностью отличаются макаки — эдакие красномордые гоблины. Они будут часто влезать в моё дальнейшее повествование.

Лангуры — у них серебристая шерсть и чёрные морды — как мне показалось, более сдержанны. А недавно я прочитал в Интернете, что в Нью-Дели для защиты туристов от нападений диких макак власти индийской столицы сформировали боевой отряд обезьян-лангуров. Во-первых, макаки боятся лангуров, во-вторых, лангуры легко приручаются, а, в-третьих, в отличие от собаки, лангур достанет краснорожего разбойника не только на земле, но и на дереве.

Согласно сообщению ИТАР-ТАСС, «охраняют безопасность туристов тридцать восемь лангуров. Каждый из „охранников“ ходит на поводке с хозяином, который при необходимости отпускает его и отдаёт команду, которую лангур беспрекословно исполняет».

И, конечно же, особого упоминания заслуживают тигры. Во время моего одиночного и практически безденежного путешествия по Пшалаям меня часто пугали тиграми. И один раз это спасло мне жизнь. Некоторое время я жил на окраине посёлка Маклеодганж, в котором находится резиденция далай-ламы. Это удивительно красивое место, в хвойном лесу, в горах, где совсем по-другому течёт время и можно жить, пребывая в вечности. Но тогда я исходил из принципа, которого некогда придерживались суфийские дервиши — не останавливаться в одном месте более чем на три дня. Правда, иногда мой день растягивался до календарного месяца. Но в данном случае я гостил в Маклеодганже всего два дня и уже полностью созрел для того, чтобы отправиться на автобусную станцию, которая находилась в трёх километрах от моего жилья, и ранним утром продолжить свой путь. Моросил дождь, а начинать путешествие в дождь — хорошая примета. Я вышел посреди ночи, по дороге, тянущейся серпантином через лес. Но один из местных жителей остановил меня, предупредив, что в это время можно нарваться на тигра. И посоветовал более короткую и прямую дорогу мимо монастыря. Я не поверил, что в столь высокогорном и людном месте может обитать этот хищник, но всё же последовал его совету.

И вдруг где-то в середине пути я услышал со стороны оставленной мной дороги рёв, треск и грохот. Судя по мощности звука, так мог рычать лишь великий тигр. Потом выяснилось, что это был довольно крупный оползень, снёсший десяток метров дороги. И наши с ним маршруты могли пересечься.

Второй раз меня пугали тигром неподалёку от Ришикеша. Я снова не поверил — рядом находилось человеческое жильё, и только безумный тигр мог на меня напасть. Но, укладываясь на ночь в пещерке в камнях на берегу реки, решил принять меры предосторожности: собрал палки и развёл костёр возле входа в логово. Заодно приготовил чай и поужинал. Затем подбросил дров и отправился спать. Вскоре в пещеру пополз не тигр, а дым. В итоге я плюнул на предостережения и расстелил пенку под деревом, подальше от костра.

На рассвете меня разбудил странный шорох. Я открыл глаза в тот момент, когда с неба летел мой котелок. Он со звоном ударился о землю. Я посмотрел вверх и увидел на ветке дерева и на камнях целый консилиум обезьян, внимательно наблюдающих за мной. Возможно, они специально подняли котелок и сбросили его с дерева, чтобы я мог проснуться и пообщаться с ними.

Я вскочил, замахал руками, затопал ногами. Поначалу обезьяны испугались, но затем, приняв меня за безумца, потеряли всяческий интерес. Тогда я подобрал котелок, нашёл кружку. Алюминиевая ложка, судя по всему, осталась у обезьян.

Вскоре на берег пришли живущие неподалёку йоги из Швейцарии. Они залезли на плоские камни, превратившись в живые статуи, обращённые к восходу. Время стояло, мимо проплывали туристы на красных рафтах, солнце медленно поднималось над горами, разгоняя туман. А я записал в своём дневнике: