В большом зале с круглыми экранами в центре и компьютерными консолями по стенам, шло торопливое совещание. Офицеры Сириуса и Драгонов наблюдали за ходом сражения, Инферо от злости наблюдал за всем ходом и с ненавистью бил руками по столу. Влуран стоял молча, наблюдая со стороны, на своего нервного ученика. Ему хотелось врезать ему со всей силы по морде, чтобы тот успокоился, но императорская гордость не позволяла. Инферо нервно перевёл свой взор на императора, и с ненавистью выдохнул клуб зелёного дыма.

— Они несут огромные потери, но они прорываются, — возвестил он, нервно сузив свои огненно красные глаза. — Мы просчитались, всё пошло не так, как мы задумали, ведь ты же сказал, что их армия в первом же часу потерпит крах.

— Не стоит из-за этого делать такую трагедию, мы побеждаем, я связался с генералом Эвансом, он сказал что скоро прибудет с дополнительной флотилией. — Молвил император с лёгкой нервозностью.

— И когда они прибудут, когда от нас уже одни обломки останутся? — флегматично полюбопытствовал Инферо. — Мы должны немедленно начинать ритуал освобождения. Император покачал головой.

— Слишком рано, от ритуала не будет никакого толку если мы его проведём прямо сейчас, мы должны дождаться выброса великой энергии, только тогда мы добьёмся успеха, святилище готово! — Сказал он и вытащил из под плаща жезл Темб, полностью собранный, и на самой его верхушки красовался перстень Анубиса. — Все элементы собранны, Эл-лиан уже там, но не хватает только одного последнего элемента. Инферо с тяжестью вздохнул, и сузив свои глаза заглянул императору под капюшон.

— Последний элемент своим ходом дойдёт.

— Как бы этот элемент не пришёл раньше и не испортил нам всё? И закончив говорить он вышел вон из центра управления. За спинной тёмного лорда сгустились три тени, Инферо не спеша повернулся и посмотрел на них с лёгкой нервозностью. Все трое были одеты в чёрное одеяние, лица их прикрывали длинные капюшоны, под капюшонами сияла тьма, и только у одного сияли его тёмно зелённые глаза.

— Вы знаете что делать? — спросил Инферо, сузив свои глаза.

— Да повелитель, — ответил один из тёмных рыцарей, склонив свою голову.

— Убейте Фитисова не дайте ему ворваться к святилищу, докажите мне свою верность, тот кто нанесёт ему решающий удар станет моей правой рукой когда Император сгинет.

— Мы тебя не подведём! — молвили они и, поклонившись провалились во внутрь своих теней, которые тут же растворились. А Инферо всё смотрел на то место где когда-то находились тёмные воины.

— Возможно, вы и сможете его победить, а возможно и нет, — сказал он. — Но в любом случае, вы сумеете его задержать, до того как всё будет готово. И злобный смех раздался по всему командному отсеку, офицеры коса переглянулись, и слегка дрогнув, покачали головами. И перестав смеяться, он посильней натянул свой капюшон, и вышел вон из центра управления.

Российские, истребительные части, наглели с каждой секундой, в отличие от остальных союзных сил они действовали совсем иным способом. Адмирал Гунос долго удивлялся их тактике, и всё ворчал ругаясь на неизвестном языке. Стоя на мостике своего флагмана «Кракен», он с ужасающим удивлением наблюдал за тем что вытворяли российские пилоты. Вместо того чтобы нападать всей кучей как делают все цивилизованные государства. Они лёгкими истребителями нападают, на крейсер с одного угла, вроде бы цель лёгкая, они напали, и сразу же отступают, все силы мгновенно реагируют на них. А тем временем с другого угла, другая истребительная часть, состоящая в основном из бомбардировщиков, на прямую атакуют самые уязвимые места плазменными торпедами, атаковали и сразу же отступают, когда истребительная часть подходит на помощь, то от торпедоносцев уже и след простыл, да и лёгкие истребители тоже уже смылись. И как здесь прикажите воевать, Гунос снова выругался, размахивая в разные стороны руками. Стоявшие на мостике офицеры в удивлении наблюдали за тем что именно вытворял стоя у иллюминатора их адмирал. Внезапно один из офицеров вздрогнул и в удивлении посмотрел на Адмирала.

— Нас вызывают. — резко крикнул офицер.

— Громкую связь. — Молвил Гунос. И в миг по всему мостику раздалось верещание рации, через который можно было распознать голос Корякина.

— Гунос, ты ещё жив? На лице Адмирала появилась флегматичная улыбка.

— Здоровее тебя буду?

— Эх пройдоха, всё таки не хочешь по-хорошему, ты старая скотина когда сдаваться будешь, а то понимаешь нашим ребятам надоело уже из стороны в сторону бегать. Гунос радостно усмехнулся, и несколько раз он хлопнул в ладоши.

— Поздравляю вас Владислав Арнольдович, неплохо воюете, вот только не пойму я зачем весь этот маскарад, почему не хотите выйти на честный бой, крейсер на крейсер. По громкой связи раздался ехидный смех Корякина.

— Нашёл дурака, а то я что ли не знаю, что твой крейсер в пять раз мощнее моего. Ты лучше приготовь текст капитуляции, а то я не могу дождаться, когда снова увижу твою наглую рожу.

— Эх Корякин Корякин, а ведь помнишь когда то мы вместе начинали в академии, ведь были не разлей вода, вместе на одном корабле служили. Ведь мы с тобой элита, чёрт побери мы с тобой легенда. Мы были одними из тех кому хотели сделать капитанами, первого сверх пространственного корабля, «Петра великого-01»! Корякин сделав паузу, молвил.

— Помню, и помню тот день, когда ты предал нас, переметнувшись на сторону Сириуса, а потом как я понимаю, ты предал и их, став Драгоном.

— Ну не надо сильно драматизировать, я сделал то, что посчитал нужным, я выбрал путь славы, нежели ты, посмотри на себя ты из года в год горбатишься ради этой России, и ради чего, ради обычного спасибо. В громкой связи раздался старческий вздох.

— Помнишь, когда ты убежал от нас, то взорвал несколько транспортных судов?

— Ну помню, и что с того!? — произнёс с лёгкой нервозностью адмирал Гунос, в гневе раскрыв свои глаза.

— А ведь там было много женщин и детей, они все погибли, и ты наверное помнишь, я тогда попытался перехватить тебя на истребителе, но ты выстрелил в меня торпедой, ты помнишь? Гунос задумался и через несколько секунд, выдал ответ.

— Ну, помню, кстати, она тогда не взорвалась. По громкой связи раздался ехидный смех.

— Так вот я решил тебе отомстить тем же. Гунос в ярости сдвинул свои брови, он увидел, как из толпы кораблей вынырнул огромный крейсер, под гордым названием Коперник, и на полной скорости помчался к «Кракену».

— Не хочешь ли ты сказать, что сумеешь атаковать мой корабль, это полное безумие, мой крейсер обладает намного большей огневой мощностью, нежели твой, тебе и пол часа не продержаться против меня. По радио связи раздался ехидный смех Корякина.

— Ты всегда был троечником, и никогда не слушал то, что нам говорили наши учителя, ведь у конституции самое крепкое место это его перед. А «Коперник» является улучшенной моделью, особенно его перед был хорошо доработан и усилен! И позади корабля вспыхнула мощная вспышка, и на огромной скорости «Коперник» двинулся к чёрному крейсеру. В ужасе Гунос распахнул свою челюсть, уставившись на вражеский корабль. То что он видел никак не укладывалось у него в голове, что именно задумал Корякин. Как вдруг до него дошло, он в ужасе распахнул свои глаза, которые тут же вспыхнули красным свечением с ещё большей силою.

— ТВОЮ МАТЬ КОРЯКИН! ОН ИДЁТ НА ТАРАН!!! — заорал грозный Адмирал, пялясь своими огненными глазами, на всю команду, корабль стал немного накреняться на правый борт, пытаясь отлететь в сторону, но было уже слишком поздно. На огромной скорости «Коперник», протаранил своим передом мостик Кракена, что находился, словно башня над всей остальной частью корабля. В момент удара перед Российского корабля вздыбился, серия взрывов прошла по всему его корпусу. Но скорость его от этого не изменилась. Он также продолжил двигаться вперёд. И в тоже самое мгновение, мощное пламя вспыхнуло в момент касания, потом башня изрыгнула языки пламени, и разлетелась на множество разных осколков, а остальная часть корабля, оставшись без центра управления, бездыханно пронеслось под брюхом тяжёлого крейсера. Находящие снизу Коперника орудия, в тот же миг нацелились в сторону Кракена огненные прочерки. И так как основной центр был уничтожен, вся остальная часть корабля, стала покрываться огненными всполохами огня. Во многих его частях, корпус разогревался до кросна, и разрывая обшивку на куски изрыгал языки пламени.