Рюкзак плавно переместился ему в руки, и Викирнофф устроился в богатой почве. Ему придется встать первому и хорошо насытится за двоих, прежде чем доставить свою возлюбленную в большие лечебные пещеры, в которых Михаил и Фалькон дадут Габриэлле крови для третьего обмена и ее обращения. Несмотря на почти отсутствие шансов, Габриэлла все еще была жива, и Викирнофф все еще охранял ее дух. Ему необходимо было быть там, когда она пройдет обращение. Идея вызывала тревогу, особенно после того, как Карпатец только что прошел через все это с Натальей.

Викирнофф вытянулся в приятной почве, чувствуя, как она приняла и обняла его. Он положил неподвижное тело Натальи рядом и обнял ее, рюкзак под переплетением их рук в полной безопасности и, когда проснется, девушка увидит, что он сдержал свое слово. Защитные барьеры были одними из самых сильных, которые мужчина когда-либо сплетал, чтобы удостовериться в безопасности Натальи. Он провел рукой по ее обнаженной коже.

– Спи хорошо, спи глубоким сном, – Викирнофф легко поцеловал в губы свою Спутницу, и застыл рядом с ней, приказывая почве укрыть их.

Он проснулся несколькими часами позже в точный момент захода солнца. Все Карпатцы осознавали восход и заход солнца, это настолько укоренилось в них, что они даже не задумывались об этом. Не поднимая головы, мужчина тщательно просканировал пещеры сверху и снизу над ними и затем открытые пространства, окружающие пещеры, перед тем как открыть землю. Подняв Наталью на руки, Викирнофф впервые за прожитые столетия задумался о солнце и насколько важную роль оно играет в жизни его нареченной.

Он перенес ее к бассейну, чтобы смыть с тела молодой женщины все следы обращения вместе с остатками густой почвы. Мужчина не хотел, чтобы она проснулась напуганной — или еще хуже, жалеющей, что она выбрала образ жизни Карпатцев. Он любил ночь, принял ее как свой мир, но у человека, привыкшего ходить под солнцем, могут возникнуть трудности в приспособлении.

Викирнофф потерся о шею Натальи, нашептывая ей пробуждение. Он поймал ее первый вздох своими губами, вдохнул его в свои легкие и задержал его там, чувствуя трепетание ее сердца под своей рукой. Девушка вздохнула, мягкий звук любви, заставивший его сердце сильно забиться. Подушечки ее пальцев пробежали по его груди, движением настолько легким, будто взмах крыльев и, тем не менее, казалось, что этим движением она выжгла на его груди свое клеймо. Ее свежий запах, проникая в его ноздри, мучал мужчину, дразня и заставляя твердеть его тело.

Длинные ресницы Натальи приподнялись, и яркие зеленые глаза посмотрели прямо в его глаза, темнея от голода и страсти.

– Привет, – Ее голос был мягким, удивительно сексуальным и каждый мускул в его теле напрягся еще сильнее.

– Привет, – Она не могла не заметить свидетельство его желания, твердое и пульсирующее энергией и жаром.

– Я жива, – Пальцы молодой женщины погладили его лицо. Медленная улыбка появилась на ее губах, – Подожди минутку, дай мне проверить все ли в порядке.

Викирнофф нахмурился, в то время как она перевернулась и, вскочив на ноги, лениво потянулась. Он облокотился на руку, легкая улыбка появилась на лице, когда Наталья меняла форму. Тигрица забегала вокруг пещеры, радость чувствовалась в ее прыжках, прежде чем потереться своей шкурой о его тело. Карпатец запустил пальцы в ее густую шерсть, и погладил ее морду, когда она легла рядом с ним.

Наталья снова изменила форму на человеческую смеясь над ним.

– Она все еще тут!

– Я знал, что так и будет.

Плавным грациозным и элегантным движением, Наталья села, устроившись на его коленях. Ее тело уже было горячим. Викирнофф чувствовал ее прикосновение к своим бедрам, влажное и скользкое. Его руки схватили ее бедра, пытаясь усадить ее так, чтобы они были на нужном уровне, но девушка отстранилась, качая головой.

– Сегодня вечером я хочу наслаждаться. Я думаю, я заслужила это.

Мужчина с трудом сглотнул. Такая роскошь может стать его погибелью.

– Ты заслуживаешь всего, чего пожелаешь.

– Я хочу прикоснуться к тебе, – Наталья опустила голову так низко, что ее губы могли прикоснуться к его груди, легкие как перышко, достаточно, чтобы свести его с ума, – Вот так…. Я люблю прикасаться к тебе, – Она хотела заняться с ним любовью. Долго и чувственно, чтобы каждое ее прикосновение показало ему, как она его любит. И ее новые чувства могли усилить то, что молодая женщина уже чувствовала, когда Карпатец прикасался к ней. Ей необходимо было это время с ним, чтобы ощутить себя любимой во всех отношениях.

Руки мужчины обхватили ее ягодицы, приподняли, массируя и растирая, прижимая ее ближе к себе, его тело жаждало ее так, что сердце Викирноффа готово было вырваться из груди. Наталья приподняла голову, ее взгляд был томным и чувствительным, ее губы нашли его губы, ее зубы слегка потянули его за нижнюю губу, ее язык дразнил его язык легкими касаниями. Он чувствовал всем своим телом каждую вибрацию, которая концентрировалась болью в его паху. Эта легкая боль перерастала в отчетливую, его эрекция тяжелая и твердая, дрожала, жаждая облегчения.

Губы возлюбленной покинули его, а Наталья стала поочередно целовать и покусывать его шею и грудь. Ее руки толкали его по мощным мускулам груди, пока Викирнофф не откинулся назад, облокотившись на край бассейна. Вода подкатывала к его ногам и бедрам, обрызгивая его каплями. Но, казалось, Наталья не замечала этого, настроенная обрисовать все его мускулы своим языком и зубами. Мучительно медленно она продвигалась от его груди к животу, медленными касаниями и короткими поцелуями. Огонь, горящий в его венах, дошел до стадии нарастающего вулкана в его паху.

– Я не переживу этого….

– Но тебе придется, потому что я хочу почувствовать, как люблю тебя, и как ты любишь меня.

Девушка двинула своими бедрами, скользя своим влажным огнем вверх и вниз по нему, пока он не застонал, его пальцы сжали ее бедра, пытаясь посадить ее сверху. С улыбкой Наталья опустилась ниже, целуя его плоский живот, ее ноги соскользнули в воду, открывая ему восхитительный вид ее изгибов. Викирнофф не мог перестать массировать ее своими руками, его пальцы опускались все ниже пытаясь войти в ее тело. Его дыхание стало прерывистым, двигаясь по самому краю его возбужденной плоти, согревая блестящие капельки и заставляя его сердце замирать.

– Вот, что ты сделал для меня. Я не могла думать или дышать. Я могла только ощущать, Викирнофф. Я хочу, чтобы ты почувствовал, как сильно я люблю тебя.

Прежде чем он успел ответить, рот Натальи сомкнулся вокруг него, маленький и горячий, ее язык танцевал замысловатый танец, пока ее кулачок не обхватил его уверенными пальцами. Молния промчалась вверх по телу Карпатца, заставляя кипеть кровь в венах. Звук его дыхания был резок даже для его ушей. Он смотрел на возлюбленную сквозь слегка прикрытые веки, в его теле занимался пожар. И когда мужчина подумал, что умрет, что больше не может выносить этой пытки, не рискуя при этом разлететься на миллион кусочков, Наталья взяла его глубже, так что его бедра беспомощно толкнулись вперед. Легкий сосущий звук вместе с ее узким ртом и ласкающим языком практически довели его до безумия.

Ноготки девушки нежно терзали его чресла, ее пальчики ласково тянули и сжимали, ее рот такой горячий, словно огненный котел сжимался вокруг него. Кулаки Викирноффа собрали в кучу ее волосы, и он вонзился еще глубже. Ее грудь скользила по его бедрам, ее соски стали твердыми пиками. Он не мог больше сопротивляться приглашению ее соблазнительно изогнутого низа, и направил толчок вверх, словно его любимая кормилась им. Открытая ладонь его руки прошлась вниз по ее телу, заботливо поглаживая, массажируя, его кровь пульсировала в венах с такой силой, что мужчина боялся воспламениться.

Викирнофф прохрипел ее имя, потянул ее голову назад, нуждаясь в ее теле, в тесном единении с ней, охваченный всепоглощающей страстью, он знал, что Наталья нуждается в нем точно так же. Карпатец мог вкусить ее сладкие соки позже, ее вскрики доставляли ему истинное наслаждение, но не теперь. Сейчас он был до краев полон любовью и возбуждением. Эти два чувства так тесно сплетались в нем, что мужчина не мог разделить их.