— Бран, ударь тараном, — велел колдуну. В этот раз я полностью отдавал себе отчет и ни секунды не сомневался в приказе. В конце концов, чего я должен жалеть тех, кто стремится всеми силами прикончить меня, своего господина, и верных мне воинов. Конечно, где-то на периферии сознания теплилась жалостливая мысль, но ее перевешивал аргумент, что если сейчас не вернуть контроль, работая жестко или даже жестоко, то в будущем ситуация может ухудшиться. Слабый хозяин, будь он хоть трижды добрым и справедливым, никому не нужен. Не в этом мире уж точно. Всегда найдется тот, кто решит проверить бастионы на прочность. Это печально, но это данность.

Очередной воздушный таран выкинул агрессивно настроенных мятежников обратно наружу. Сейчас, видя, как люди с грохотом падают на ступени парадной лестницы, ломая руки и ноги, в душе не зажглась ни одна искра сострадания. Я смотрел и ничего не чувствовал. Какая-то часть меня выгорела. К чему это приведет впоследствии? Я не знал. Об этом стану думать потом.

Следом за поверженными, чеканя шаг, вышли на улицу мы.

На замковой площади толпились крестьяне. Многие в руках держали копья и короткие пехотные мечи. Я хмыкнул и тихо произнес:

— Ты смотри-ка, успели раздать.

— Большую оружейную разграбили, — услышав, ответил Фиш.

— Только попробуй, — рядом грозно зарычал Бран, да так, что любой хищник позавидует. Маг при виде запитанных магической силой триграмм, вжался в стену, побледнел и спрятал приготовленный боевой амулет. Типа он тут не причем. Ну-ну. Оставим лекаря на закуску. В данный момент он не опасен. Колдуну маг на один зуб и тот это понимает.

— Что здесь происходит?

В ответ гробовое молчание. Один Лазго, что-то там задергался. Задумал пакость, козел?

— Я обвиняю тебя, барон Грав Ласкон в сговоре с мутантами против рода человеческого и вызываю тебя на честный бой! — выкрикнул капитан и выступил на шаг вперед.

Все устремили взоры в мою сторону. Ожидают ответного благородного хода? Да щас, разбежались!

— Вот ты, — я ткнул мечом в ближайшего селянина, совершенно не обращая внимания на капитана, — чего пришел?

— Говори! — подстегнул к ответу окриком растерявшегося мужика.

— Так это, вашмилсть, сказали нам что вы, значит, продались мутантам, значит. И теперича они тут будут за главных.

— Вот как тебя зовут и сколько тебе лет? — поинтересовался я.

— Так Никрим. Пахарь я. Все меня знают. А годов мне… сорок пятый пошел.

— Посмотри, Никрим, на этого колдуна. Видишь его нож у моего горла? Отвечай!

— Нет, вашмилсть.

— Поверх доспехов сюрко с чьим гербом?

— С вашим, вашмилсть, — мужик после каждого ответа становился все бледнее и бледнее. Видно по нему, что раньше вообще не задавал себе подобные вопросы. Все пошли, и он пошел. Может даже, надеялся утащить что-нибудь ценное во время неразберихи. Мысли читать не умею, но в этом необходимости собственно нет. И так все с ним ясно. Смена власти частенько оплачивается, в том числе разрешением помародерствовать.

— Вот именно! С МОИМ ГЕРБОМ! — заорал и тут же спокойным голосом продолжил. — А теперь скажи. Как называют тех, кто поднимает руку с оружием, на господина и его дружинников?

— Не слушайте его! Вы что не видите! Барон околдован этим гнусным мутантом! — встрял капитан.

— Так я околдован? — тут же перебил я Лазго, перехватывая инициативу. — Если околдован, то, как могу быть предателем? Ведь тогда за свои действия и слова, не могу нести ответственность! Получается, ты, капитан, не имеешь право вызывать меня на поединок! Верный вассал обязан был позвать на помощь опытного мага и помочь сюзерену освободиться от магических оков. А ты что делаешь!? — я с интересом уставился на Лазго. Любопытно, как он выкрутится?

Капитан после моих слов покраснел и только рот открывал и закрывал. Ладно, не хочет отвечать, не надо. Собственно я больше для публики старался, а не для него. Пора заканчивать, а то уже надоело тут торчать.

— Капитан Лазго. Вы потеряли честь, став на путь измены. Ваша душа черна, мысли пропитаны ядом. Настолько подлые люди, как вы, никому не нужны. Прощайте. Надеюсь, Боги будут милостивы к вам.

Сказав это, я повернул голову к Брану Хитрецу и спросил:

— Прикончить их одним ударом сможешь?

Вместо ответа воздух вокруг запах озоном и в рядах мятежных дружинников с громким хлопком вспух белый шар, разродившийся десятком молний. Одна, особо длинная, попыталась дотянуться и до нас. От неожиданности я попятился и едва не навернулся, запнувшись о ступеньку. Но пронесло. Защита, поставленная Браном, мигнула, срабатывая. Разряд погас в каком-то метре, одарив неприятным покалыванием на открытых участках кожи.

Взглянув на то, что осталось от бунтовщиков, чуть не блеванул. Хорошо прожаренные трупы в оплавленных латах и кольчугах.

Хочу так уметь!

Слава Богу, кроме солдат никого не задело. Не хотелось бы прослыть чудовищем.

— С ними что делать? — зашептал Фиш, имея в виду застывших в ужасе крестьян.

— Пусть по домам расходятся. Не рубить же им головы? Работать в поле кто будет?

— Мудрое решение, ваша милость, — сказал десятник и во всю силу легких гаркнул. — Чего застыли!? Бросайте оружие на землю и расходитесь! Его милость дарует прощение.

Люди не заставили себя упрашивать. Побросав колюще-режущие предметы, в том числе принесенный сельхозинвентарь, словно очнувшись, толкаясь и ругаясь, ринулись за ворота замка. Никому не хотелось оставаться после произошедшего.

Рубль за сто даю. Теперь долго даже помышлять не будут о мятежах. Это конечно здорово, только как бы народ не побег из баронства. Надо их заинтересовать. От налога, что ли освободить на год? Толку от него… А так… Увидели какой может быть кнут и сразу пряник на вкус попробуют. Да. Так и сделаю.

— С этим как быть? — прервал мои несвоевременные размышления Фиш.

Корн очухался. Живым его оставлять нельзя. Однако убивать вот так вот тоже не годится. Будет ему суд. Пускай знают. Господин справедлив. Не умер в бою? Будь добр повиснуть в петле по приговору.

— Корна в темницу. Поставить охрану. Раненным оказать помощь. Этим займется наш лекарь, — тут я обратил свое внимание на Корниса, который тут же сделался будто бы ниже ростом.

— Господин маг. Вы теперь служите мне. До тех пор пока я не посчитаю, что вы полностью расплатились по долгам. И не вздумайте возражать, — уловив намерение оспорить решение, предупреждающе поднял руку и продолжил, — вы выступили на стороне предателей и были готовы убить меня в моем собственном доме. Я же предлагаю вам жизнь в обмен на временную службу. Более чем щедрое предложение.

— Да, да. Конечно. Всецело в вашем распоряжении.

Еще бы он отказался, когда поблизости стоит Бран и лыбится.

Отвернувшись от лекаря, приказал:

— Виновным слугам по выздоровлению двадцать плетей каждому, — добрый я сегодня. — Дальнейшую их судьбу решу потом. Мертвых похоронить согласно обычаю. Распорядись выставить охрану на стенах. Так как дружина практически перестала существовать, временно организуй лояльных слуг.

— Будет исполнено, — Фиш стукнул кулаком в грудь и склонил голову.

Дверь мастерской открылась, стылый осенний воздух не замедлил ворваться и заявить права на помещение. Зурим и осунувшийся от магического истощения Бран Хитрец, повернулись к вошедшему молодому барону.

— Плохо выглядишь, Бран, — констатировал Грав Ласкон, разглядывая измененного.

— Бран запитал кристалл силы, — вместо колдуна ответил Зурим.

— Прости, что вынудил тебя поделиться магическими запасами, — барон немного виновато посмотрел на колдуна. — Сам понимаешь, отправляясь по нашим делам, я не могу оставить замок без защиты. Корнис, как маг слаб и его резерв невелик. Он наполнял бы один кристалл целую неделю. Не меньше.

— Я в порядке, господин барон, — Бран криво улыбнулся.