Заявляя: «она вышла замуж и стала стервой» наши «аналитики» даже не замечают, что негативные свойства женщины вырываются ими из общего социального контекста. Занятно, почему Устьинский считает, что женщина, выйдя замуж, должна начать смирять саму себя как бы из себя самой. А муж-то на что? Только деньги зарабатывать? И далее: можно подумать, что наша новоиспечённая «стерва» когда-то не росла в семье, что у неё не было отца… Психологи заявляют, что программы и образа жениха, и модели семейных отношений девочки «списывают» со своих родителей. Так вот: с кого могла она взять пример мужчины, «способного постигать небесное и стремиться к нему»? С нашего «добытчика»? Да и вообще: отец воспитанием её много занимался? Терпеливо общался, многое рассказывал, отвечал на всякие там вопросы, старался быть примером, стремился духовно расти…
Загоняя мужчину в прокрустово ложе «кормильца семьи» общество тем самым загоняет в тупик само себя. Но при этом чисто по-бабски не желает видеть всего круга проблем, и не стремится подойти к решению задачи системно. Мы слышим лишь отдельные возгласы: ах, все мужчины превратились в кобелей! Ах, все женщины стали корыстными стервами! А виноват-то весь в целом убогий современный набор: потребительская идеология, карьера, обязательная «уверенность в себе», мещанское презрение к хорошему образованию, к хорошим манерам, к занятию наукой или творчеством, к интеллигентности вообще… Вот откуда надо начинать разрывать порочный этот круг. И начинать делать это должны именно мужчины. Кот Бегемот уже типа начал:))
Поехали дальше. Если в жене и была изначально некоторая стервозность, то о чём думал её (тогда ещё) жених? Что мешало ещё до официального сватовства присмотреться к ней повнимательнее? Заодно и на родителей взглянуть, особенно на матушку… Стервозность — не иголка в сене, в каких-то мелочах она проявится неизбежно. Ах, был неразумным и молодым. А кто тебя торопил? Кто заставлял? А потом вдруг возглашают: «Во всём виноваты эти женщины! У них самое падшее естество!» При этом неявно подразумевается, что мы, мужчины, во всём-всём-всём хорошие (окромя, может, некоторых незначительных мелочей), и вообще тут ни при чём. Типа, безвинно терпим. Вот оно, настоящее бабство-то!
Теперь обратим внимание на высоко поднятую свечу невестой. Это — лучшее опровержение тех умников, которые трубят: «Настоящих женщин нет, они выродились. Вот раньше…» Как видим, и 100 лет назад женщины были ничуть не лучше. Должен ли я доказывать, что не были они лучше и 200, и 500 и тысячу лет назад?
Во все времена женщины были одни и те же. Будучи изначально заземлёнными предельно, они, тем не менее, обладают способностью подстраиваться под тот образ, который хотят видеть в них мужчины. Они просто хотят нам понравиться. Чаще всего это происходит неосознанно. Они просто чуют общее умонастроение эпохи; они типа «держат нос по ветру». И если мужчины ждут от женщин скромности и целомудрия — то эти последние тут же начинают вести себя соответственно. Если мужики навязывают им модель поведения шалав, то они начинают знакомиться в барах и отдаваться в первый же вечер. Женщины на всё готовы, чтобы привлечь внимание мужчин. Запомните, господа: у женщин нет никаких жизненных принципов и идеалов, но есть интересы и цели. А ежели женщина считает, что у неё какие-то принципы есть, то это так потому, что она глубоко усвоила умонастроение эпохи. Не разубеждайте её, прошу вас.
Мужчины, в своём стремлении понять женщин колеблются между обвинениями в продажности, и вознесением женщин аж до ангелов. Между тем, и то, и другое неверно. Женщины не плохие и не хорошие. Они слабые. В своём искреннем желании нравиться, в своём стремлении завести семью они идут на всё что угодно. И женщина может быть «нормальной» тогда и только тогда, если она росла в хорошей семье, а потом попала в хорошие руки. Если нашёлся хороший (и сильный) мужчина, который может ею управлять и готов нести ответственность за развитие системы «муж-жена». Но дело в том, что мы оказываемся не менее слабыми. Мы не можем противопоставить ничего реального женской системе ценностей. И тогда женщина начинает смутно чувствовать, что «всё держится на ней». Вот почему она старается повыше держать свечу. Обладая фантастически развитой интуицией, женщина мгновенно определяет, что ей попался слабый мужчина. Но что делать? — этот вроде как нравится, да и будет ли другой лучше? Стоит ли рисковать?
Поехали дальше. Там же Устьинский пишет: «Нет, не такие нам жёны нужны! Мне нужна невеста, которая бы повела меня вслед за собою… Мне нужна жена, которая была бы для меня постоянным правилом… При таких условиях, конечно, и мужья инстинктивно почуют в вас, русские женщины, живую душу, и будут ценить вас и дорожить вами, а не выбрасывать вас за порог бытия своего». Народ, приколитесь на этого чувака! Он искренне полагает, что мужика должна вести за собою женщина: давать ему «правила», напитывать его супер-пупер духовностью… А мужик что — пассивная губка, которая будет молча впитывать то, что генерирует женщина? Почему-то я думал, что должно быть в точности наоборот. Этот идеалистический козёл совершенно не рассматривает семью как единую систему, в её динамике и развитии, состоящую из разнородных взаимодействующих элементов, с разными их интересами и способностями. Взгляды нашего протоиерея на совместную жизнь совершенно абстрактны, они не учитывают особенности человеческой природы — точно так же, как не учитывали их большевики, строя после революции дома, где не было кухонь…
Абстрактная духовность, лишённая настоящего рационального, даже «падшего» понимания, тут же вырождается, переходит в свою противоположность — вспомним пример Адама и Евы. Ничто в мире не обходится без своеобразного «дополнения», без этакой «подпорки» — духовность без рациональности, мужчина — без женщины, человечество — без техногенной цивилизации, Бог — без Вселенной. Проблема лишь в том, что со временем наша «подпорка», стремится подчинить себе своего лидера: техника — человека, женщина — мужчину, творение — своего Творца… А потом — и уничтожить, тем самым уничтожая саму себя. В этом — ключ к познанию всего сущего.
А вообще — с чего этот умник взял, что такую скромницу и смиренницу неизбежно оценит обычный среднестатистический мужчина? Будет, типа, уважать, любить, ценить… Да он просто сядет ей (прежде всего — психологически) на шею, будет пошло пользоваться её смирением, начнёт всячески подавлять и унижать. А потом вообще заскучает, да бросит, променяв на тётку с нормальным «уровнем стервозности».
Наверное, именовать семью следует как-то иначе, чем «единство двух половинок», так как самый образ этот является статическим. На деле, можно говорить о своего рода «схеме равновесия» в отношениях «половинок»: чем смиреннее один супруг, тем более стервенеет другой. Например, у всех моих знакомых священников жёны — страшные сволочи. Натурально, добрые иереи смиренно считают, что на их супружниц ополчается дьявол — мол, священники-то защищёны благодатью, никак их не возьмёшь, вот и действует «лукавый» через «немощный сосуд». О собственной вине они, да и многие вообще мужчины, как-то не догадываются. Да и вообще: чтобы оценить описываемого Устьинским «ангела», нужно самому обладать чёрт знает какими душевными и духовными богатствами, то есть быть таким же ангелом. Да где возьмёт он такого мужика? Да их днём с огнём…
И ещё одно приходит в голову. Нафиг, спрашивается, нужна женщина, «способная постигать небесное»? Современные русские мужчины (а они в большинстве своём текст этот уже прочитали;-) прекрасно понимают, что слишком заумная или излишне религиозная женщина сразу же подпадает под несколько из перечисленных пунктов. А стало быть — дело не в упомянутой способности, но в мягком характере, в соединении твёрдости и уступчивости, в умении строить гармоничные отношения, и всё такое.
И, наконец, последнее. Без сомнения, у женщин есть свои, присущие только им недостатки. Собственно, в этой работе на них уже было указано:) Но можно подумать, что недостатков нет у мужчин. Одна способность продать своё первородство, своё призвание, ум и талант за чечевичную похлёбку потребительских ценностей чего стоит! В конечном счёте, одни недостатки уравновешивают другие. Но ведь больше спросится с тех, кому больше дано. Кто-то должен начать отвечать за себя, за любимого человека, за создавшееся положение. Почему-то мне кажется, что это — мужчина.
