И вообще — когда осознаёшь свою правоту, с женщиной нужно вести себя жёстко, но не грубо. Когда понимаешь, что она начала не по делу на тебя «давить», то следует постепенно и мягко перевести разговор на тему, что, мол, наверное вы недостойны её, и, судя по всему, скоро она вас бросит и найдёт кого-то другого. Разумеется, она тут же спросит вас: «А ты? Как тогда будешь ты?» Тут следует, отведя глаза, с протяжным тяжёлым вздохом сказать, что, конечно, вам будет плохо без неё, и вообще — ни с кем так как с ней вам уже хорошо не будет, но всё же потом вы «надеетесь найти себе ту, которой будет с вами хорошо и постараетесь сделать её счастливой». Пылкое женское воображение сразу же нарисует пленительную картину вашего безмятежного счастья с другой… И она тут же поймёт, что без вас окажется как без той самой грёбанной части тела (рука, душа, и всё такое). Ну и, натурально, после этого «сдаст назад». Однако проделывать всё это нужно, будучи полностью уверенным в собственной правоте. Иначе действенное это лекарство будет навсегда профанировано в хитроумном женском сознании…
Да, много набил я в жизни сей шишек, чтобы додуматься до таких простых и очевидных вещей. Однако вполне понять это и прочувствовать смог лишь после того, как прошёл через всю эту эпопею знакомства по объявлению. И тогда я подумал, что, может быть, опыт мой окажется кому-то полезным? Конечно, вы можете со мной не согласиться. Но тогда объясните мне: откуда столько анекдотов про тёщу? Почему человечество до сих пор бьётся над этой проблемой? Вот, я всего лишь предложил один из вариантов решения…
Не один я такой. Нашему брату вообще свойственно расслабляться. Он приносит домой деньги, да изредка делает что-то ещё — типа гуляет с детьми, ездит за продуктами, да вешает полки, и почему-то думает, что теперь дело в шляпе. Однако это не так. Женщина может смотреть на мужчину либо снизу вверх, либо сверху вниз. Третьего не дано, и от нас самих зависит этот «баланс отношений». Женщина нуждается в регулировке ничуть не менее, чем автомобиль. И очень важное «ноу-хау» в управлении женщиной — это никогда не расслабляться, всегда уметь чувствовать баланс между внутренней твёрдостью и внешней мягкостью. Ушёл в сторону излишней мягкости — и ты уже никто, тебя полностью подчинили себе, своим бабским целям и даже мелким пошлым капризам. Уклонился в сторону излишней твёрдости — и всё, считай, что ты с ней расстался. Она неизбежно уйдёт от тебя. Сначала начнёт самоутверждаться по мелочам, ругаться, скандалить, а потом уйдёт.
Скажу более. Диалектика здесь такова, что внутренняя твёрдость, не будучи дополнена внешней мягкостью, неизбежно скатится в сторону своей гипертрофии, постепенно перейдёт в жестокость. А внешняя мягкость, лишённая внутренней твёрдости, приведёт к постепенному «обабиванию» не только мужа, но и жены. И бабство как таковое тут вообще-то не при чём. Это стихия. И, как стихия, она может породить из себя всё, в том числе и бабство — если не направлять стихию в нужное русло, если пустить дело на самотёк. Если не соблюдён необходимый баланс. Такой баланс нужно не только отслеживать сознательно, но и просто чувствовать — дабы не перегнуть палку. Но палку очень часто перегибают. Иначе откуда берётся столько дурных баб?
Да, много встречается дур, так сказать, «изначальных», на уровне генотипа. Но остальные, остальные-то? Ведь это мы их распустили. И знаете, почему? Потому что не умеем ими управлять. Мы уделяем всем этим проблемам меньше внимания, чем своему любимому авто. Мы ведём себя с ними, как с мужиками, даже порой не догадываясь, что женщину бесполезно критиковать, как бесполезно критиковать стихию. Да, женщину, как и стихию, можно просто побить — был один умник в древнем мире, он велел высечь море. И несколько тысяч лет, вспоминая об этом, люди крутят пальцем у виска. Побить женщину — ничуть не умнее. И ничуть не умнее наорать на неё, оскорбить, обматерить… Её вовсе не следует держать в «ежовых рукавицах», — упаси Бог! Ей нужно всего лишь управлять, нужно уметь сказать ей «цыц» — твёрдым, но не раздраженным тоном. Так, чтобы она не обиделась. Можно даже с самого начала отношений объяснить ей духовный смысл и содержание этого «цыц» — мол, я отвечаю за наши отношения, и буду говорить это в случае, когда реально чувствую, что ты обабиваешься… Если она не дура, то не обидится и поймёт. А если не поймёт и обидится — то можно смело её бросать и искать другой «вариант».
В конечном счёте, такое отношение могло бы запустить в обществе своего рода «естественный отбор», и, Бог даст, через пару поколений дур почти совсем бы не осталось… Очень многие нормальные женщины поначалу чувствуют в себе зачатки этого бабства, и они будут даже благодарны, если его возьмут под внешний контроль. И это так потому, что они прозревают своим внутренним оком, что ежели они обабятся, то впоследствии очень даже могут оказаться обманутыми, а то и вообще остаться в одиночестве. Думаете, это очень им нужно? А потому следует с самого начала ввести свою женщину в курс дела. Она поймёт. А если не поймёт, то, повторяю, она дура, и можно смело искать другую.
Протоиерей А. Устьинский в письме к В. Розанову разражается следующей длиннющей тирадой. «Что такое русская женщина? Это какая-то деревяшка, совершенно лишённая какого бы то ни было стремления к нравственному усовершенствованию. Ей совершенно чужды какие бы то ни было понятия о чувстве правды и чувстве долга. В ней совершенно атрофированы способности постигать небесное и стремиться к нему… Бесчисленное множество русских священников спились с кругу единственно только из-за жён своих… Ещё во время самого венца… невеста… старается выше жениха поднять свою венчальную свечу, отдавая дань той примете, что, поступая так, она и в жизни будет иметь перевес над своим мужем и управлять им… В только что вышедшей книжке „В тихой пристани“ героиня… получает письмо от тётки игуменьи, в котором последняя советует ей вести жизнь внимательную, чистым сердцем служить Богу. По прочтении письма „ей стало немного досадно от советов игуменьи. „На что мне они, когда, может быть, даже сегодня я буду невестой Матищева?“ — подумала она. Итак, что же, милая барышня? — продолжает Устьинский. — Значит, или Христос, или замужество? Или спасение души, или венчальный убор?“ То есть — продолжает размышлять автор — в замужестве порядочность, нравственность, работа над собою и чистота уже не нужны?»
Видели бы многочисленные критики, считающие автора чуть не главою всех женоненавистников Рунета, как был исчёркан и исписан ручкой этот абзац! Перво-наперво, мне подумалось: ну да, может быть, замужество (наличие постоянного партнёра) и впрямь избавляет большинство женщин от подобной рефлексии и необходимой работы над собой. Я не настолько знаю женщин, чтобы внутренне отследить работу этого психического механизма, но пусть и впрямь это будет так. Однако очевидно, что, избавляясь от стремлений к «нравственному усовершенствованию» и тому подобному, женщина неосознанно как бы делегирует все эти благие свойства своему мужчине. Зачастую сама того не осознавая, она ждёт от него верных указаний и какого-то общего управления. Не получая всего этого она вскоре «срывается с тормозов». А потом все вокруг начинают трубить, какая она плохая. В целом же систему «жена-муж», в её, так сказать, диалектике и развитии почему-то никто не рассматривает.
Кстати, вспомнился пример одного знакомого молодого священника: отличный, глубоко верующий человек, умён, порядочен, знает кучу языков, не корыстолюбив и не пошл. К его жене невозможно было обратится даже по телефону: хамство звучало уже в самых интонациях её речи. Когда умерла бабушка, то я позвонил с целью пригласить его на отпевание (мы потом вдвоём и справили панихиду по полному, не сокращённому чину). В ответ довелось услышать откровенную её грубость: «Вы все отрываете мужа от семьи». Но ведь этот парень — очень мягкий, и даже слишком добрый человек. Однажды мы ехали с ним в моей иномарке; я заговорил о его жене: типа, ведь она же отваживает от него постоянных прихожан, скверное поведение жены бросает тень и на него самого, страдает бюджет их семьи, и всё такое прочее. И тут же получил ответ в обычной для него, мягкий форме: «Кот, но ведь это моё личное дело, оно больше никого не касается».
