Маленькие: любимчики. Милые маменькины деточки.
Средние: конспираторы, бывшие деточки.
Синоним: вруны лет восьми.
Большие: помощники мам.
Мне восемь лет и три четверти. Я принадлежу к конспираторам, так сказали Шанталь и Графиня.
Игра в «сельские тропинки» служит причиной возникновения конфликтов, чего никак не ждут наши мамы, взявшие в руки бразды правления.
Взять в руки бразды правления: начинить кусты, столбы, норы кротов и коровьи лепешки таинственными посланиями, распевая песни то Ива Дютейля, то Трене о цветущих маргаритках, о собирающих мед пчелах и о новорожденных телятках.
Поскольку наши мамы — поэтессы, то послания похожи на:
Темно-красные маки
Молящие азалии
Умирающую пену
Искрящиеся сады
Истерзанного поэта
Сев на семи ветрах
Опьянение этим миром
Жажду и скорбь
Короче:
Я спрятался в дюнах за садом,
Найди меня скорей.
Подпись: подсказка номер пять.
Подсказка номер пять: маленькое стихотворение, периодически оказывающееся в карманах участников и заканчивающее свои приключения в виде комочка, застрявшего в фильтре стиральной машины.
Чтобы найти эти маленькие стихотворения, мы потеем километров семь, а в награду кто-то получает приступ астмы, кто-то — мозоли, а иногда все вместе — солнечный удар, поскольку температура воздуха была сорок градусов.
И все для того, чтобы наконец дойти до цели и обнаружить там противника, который уже бесцеремонно раскопал сокровище своими испачканными в земле руками и покрытыми мозолями ногами.
Сокровище: сумка, полная бутылок с лимонадом и банок с сардинами в масле «Коннетабль».
Поражение мы переживаем довольно спокойно, зная, что месть пиратов будет слаще, чем совершенно дерьмовая победа «ботанов».
План прост: встретиться в полночь, написать фальшивые послания, на следующий день незаметно проследить за Шанталь Гойя и Графиней де Сегюр, терпеливо проследовать за ними по пятам и подменить стихотворения, предназначенные команде противников, нашими неприличными записками.
Следующая подсказка находится у тебя в заднице.
Отправляйся на…
Похожа ли моя задница на цыпленка?
или:
And mу ass itʼs chiken?
Это чтобы в английском попрактиковаться.
Короче, сельские прогулочки Шанталь и Графини превращаются в базарные перепалки. Пора переключить внимание на одно местечко, которое надо хорошенько мыть с мылом, чтобы первая брачная ночь прошла успешно.
Столкнуть старух в крапиву
А Мишеля Дрюкера с лестницы
Посмотреть, как дедушка падает в бегонии
Вытереть ему слезы
И бежать
Если вдуматься, оказывается, что мои выходные очень плотно заняты, у меня всего два дня, чтобы вместить «Тридцать миллионов друзей», «Даллас», «Елисейские Поля», дедушку, тетю Югетту и бабушку.
Согласитесь, расписание захватывающее, потому что всем известно, что в субботу и воскресенье детям хочется лишь одного — остаться дома у предков перед телевизором на канале «Антенн 2» и отдохнуть после недели, проведенной за разглядыванием то задницы учительницы, то пейзажа за окном…
Итак, в субботу в полдень надо идти к бабушке, маме папы, потому что она не вечная и сильно сдала за последний год.
Бабка ходит согнувшись, хотя на землю ничего не роняла. Не так, как макаки, иначе ее руки болтались бы спереди и волочились бы по земле. Нет, руки бабки заведены назад, так, как делаешь, когда изображаешь курицу или кузнечика.
В основном, когда бабка становится бабкой, она начинает выглядеть лучше, чем в свое время.
Свое время: время, когда уши еще не пластиковые, а зубы постоянно с тобой. Синоним — «мое время».
Пример: «В мое время мы ужинали в „Куполе“ после спектакля. В субботу после обеда мы ходили танцевать в „Беф“, на крышу, а потом отправлялись в „Эклюз“, рядом с Буль-Мишем, там я и познакомилась с твоим дедушкой».
Однажды бабка выходит замуж, затем становится вдовой и перед смертью еще лет двадцать пять скучает. Тут надо смотреть правде в глаза: бабка заводит детей для того, чтобы они развлекали ее после смерти дедушки.
— Мама!
— Да, Рашель.
— А мне обязательно надо идти к бабушке сегодня?
— О! Рашель!
— Чего?
— Не очень красиво уклоняться от встречи с бабушкой.
— Мне немножко остобрыдло у бабушки, а тебе нет?
— Мне? Э-э… Нет… Вовсе нет… Почему ты спрашиваешь? И с каких это пор большие девочки говорят такие грубые слова?
— С тех пор как они стали большими.
— Послушай, Рашель, бабушка старая, одинокая, ей скучно, у нее одна отрада — видеть своих внуков раз в неделю, и даже если нам это действительно остобр… даже если это немного утомительно для маленькой девочки, сделай над собой небольшое усилие. Ты представляешь себя в ее возрасте?
— Я тоже буду такая же волосатая?
— Нет, надею… Короче, я прошу тебя, Рашель, перестань думать только о себе.
— Там будет тетя Югетта?
— Да, да… Я думаю, что да…
— Ох…
Приехав к дому бабушки, мама паркуется третьим рядом.
Мы звоним в дверь, бабушка открывает и плачет оттого, что я еще больше выросла с последней субботы.
Плакать оттого, что кто-то еще больше вырос с последней субботы: чувствовать приближение своего конца.
Субботние обеды у бабушки очень вкусные, длинные и скучные.
У скатерти по краям бахрома. Я незаметно плету из нее косички.
Так я коротаю время в ожидании «Тридцати миллионов друзей».
Бабушка старая и глухая.
Она не знает о том, что она глухая, но подозревает, что она старая.
— Скажите-ка, Югетта, вы знаете, который час? — спрашивает бабушка.
Югетта — ее сводная двоюродная сестра.
— Подождите, я посмотрю… Без четверти три, Фернанда, — отвечает Югетта.
— Еще неизвестно. Ваши часы сколько показывают, Югетта? — настаивает бабушка.
— На моих без четверти три, Фернанда, — подтверждает Югетта.
— Конечно, конечно… Вы представляете, сколько сейчас времени, моя милая Югетта? — упорствует бабушка.
Бабушка хватает меня за рукав:
— Что я могу тебе сказать, она совершенно глухая.
— Но, Фернанда, дорогая, я вам только что сказала, что сейчас без четверти три.
— Это правда, вы правы, моя милая Югетта, свекла у меня сегодня была с листьями, я без домработницы на этой неделе.
— О! Выньте затычки из ушей, Фернанда, вы утомительны.
— И как, Югетта! Кстати, если бы он оказался здесь, этот маршал, поверьте мне, он пожалел бы, что на свет родился… Сколько времени, Югетта?
— Да куда вы так торопитесь, в вашем-то возрасте, что каждые пять минут спрашиваете, сколько времени, Фернанда? — сдается тетя Югетта.
Тут бабушка берет ситуацию под контроль:
