- Олюшка, поехали. Ты врачу позвонила?

  - Да, Саш, поехали. Ты только аккуратненько езжай. А, врачу?.. Да, позвонила. Она уже выехала. Операционную готовят.

  - Не волнуйся, поехали.

  Машина плавно затормозила у приемного покоя перинатального центра. Машина Федора уже стояла на стоянке, а он сам кинулся к подъехавшему автомобилю.

  - Надюш, ты как? Больно? Ты не волнуйся, я рядом. Саш, отойди, я сам. Держись, малышка. Все будет хорошо.

  - Федя, я договорилась. Тебя пустят на роды. Ты пойдешь со мной.

  - Пойду, конечно, родная. Это же наш первый ребенок.

  - Шутишь, я больше не смогу...

  - Сможешь, родная, сможешь, - сказал он, перекладывая ее на каталку. - Куда везти?..

  - Подождите, надо оформить карточку.

  - Девушка, некогда нам карточки оформлять. Нам рожать пора!

  - Откуда Вам знать, папаша, пора или не пора? Доктор сейчас посмотрит и скажет.

  Оля взяла готового взорваться Федора за руку.

  - Федь, ты не волнуйся, сейчас Наталья спустится и вас заберет, я уже позвонила. Надюш, ты как?

  - Нормально, Оль... Я, правда, не знаю - как это?..

  - Ну, если шутишь, то значит, действительно - нормально. Ты держись. Вон Наталья идет.

  Действительно, от лифта по коридору, стремительно приближалась женщина лет сорока:

  - Ксюша, переодень молодого отца. Он - с нами. Надюш, мы тебя сейчас тоже переоденем быстренько. Ты как? - Она привычно взяла лежащую женщину за запястье и высвободила часы на левой руке, - частит. Но ничего. Ты не волнуйся. Поехали переодеваться.

  - Оля, ты помнишь наш разговор, когда мы сюда приезжали первый раз?

  - Помню, конечно. А что?

  - Ничего. Потом скажу.

  - Ну, давай! Ни пуха, ни пера, - Оля быстро наклонилась с Надюшке и поцеловала, - с богом, милая.

  - Ну, вот... И что я должна сказать? Ты уж меня куда-нибудь в одно место определи. Или к черту, или к богу.

  - Это меня, Надь - к черту... А тебя - к богу.

  - Девушка, Вас, кажется, Ксюша зовут? Где у вас руки помыть можно? - и Сашка вытянул ладони, с засохшей уже кровью, вперед.

  - Саша, а что у тебя с руками?

  - Это Надина. Мне бы ополоснуть...

  - Надина? У нее, что - кровотечение?

  - Ну, у нее же воды отошли... А что? Что-то не так? Так не должно быть?

  - Не должно, Саш. У тебя сигареты есть?

  - Вы же бросили?

  - Откуда ты знаешь?.. Так есть или нет?

  - Есть. Пойдем на улицу. Девушка, обычно кесарево сколько делают?

  Девчонка оторвала глаза от прикрытой журналом регистрации книжки, и с гордым видом отличницы продекламировала:

  - Обычно, операция длится 20 минут. Если нет осложнений. Но, учитывая подготовительный период: осмотр, подключение систем, вывод из наркоза, то - от часа до двух.

  - Пойдем, покурим. А потом я организую нам кофе.

  - Нет, иди руки мой, а сигареты мне дай. Я на улице тебя подожду.

  - Хорошо, иди. Только не уходи больше, - он наклонился и чмокнул ее в нос, - я скоро.

  ...Ольга мерила шагами коридор, а Сашка, уставший время от времени ловить ее и пытаться успокоить, сел в кресло и стал ждать. Больше ничего не оставалось. Только ждать.

  Двери лифта распахнулись, из него вышел Федор и прислонился к стене.

  Ольга мгновенно бросилась к нему:

  - Что? Федя, что? Кто родился?

  - Девочка. Оля, а о каком разговоре шла речь? Что Надя тогда сказала?

  - Сказала, что если девочка будет, то она хочет назвать ее Олюшка. А если мальчик - Федор. Федь, ты что-то не о том. Надя - как?

  Федор поднял на нее глаза, в которых не было ничего кроме пустоты.

  - Оля, можно я назову ее - Надежда?

  - Федь, я думаю - вы с Надей это потом решите. Как прошло?

  - Не решим, Оль - Надя умерла. У нее оказалась аллергия на наркоз. Мгновенная остановка сердца...

  Утро следующего дня.

  Ночь заливала щедро выплеснутыми чернилами окна. Изредка в окно заглядывал молодой месяц, вырвавшись из плена туч, еще с утра затянувших небо. Он, будто спрашивая, заглядывал в глаза Ольге: "Ты как?"- и снова, потеряв бдительность, тонул во мгле. А Ольга продолжала стоять в окна, забыв отдернуть тюль. Видимо так проще, не видеть своих глаз, наполненных болью. Боли было через край и ее надо было отдать ночи. Но весь сегодняшний день прокручивался и прокручивался в голове, вырывая застывшие черно-белые снимки...Ветер, рвущий ленты на венках и корзинах цветов...Раскисшую землю, лежащую унылым холмом рядом с ямой - последним приютом Надьки...Надюшки...Заплаканные и испуганные лица Надюшкиных девочек...Уныло курящего Петровича. Одну за одной...Фигуру Федора , прижимающего Надежду с своей груди и ежеминутно: то открывая угол одеяла , закрывающего ее мордашку, то спохватывающегося , что ветер ее разбудит , и вновь бережно накрывая ее...Руку Сашки, держащую за локоть... И раздражение. Хотелось стать рядом с Федором, закрыть собой Надежду от порывов ветра, но эта рука, прижавшая ее локоть к своему боку, удерживала от попыток.

  Сашка подошел и обнял Олю. Она вздрогнула и оглянулась. Его губы коснулись виска и прошептали: "Ты устала. Пойдем спать!"- и ладони заскользили по спине. Неожиданно обжег стыд за неуместность его ласки, и взгляд заметался по гостиной. Катька, воркующая над малышкой. Сенька, повзрослевший за эти дни и сейчас сидящий в кресле, наклонив голову и смотрящий куда-то в пол застывшим взглядом, с руками повисшими плетями между раздвинутых коленей.

  Федор, в углу дивана, откинувший голову на спинку и смотрящий в потолок.

  -Катюш, попробуй укачать Надюшку. Ей пора спать. Сеня, сделай всем чаю, - Ольга подняла глаза и шепотом сказала,- Саш, ты потом езжай домой. Не надо форсировать. Спасибо тебе за поддержку , но не торопи меня.

  -Хорошо. Как скажешь. Справитесь?

  -Шутишь? Конечно.

  -Федя, я тебе постелю на диване. Тебе надо выспаться, - Ольга подошла к сидящему Федору и присев на корточки заглянула ему в глаза,- Надюша сегодня со мной поспит. Я вас не отпущу сегодня, хорошо?

  - Я тогда поеду. А вы укладывайтесь.

  - Езжай. Спасибо тебе за все,- Оля встала, и подойдя к Маге, поцеловала его в щеку.

  - Проводи!

  Ольга накинула на плечи шаль и вышла следом. Как только дверь мягко щелкнула язычком замка, губы Сашки нашли ее. Его поцелуй зазвенел в тишине святотатством. Ольгины руки уперлись в грудь и отодвинули Сашку , освобождая губы от плена.

  -Уезжай, Саша, ты прав . Я очень устала. Все устали. Надо укладываться спать.

  -Хорошо. Я не спрашиваю: "Почему?" Отдыхай.

  Мага повернулся, и его тень заскользила по ступенькам крыльца, на миг освещенным, снова вынырнувшим из смоляной черни неба месяцем.

  -Уходи, Саша. Прости, -прошептала Ольга. Она постояла еще на крыльце, выудив из кармана ставшую снова привычной пачку сигарет, закурила , выдыхая белые облака дыма в тягостную черноту ночного неба, а потом решительно открыла дверь в дом.

  - Ну, что дорогие, давайте по чайку и всем спать. Все очень устали.

  -Мам, я Надюшке персональную койку соорудила. Сеня мне два кресла сдвинул в комнате. Можно она у меня пока поспит?

  Ольга и Федор одновременно подняли друг на друга глаза и кивнули.

  -Пусть, Катюш, ты только сразу же нас буди.

  -Хорошо, - Катюшка заулыбалась,- она такая хорошенькая. Вылитая тетя Надя. Ой!- ее рука вскинулась, закрывая рот.

  - Она ее копия, Кать, не пугайся. Все нормально,-прокашливаясь, после долгого молчания, сказал Федор.

  - Федь, ты поживи у нас пока. Всем так будет лучше. А?

  - Спасибо, Оль... я подумаю.

  - А тут и думать нечего. Так будет лучше для всех. А то мы нашу маму совсем видеть перестанем,- пробасил Сенька.