- Вчера в седалищный нерв попала.

- Промахнулась, - спокойно призналась медсестра.

         Борис спустил штанину, опёрся о кушетку. Анжела шумно дышала у ягодицы с десятикубовым шприцом.

- Одевайся!- низким голосом приказала Анжела.

- Уже всё? Даже не заметил, - подольстился Борис.

         Дело происходило в процедурной. Анжела подошла к столу, налила доверху спирта:

- Сегодня тренинг на отторжение. Доктор велел. Смотри, Косоглазов, на водку и воспитывай волю.

         Медсестра перевернула песочные часы.

- Анжелочка, не оставляй меня с ней наедине, - промямлил Борис.- Это самое мучительное.

         Грузная Анжела, покачивая плечами и бёдрами, ставя ноги на одну линию, как модель на подиуме, двинулась к двери. Щёлкнул замок.

- Гестаповцы! Пытают меня за мои собственные деньги, - мрачно мычал Борис, усаживаясь на кушетку и пулясь на водку.

         Витя вскрыл отцовский сейф, выгреб на пол хаотично лежавшие бумаги. Большую часть сейфа занимали порножурналы, в них - стопки мятых визиток.

- А если отец заметит? – волновалась Полли.

- Не заметит. Он себя не помнит.- Витя брезгливо выставил на пол отцовские «заначки», две непочатые бутылки водки.

-Дети, что вы там делаете? – донёсся лукавый голос Витиной мамы.

- Попридержи дверь! – скомандовал Витя.

         Полли неуверенно пошла к двери. Она стеснялась в чужом доме. Витя отодвинул Полли, подбежал к открывающейся двери, подпёр плечом. Мама толкала , Витя не пускал.

         Удерживая створку, Витя подвинул к двери основательный диван .

- Всё. Не войдёт, - Витя смахнул пот.

         Мама побилась о дверь раненой птицей и отошла. Зато младшая сестрёнка Вити заскреблась у пола мышью.

- Ксюшка, будешь подглядывать – убью!- ответственно пообещал Витя сестре.

         В ответ из-под двери раздался тонкий режущий слух вой.

- Отцу расскажу, что вы в его документах рылись! – пригрозила мама, оттаскивая Ксюшу от створки, в которую она впилась мёртвой хваткой.

- Вот!

         К проекту контракта поставки мурманской рыбы в Парагвай степлером была прикреплена визитка Павла. Витя немедля набрал телефонный номер.

- Павла можно? – поторопился спросить Витя.

         Механический голос автоответчика безжизненно выдал:

- « Вы позвонили… 232-45-68, в квартиру Павла . Сейчас нас нет дома. Я в тюрьме…»

         Послышался шум, будто человека оттаскивали от телефона. Лязг наручников. Визгливый стон Павла:

- « Оставьте сообщение после звукового сигнала или обратитесь в Бутырку.»

         Хлопнула дверь. Переполненный автоответчик пикнул.

- Успел- таки наговорить, - подытожил Витя.

- Павел – тоже мафиози? – спросила перепуганная Полли.

- Кто у нас…- начал Витя и замолчал, не желая позорить страну.

- Меня бабушка предупреждала, - пробормотала Полли.

         Витя побросал бумаги отца на место, закрыл сейф. Повесил ключи на карниз за штору, где они скрывались. Водку спустил в мусоропровод. Не производя шума, Витя и Полли одевались. В детской гулила Ксюша. Из гостиной доносился голос матери:

- Как мне не волноваться? Закрылись в кабинете отца. Уже полчаса. Подруга, тебе хорошо успокаивать, но от этого же бывают дети!

         Полли и Витя поехали в Бутырку. Неприятная контролёрша выглядывала из окошка, высовывая крошечную головку на гусиной шее.  Пялилась чёрными глазками–пуговками и допрашивала, кем они приходятся Павлу. Неподтверждённое родство ставило крест на попытках прорваться в Бутырку. В выдаче информации о подследственных контролёрша действовала по принципу: « Не сват, не брат – проваливай, гад!»

         Не солоно хлебавши, Витя предложил вылавливать Степанова у следственных Управлений. Два дня стояли на Петровке, день - на  Газетном, полдня – Полли замёрзла – на Калужской площади. Дети бы долго искали Степанова, если б он случайно не наткнулся на них.

         От Новослободской дети ехали на Петровку на троллейбусе. Полли билет купила, а Витя не брал «из принципа». В передние и задние двери на остановке при пересечении Садового вошли два молодых человека, показавшие пассажирам красные книжки и бойко принявшиеся собирать штрафы. Очередь дошла до Вити. Он  показал самопальную «корочку» инвалида детства. Проверяющие засомневались в действительности документа.

- Платите штраф, Виктор Борисович, - вежливо потребовал молодой инспектор.

- Платить мне не положено. Я – инвалид, - смиренно отвечал Витя.

- Признаков заболевания не вижу. Ваш документ фальшив. У метро купили?

         Витя изготовил «корочку» на компьютере и цветном ксероксе. Его профессиональный реноме грубо задели.

-Предъявите ваш документ,- потребовал Витя.

- Я уже предъявлял документ пассажирам. Не заметили?

- Предъявите повторно, - потребовал оскорблённый в лучших чувствах Витя.

- Пожалуйста.

         Витя изучил предъявленный документ:

- Фальшивка, господин Синебрюхов.  Печать расплылась. Где борода?

- Бороду я сбрил.

- Я могу назвать серию цветного ксерокса, на котором изготовлена ваша «корочка».

- Ах, ты, сосунок!

- Не оскорбляйте меня. Дети – это взрослые в потенции.

- Ты хочешь сказать, что из тебя вырастет – «я»?

- Вдумайтесь в ваши слова… Покажем удостоверение водителю. Если он вас знает, я заплачу.

         Витя энергично протискивался вперёд.

- Что ты с малолеткой размусоливаешь?! – послышался негодующий голос другого проверяющего.

         В салоне пассажиры, слышавшие перебранку, уже активно призывали не предъявлять билетов и проездных.  Контролёры – поддельные.

- Вышвырни мальчишку на остановке! – командовал задний контролёр.

         Передний попытался вырвать «корочку» у Вити. Тот вцепился  намертво. Контролер тянул к себе, Витя - к себе. Удостоверение разорвалось. Молодой человек разразился дикой бранью:

- … … … … …

         Витя ответил:

- …. …. …. ….

         Пробравшийся через толпу второй контролёр собирался сообщить о поведении Вити в школу, а для начала совершить  прилюдный самосуд. Надрать отроку уши мешал включённый Полли диктофон. Заслышав русский сленг, она немедленно включила его, чтобы на досуге изучить язык в данном направлении.

         Витя кому-то наступил на ботинок. Хозяин ботинка повернулся. Это был Степанов.

- Билеты надо всё-таки покупать. Твой отец – не бедный, - сказал Степанов на улице. Он спас Витю ценой эвакуации из автобуса.

         Витя покраснел.

         Полли бурно выложила Степанову, что необходимо срочно разыскать дядю Павла. Степанов скучно улыбнулся в ответ. Он не станет ничего предпринимать, не уведомив начальство.

- Зачем вам эти гадкие дядьки! – вскричала Полли. – Я видела их в сельве. Один кучерявый, весь из себя, глазки вспыхивают, как купюры увидит ( Степанов догадался, описан Данила Евгеньевич ). Второй – пришибленный, с головой – яйцом динозавра ( подполковник Скакунов). Всё чего-то вынюхивал, высматривал. С вечным своим фотоаппаратом. Он спрашивал, нет ли поблизости от нашего дома в Айове ракет.

- Он и тебя спрашивал?! – изумился Степанов.

- А как же! И очень подробно.

- Совсем неумно со стороны Скакунова.

         Полли подбоченилась:

- Вот!.. И зачем они вам нужны?

- Дольщики… - прошептал Степанов. Громко он сказал: - Эти дяди, особенно Данила Евгеньевич, кучерявый, как ты его называешь, начальник отдела, где я работаю. Я обязан информировать его о всех происшествиях.

- И даже личных?- поддержал Полли Витя.

- Дело не личное, - упрямился Степанов. – Меня не отпустят с работы для занятия им.

- Занимайтесь в свободное время.

- Но мне придётся писать официальные запросы!.. Дети, не надо плохо о моём начальнике. В его лице государство мне платит денежку.