Адольф Гитлер удостоился внимания множества биографов. Его эпоха как никакая другая освещена в историографии. Однако самой личности Гитлера, его характеру, психологическим причинам геноцида уделялось крайне мало внимания. Используя многочисленные исторические материалы, данная книга дает развернутый анализ психологии диктатора. Психограмма Гитлера затрагивает три основных аспекта.

Гитлер страдал тяжелым нервным заболеванием — болезнью Паркинсона, развившейся в последние годы его жизни. Постепенно паркинсонизм стал решающим фактором, определяющим его поведение. Это оказало значительное влияние на ход войны.

С самого раннего детства Гитлер был эйдетиком. Он обладал феноменальной фотографической памятью, которая позволяла ему в точности запоминать все, что он видел и слышал. Благодаря этому качеству Гитлер поражал генералитет своими познаниями и осведомленностью, однако именно эйдетизм не позволял ему провести четкую грань между своими фантазиями и реальной действительностью.

Кроме того, диктатор был скрытым гомосексуалистом, который подавлял свои сексуальные влечения. Это определило его женское поведение по отношению к мужчинам.

Учитывая все эти факты, благодаря глубокому психологическому анализу личность Гитлера предстает в совершенно новом свете.

Профессор Кобленцкого университета доктор Манфред Кох-Хиллебрехт родился в 1928 году. Он изучал психологию, философию и психопатологию в Тюбингене и Цюрихе. В 1958 году получил степень доктора. Занимался исследованиями средств массовой информации в Мюнхене, был советником Людвига Экхарда, работал референтом в пресс-службе федерального правительства. Автор многочисленных книг по психологии личности политика.

4 апреля 1945 года 4-я танковая дивизия США обнаружила концентрационный лагерь вблизи тюрингского городка Ордруф. Начальство и охрана лагеря бежали, бросив почти 10 тысяч заключенных. Прибывшие в это ужасное место три американских генерала были в шоке. В свежевырытых рвах лежало более 3200 до крайности истощенных обнаженных трупов. Тела других заключенных лежали прямо на улице, там, где они упали и умерли. На желтой коже, плотно обтягивавшей их кости, копошились вши. Когда генерал Паттон, известный своей безрассудной храбростью, увидел все это, его вырвало. Эйзенхауэр издал приказ, по которому все дислоцированные вблизи воинские части должны были посетить лагерь.[1]

Так американцы впервые столкнулись со зверствами национал-социалистов, о которых они имели весьма смутное представление даже после освобождения советскими войсками в начале 1945 года фабрики смерти Освенцим. Другие концлагеря представляли собой сходную картину. В Бергзен-Бельзене трупы заключенных пришлось хоронить при помощи экскаватора.

Главный виновник всех этих преступлений избежал ответственности. 30 апреля 1945 года он покончил с собой в Берлине.

Мало кто из людей причинил столько горя человечеству. Несмотря на это, сегодня слишком мало уделяют внимания самому Гитлеру и слишком много говорят о вине добровольных помощников Гитлера. При помощи документов намного проще сделать последнее. По словам Эберхарда Йекеля, «если все имеющиеся в нашем распоряжении документы сложить в одну кучу, по высоте она сравняется с египетскими пирамидами».[2]

Раскрыты преступления вермахта, который запятнал себя участием в расовой войне. Выдвинуто обвинение против полностью нормальных мужчин, почтенных отцов семейств, которые в составе резервных полицейских батальонов без тени сомнения убивали евреев.[3] Немецкие железнодорожники виновны в том, что на их поездах евреев отвозили на смерть в Освенцим.[4] Страховые компании виновны в том, что они страховали строения в концлагерях на случай пожара. Кроме того, виновны химики, которые производили отравляющий газ «циклон-Б», строительные фирмы, проектировавшие бараки, а также женщины, которые вели домашнее хозяйство, пока их мужья-убийцы служили в концлагерях. Они не только заботились о том, чтобы каждое утро форма их супругов была наглаженной и очищенной от пятен крови, но также создавали им дома уютную обстановку и изо всех сил старались, чтобы губительная атмосфера фабрики смерти не отразилась на душевном здоровье палачей.[5] Работники финансовых служб повинны в том, что не задумываясь конфисковывали у евреев имущество, административные служащие — в том, что перед отправкой своих сограждан в лагеря уничтожения они отравляли им жизнь мелочными распоряжениями, запрещавшими им ездить в трамваях, покупать мебель, пользоваться швейными машинками и телефонами-автоматами. Домашние же телефоны у евреев были обрезаны.[6]

Немецкая элита сама добровольно связала себя с этими преступлениями. Министерство иностранных дел оказалось замешанным в депортации евреев,[7] а без помощи антропологов и врачей программа эвтаназии оказалась бы невыполнимой.[8]

Юрген Хабермас считает, что Освенцим стал возможным потому, что немцы переродились биологически. Причем вина за это лежит не только на современниках Гитлера, но и на их потомках, поскольку все они связаны своими порочными традициями. И то, что немцы пытаются снять с себя ответственность, ссылаясь на то, что родились уже после всех этим преступлений, является всего лишь никчемной отговоркой.[9]

Даже те, кто были противниками немцев, не избежали обвинений. Правительство Франции скомпрометировало себя тем, что не противостояло оккупации Гитлером демилитаризованной Рейнской зоны. Британский премьер-министр покрыл себя позором, когда в рамках абсолютно безответственной политики умиротворения пошел на уступки тогда еще слабому Гитлеру. Хотя Уинстона Черчилля и Франклина Рузвельта нельзя упрекнуть в отсутствии решимости в борьбе с нацизмом, они все равно виноваты в том, что не сделали все возможное для прекращения Холокоста, несмотря на то что, как и сами немцы, прекрасно знали о массовом истреблении евреев. Английская разведка с самого начала Русской кампании заполучила секретные немецкие коды и смогла расшифровать все радиограммы нацистской военной полиции. В этих сообщениях, поступавших ежедневно, было достаточно информации о массовых убийствах. Более того, союзники бомбили сам Освенцим и подъездные железнодорожные пути к нему, несмотря на то что прекрасно знали о том, что в этом концлагере содержатся евреи.[10]

Большинство жителей Советского Союза были бесчувственны до такой степени, что «злобно наблюдали» за истреблением еврейского населения, предоставив им довольствоваться «жребием, который евреям уготовили немцы».[11]

Ту же участь разделили и нейтральные страны. Швейцарские банки принимали золото, отобранное нацистами у заключенных концлагерей. Начальник пограничной стражи Генрих Ротемунд и швейцарские власти с 1938 года ставили в паспорта немецких и австрийских евреев красный штамп «J».

Кроме того, виновны все страны, представители которых в июле 1938 года по инициативе президента Рузвельта собрались на конференции в Эвиане, французском курорте на берегу Женевского озера, и отказались принять евреев, стремившихся эмигрировать из Германии, чтобы спасти свою жизнь. Американская эмиграционная служба отказалась выдать визы 140 тысячам евреев, которые первоначально должны были переехать в Англию. Канада также ответила категорическим отказом, не пожелав принять такое большое количество евреев. Ее поддержало правительство Австралии, которое не захотело выдать визы еврейским эмигрантам, опасаясь возникновения у себя в стране «расовой проблемы».[12]

Имеет ли смысл в свете всех этих хитросплетений уделять внимание личности Гитлера? Достаточно беглого взгляда на историю, чтобы усомниться в том, что его жестокость нужно воспринимать как исходный пункт для анализа. Руки любой сколько-нибудь значимой исторической личности измазаны кровью. Еще Гегель назвал это «бойней всемирной истории». Во французском и английском королевских домах во время французской и русской революций людей скальпировали, резали, гильотинировали и расстреливали. Революционеры, вешавшие на фонарях аристократов, вполне могли отчитаться в своих действиях по примеру генерала Вестермана, который в 1793 году писал в Комитет общественного спасения: «Вандея больше не существует… Я опустошил ее, все дороги завалены трупами. В некоторых местах убитых столько много, что их тела сложены в пирамиды».[13]