Повести, включенные в настоящий том, принято относить к циклу «петербургских повестей». Необходимо только помнить, что у Гоголя самого выражения «петербургские повести» нет; оно возникло уже в после гоголевской критике.

НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ

Повесть впервые опубликована в книге: «Арабески. Разные сочинения Н. Гоголя». СПб., ч. II, 1835 (цензурное разрешение 10 ноября 1834 г.).

Перед печатанием повести Гоголь показал ее Пушкину. В ответ Пушкин написал автору: «Перечел с большим удовольствием; кажется, все может быть пропущено. Секуцию жаль выпустить: она, мне кажется, необходима для полного эффекта вечерней мазурки. Авось бог вынесет. С богом!» Цензура, однако, не пропустила сцену «секуции».

Одним из первых в критике высоко оценил «Невский проспект» Пушкин. В опубликованной в «Современнике» (1836, т. I) рецензии на второе издание «Вечеров на хуторе близ Диканьки» было отмечено, что Гоголь после выхода его первой книги повестей «непрестанно развивался и совершенствовался». «Он издал «Арабески», где находится его «Невский проспект», самое полное из его произведений».

Подробную характеристику «Невского проспекта» дал Белинский в статье «О русской повести и повестях г. Гоголя» («Телескоп», 1835, т. XXVI). «Невский проспект» есть создание столь же глубокое, сколько и очаровательное; это две полярные стороны одной и той же жизни, это высокое и смешное

о бок друг другу». Критик отметил глубокую поэтичность сцены сна — «этого дивного, драгоценного перла нашей поэзии, второго и единственного после сна Татьяны Пушкина…». Говоря о «типизме» повести Белинский останавливался на Пирогове: «О, единственный, несравненный Пирогов, тип из

типов, первообраз из первообразов! Ты многообъемлющее, чем Шайлок, многозначительнее, чем Фауст!»

Позднее Аполлон Григорьев рассмотрел повесть Гоголя в ряду других произведений 20—30-х годов о художниках. В лице Пискарева Гоголь «свел… с ходуль и возвратил в простую действительность этот тип, доведенный до крайности смешного повестями тридцатых годов, получивших его из германской романтической реакции или даже из вторых рук французского романтизма» («Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина», статья первая, 1859).

Стр. 24…сонный ганимед… — Ганимед — слуга Зевса (греч. миф.).

Стр. 28. Перуджино Пьетро (ок. 1446–1523) — итальянский художник, учитель Рафаэля.

Стр. 43. Л. А. Орлов (1791–1840) — лубочный писатель.

«Филатка» — «Филатка и Мирошка — соперники, или Четыре жениха и одна невеста» (1831) — водевиль П. И. Григорьева, пользовавшийся большой популярностью среди невзыскательных зрителей.

Стр. 51. Лафайет М.-Ж.-П. (1757–1834) — французский политический деятель и генерал.

НОС

Опубликовано впервые в «Современнике», 1836, т. III (ценз. разр. Сентябрь 1836 г.).

Гоголь работал над повестью в течение нескольких лет, примерно с 1832 года. Сюжет повести тесно связан с различными бытовавшими в то время анекдотами и историями о диковинных носах — то есть с так называемой «носологией», имеющей в искусстве очень древние традиции. Но в то же время на формирование замысла повести повлияли некоторые злободневные факты и «происшедствия» из русской жизни 30-х годов.

Так, из дневниковой записи Пушкина (от 17 декабря 1833 г.) мы узнаем: «В городе говорят о странном происшедствии. В одном из домов, принадлежащих ведомству придворной конюшни, мебели вздумали двигаться и прыгать; дело пошло по начальству. — Кн. В. Долгорукий нарядил следствие…» М. Лонгинов, бравший в это время уроки у Гоголя, вспоминал, что последний с неподражаемым комизмом «передавал… городские слухи и толки о танцующих стульях в каком-то доме Конюшенной улицы, бывшие тогда во всем разгаре». Этот-то эпизод и отразился в повести «Нос» (в конце второй главки).

18 марта 1835 года Гоголь послал повесть в Москву М. Погодину для напечатания в «Московском наблюдателе». Но редакция не опубликовала повесть, найдя ее «грязною», как свидетельствовал позднее Белинский.

Гоголь передал повесть в «Современник», где она появилась со следующим редакционным примечанием, написанным Пушкиным: «Н. В. Гоголь долго не соглашался на напечатание этой шутки; но мы нашли в ней так много неожиданного, фантастического, веселого, оригинального, что уговорили его позволить нам поделиться с публикою удовольствием, которое доставила нам его рукопись. Изд.».

Еще в связи с предполагаемой им публикацией повести в «Московском наблюдателе» Гоголь высказывал опасение: «глупая цензура привяжется к тому, что Нос не может быть в Казанской церкви…» И действительно: по требованию цензуры место встречи Ковалева с Носом пришлось перенести в Гостиный двор. Были сделаны и другие изменения и купюры.

Дорабатывая повесть для третьего тома своих Сочинений (1842), Гоголь расширил финал, выделив его в особую заключительную главку.

Большинство критиков, современников Гоголя, не поняло значительности повести, расценив ее или как забавный фарс, добродушную шутку (Н. Полевой), или же как просто неудачное произведение (С. Шевырев). О глубоком интересе молодежи к повести свидетельствует В. Стасов, бывший в то время студентом Петербургского училища правоведения: «Мы были в глубоком восхищении».

В. Белинский в 1839 году в рецензии на 11-й и 12-й тома «Современника» писал о типичности майора Ковалева: «Отчего он так заинтересовал вас, отчего так смешит он вас несбыточным происшествием с своим злополучным носом? — Оттого, что он есть не майор Ковалев, а майоры Ковалевы…» В 1843 году Белинский писал, что «Нос» — это «арабеск, небрежно набросанный карандашом великого мастера…».

Своеобразие повести глубоко почувствовал Ап. Григорьев, отметивший, что гоголевский юмор «достигает крайних пределов своих в «Носе», оригинальнейшем и причудливейшем произведении, где все фантастично и вместе с тем все — в высшей степени поэтическая правда, где все понятно без толкования и где всякое толкование убило бы поэзию…» («Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина», статья первая, 1859).

Стр. 55…но всегда майором… — Звание коллежского асессора, чиновника восьмого класса, было равно званию майора в военной табели о рангах.

Стр. 65. Бортище — дюжина.

Стр. 69. Хозрев-Мирза — персидский принц, приезжавший в Россию в 1829 г.

ПОРТРЕТ

Опубликовано впервые в книге: «Арабески. Разные сочинения Н. Гоголя». СПб., ч. I, 1835 (ценз. разр. 10 ноября 1834 г.).

Гоголь приступил к написанию повести в начале 30-х годов, очевидно, не ранее 1832 года. На описание района Петербурга — Коломны определенное влияние оказала пушкинская поэма «Домик в Коломне», ставшая известной Гоголю еще до опубликования. «У Пушкина повесть, октавами писанная: «Кухарка», — сообщал Гоголь А. Данилевскому 2 ноября 1831 года, — в которой вся Коломна и петербургская природа живая». В качестве возможного прототипа ростовщика указывают на известного в ту пору ростовщика-индуса Моджерама-Мотомалова (См. о нем: П. А. Каратыгин. Записки, т. I. II, «Academia», 1929, с. 264).

Белинский после краткого неодобрительного отзыва о «Портрете» в статье «И мое мнение об игре г. Каратыгина» подробно охарактеризовал повесть в работе «О русской повести и повестях г. Гоголя» (1835): «Портрет» есть неудачная попытка г. Гоголя в фантастическом роде. Здесь его талант падает, но он и в самом падении остается талантом. Первой части этой повести невозможно читать без увлечения; даже, в самом деле, есть что-то ужасное, роковое, фантастическое в этом таинственном портрете…» Отметив далее ряд «юмористических картин и очерков во вкусе г. Гоголя», критик переходил ко второй части повести: «Это явная приделка, в которой работал ум, а фантазия не принимала никакого участия».