Несмотря на свои собственные огромные достижения, Джек был настроен настороженно, возможно даже обозленно, в отношении моего финансового и общественного положения. Часто на встречах, в которых я участвовал, Джек рассказывал об истории своего первого контакта с моей семьей. Он платил за свое обучение в колледже и юридической школе, устраиваясь на лето преподавателем, и летом 1912 года, за три года до моего рождения, приехал в штат Мэн, рассчитывая получить работу на острове Маунт-Дезерт. Одной из семей, с которой он решил вступить в контакт, была наша. Джек всегда рассказывал эту историю очень длинно, говоря о том, как он прошел четверть мили от основной дороги до Эйри, постучал в массивную дверь и объяснил дворецкому, зачем он пришел, после чего его отправили обратно, объяснив, что преподаватель для детей Рокфеллеров на это лето уже нанят. И на этом его история кончалась. Я признаюсь, что никогда не понимал того значения, которое он придавал этому случаю. Неподготовленный визит не казался лучшим способом для попытки получить летнюю работу, и отец действительно всегда договаривался о преподавателях и других компаньонах на летние месяцы заранее, еще до того как мы приезжали в Сил-Харбор.
Джек, наверное, сто раз рассказал эту историю в моем присутствии, последний раз в 1985 году, когда я сменил его на посту председателя Совета по внешней политике. Эта история всегда вызывала у меня чувство досады.
То, что Джек не мог удержаться от того, чтобы не рассказывать эту историю вновь и вновь, указывало на его неоднозначное отношение ко мне и нашей семье, может быть, даже говорило о скрытой неприязни. Его чувство, вероятно, углубилось в результате замечания, которое Нельсон сделал ему в тот момент, когда Джек стал председателем «Чейза». Нельсон будто бы сказал, что «семья использовала свое влияние», чтобы сделать его председателем, и что одна из его задач заключается в том, чтобы гарантировать, чтобы «Дэвид стал его преемником, когда он оставит свой пост». Представляется вполне возможным, что Нельсон сказал это или нечто подобное. Он мог говорить достаточно властно и, несомненно, думал, что таким образом оказывает мне услугу. Однако, если Нельсон и сделал такого рода заявление, это, конечно же, не было результатом решения семьи или моей просьбы. Для кого бы то ни было в семье выдвигать такое требование было бы крайне неуместно. К сожалению, если все это было действительно так, произошедшее могло необратимо изменить отношение Джека ко мне.
Во всяком случае неоднозначное отношение Джека могло быть причиной отказа сыграть более решительную роль на совете директоров банка при выборе преемника в 1979 году. Его нерешительность, какой бы ни была ее причина, могла иметь серьезнейшие последствия для меня лично и для банка. Вполне возможно, что Джек никогда не мог смотреть на меня, не вспоминая длинного пути по пыльной дороге вверх по холму в Сил-Харбор и большой деревянной двери, которая тихо, но твердо закрылась перед его лицом.
МОДЕРНИЗАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ БАНКОМ
Чем больше я работал в «Чейзе», тем более меня беспокоила его устаревшая структура управления. В то время как управление нашей основной деятельностью по кредитованию не вызывало нареканий, имелись серьезные недостатки в большинстве других областей: децентрализованный менеджмент с многочисленными автономными «удельными княжествами», недостаточное управление персоналом и отсутствие бюджета и/или бизнес-плана. Любой консультант по вопросам управления пришел бы в ужас, однако мы отказывались впускать их в свои двери.
Летом 1952 года, непосредственно перед тем, как я возглавил наш нью-йоркский городской отдел, Кеннет К. Белл, вице-президент банка, придерживавшийся близких мне взглядов, и я начали собирать информацию по этому вопросу. Хотя оценка организации банка не имела никакого отношения к нашей работе или работе кого бы то ни было еще, мы хотели посмотреть, не существовало ли возможности предложить более эффективную и рациональную структуру. Наши раскопки выявили некие поразительные и даже тревожные факты. Например, директора девяти географических «регионов», которые ведали вопросами корпоративного бизнеса по стране, а также все главы наших 29 американских отделений подчинялись непосредственно президенту банка. Вероятно, лишь немногие из них когда-либо получали от него инструкции или вообще он уделял им какое-либо внимание. Они действовали по своему усмотрению. На бумаге «Чейз» имел высокоцентрализованную структуру; в реальной жизни четкая ответственность и подотчетность не существовали.
Принимая во внимание эти поразительные факты, мы с коллегой создали проект упрощенной структуры, в соответствии с которой реорганизация банка должна была проходить по функциональным направлениям. Мы не разглашали наши выводы, предпочитая дождаться благоприятного момента, чтобы выступить со своими организационными предложениями.
КУРС НА СТОЛКНОВЕНИЕ
Мой рост в банке происходил довольно быстро, точно так же, как и рост Джорджа Чемпиона. Джордж, на 11 лет старше меня, был выпускником Дартмутского колледжа, где славился как первоклассный футболист. Он закончил колледж в 1926 году и непосредственно после окончания начал работать в «Эквитэбл траст компани» и оказался в «Чейзе» в результате их объединения. В 1930-1940-е годы Джордж стал одним из наиболее выдающихся служащих банка, занимавшихся вопросами кредитования. Корпоративные клиенты и банкиры всей страны уважали его способности и деловой ум и были рады возможности иметь с ним деловые отношения. Он был страстным игроком в гольф и, кроме того, отлично проводил время также и у девятнадцатой лунки21! Джордж был назначен главой отдела коммерческой банковской деятельности - самого важного отдела банка - в 1949 году.
Для многих становилось все яснее, что Джордж и я идем курсом на столкновение, поскольку каждый из нас видит себя кандидатом на пост председателя банка.
Момент истины в отношении нашего плана реорганизации наступил в сентябре 1952 года, когда президент Перси Эбботт пригласил меня в свой офис, чтобы объявить, что я иду на повышение и назначаюсь на должность старшего вице-президента. В не очень определенных терминах он стал говорить о моих обязанностях, которые будут касаться системы отделений банка в Нью-Йорке. Описание Перси было настолько неясным и туманным, что у меня, откровенно говоря, не сложилось представления о том, что от меня ожидали или каким образом буду взаимодействовать с другими отделами банка. Я подумал, что настало время выступить с планом реорганизации, над которым мы работали на протяжении последних нескольких месяцев.
На следующее утро я принес нашу организационную схему и изложил все Перси. Мы предлагали объединить весь корпоративный бизнес банка под руководством Джорджа Чемпиона в рамках нового отдела под названием «Соединенные Штаты». Предлагалось создать отдел под названием «Специальные отрасли», который включал бы группу, занимавшуюся электрическими и другими компаниями, а также отделы нефти и авиации. Я возглавил бы третий новый отдел под названием «Метрополитенский», отвечающий за розничные отделения банка в Нью-Йорке, а также за отношения с нашими многочисленными крупными корпоративными клиентами, имеющими в городе штаб-квартиры. Некоторые ключевые административные функции, такие как связи с общественностью и экономические исследования, должны были быть включены в мою новую сферу ответственности. Я сказал Перси, что оба эти вида деятельности заслуживают большего внимания, чем им уделялось раньше.
Предложенный нами план реорганизации также предусматривал сохранение трех существовавших отделов: трастового, облигаций и иностранного, где я работал раньше. Во главе каждого из шести основных отделов должен был стоять старший вице-президент, и эти вице-президенты, и только они, должны были непосредственно подчиняться президенту. Самое важное, что за каждым из них должна быть закреплена четко определенная ответственность за конкретную область деятельности банка.
