Дальше в поле зрения появляется совершенно незнакомый рыжеволосый худой человек, бесцеремонно распахивает ворот плаща, а потом и рубашки, так что Том нервно бьется, уж слишком все это похоже на групповое изнасилование, так двусмысленно выглядят движения рыжего. Однако тот всего лишь дергает с его шеи цепочку с кулоном и отбрасывает прочь, зашипев, как от ожога, даже лицо его на мгновение меняется – корчится и скалит кошачьи зубы.

– А вот теперь поговорим, – слышит Том сзади знакомый хрипловатый голос и удивленно оглядывается, когда его отпускают.

– Хилл? Ты жив?! И ты меня предал, – с горечью заключает Коллинз, осматриваясь и замечая в своей кухне еще одного человека – лениво развалившегося на угловом диванчике широкоплечего коротко стриженого мужчину с недобрым взглядом.

– Так ты и есть второй игрок? – спрашивает он обманчиво мягким тоном, и Том чувствует легкий холод вдоль позвоночника.

Стриженый подходит к валяющемуся на полу трискелиону и внимательно смотрит на него.

– Хороша вещь, да не про нас, надо знать меру, – задумчиво говорит он. – С такими игрушками и заиграться недолго. Или ты уже заигрался?.. А это кто? – кивает он на Джеймса, глаза у которого похожи на синие блюдца.

– Это случайный человек, – говорит Том. – Не трогайте его. Официант из кафе, он меня вытащил, когда… все начало рушиться.

– Когда ты начал все рушить, – уточняет Тайлер, обходя его и садясь на высокий барный стул. – И «Харродс», и Корнишон… И пару заброшенных станций метро, если еще об этом не знаешь. Мы собрались здесь, чтобы поговорить. Я все надеялся, что ты сам образумишься, тем более после того, как увидел Страну чар. Но, видимо, зря. Неужели ты веришь ему? Он не то, чем кажется.

– Я в курсе, Тайлер, – усмехается Том. – Он же король фэйри. Обиженный и злой. Ты бы не был зол, будучи запертым в клетке на три тысячи лет? Если бы потерял часть своей силы и был лишен возможности выбраться куда-то и восполнить ее? Если бы стал обычным смертным где-то в гетто?

Тайлер вдруг заметно бледнеет, хотя Том и не понимает причины.

– Кто твои новые друзья?

– Боюсь тебя разочаровать, но тут все сложнее дружбы. Видишь ли, Коллинз, налицо цунгцванг. Это мистер Риваль Ред, он филг. Если ты покопаешься в голове, вспомнишь, что это такое. А это мистер Имс, он играет в те же игры, что и ты, только для другого лагеря.

– Фоморы, – выплевывает Том.

– И когда ты успел поверить в то, что ты чистый сид? – брезгливо морщит переносицу этот сильно смахивающий на гангстера мистер Имс. – Ты и в самом деле убежден в том, что ты и древний маг – одна и та же личность?

– Тому есть некоторые доказательства, – криво улыбается Том.

– А что тут вообще происходит? – из угла подает голос Джим, который даже трястись перестал, видимо, от шока.

Тайлер поворачивается и вздыхает.

– Зачем ты его притащил?

– Ему надо переодеться, иначе у него будет воспаление легких.

– В этой комнате минимум три мага, и никто не может помочь парню? – наигранно удивляется Имс.

– Мистер Имс, возможно, «парень» уже никогда не выйдет из «этой комнаты», – с изысканной вежливостью говорит Ред, и Тому вдруг явственно кажется, что он где-то на чаепитии у Шляпника, что Ред сейчас запахнет свой ярко-синий пиджак, вспрыгнет на стол и запоет затейливую песенку неестественно высоким голосом. Но Ред только присаживается на край стола, и вид у него мрачнее мрачного.

– Вы кто? – спрашивает Джим, и Том вдруг понимает, что совершенно не слышит в его голосе страха, только любопытство.

Остальные, видимо, тоже, даже своим сверхъестественным слухом, потому что все, как по команде, поворачиваются и смотрят на Джима.

Потом Ред что-то ворчит, но щелкает пальцами, и рубашка на бедном официанте становится абсолютно сухой. Ведет ладонью по воздуху – и все горелки на газовой плите вспыхивают голубым.

– Иди, грейся, если замерз, – говорит он.

Глава 5

Иррационально Том злился больше всего на себя как раз за то, что притащил домой этого официанта. Не за то, что попался в ловушку, не за то, что погубил, видимо, уже тысячи людских жизней – вернее, позволил погубить сидам, а сам и не знал об этом, и не за то, что сейчас себя чувствовал абсолютно беспомощным. Почему-то именно за этого веснушчатого синеглазого Джима, который в кафе своей хитрой улыбкой так походил на лукавого фавна, что Том даже несколько минут пристально к нему приглядывался.

Но нет, Джим оказался человеком.

А ведь с фавном было бы проще. Фавн был бы на его стороне без всяких экивоков. А этого… видимо, тоже придется пустить в расход.

Хотя почему-то Тому этого делать не хотелось. Странно, что он выделял его из массы людей. Или, может быть, выделял вовсе не Том?

Может быть, все было так потому, что Джим совершенно ровно сейчас держал спину и обводил их любопытным взглядом. Не боялся ни черта. Героями бывают только глупцы, в этом Коллинз не раз убеждался, видимо, и этот едва оперившийся мальчишка был из таких.

А вот Имс… о, все в нем кричало, что он опасен. Умен. Этот рисковать своей шкурой за гроши точно не будет, и личин у таких людей, как правило, сотни, и никогда не знаешь, какая из них хотя бы отдаленно похожа на то, что внутри.

Имс, между тем, наклонился и поднял с пола трискелион – поднял и даже не поморщился. Том смотрел некоторое время с ожиданием, а потом стиснул зубы от досады. Видимо, фоморы и сами не знали, какого сильного игрока им повезло достать из пучины веков. Жестокая магия сидов, заключенная в этом амулете, на него не действовала никак. Ну, или не так, как на других. Том вспомнился, как бледнел и задыхался Форестер, как шипел лепрекон, как перекосился Ред, когда лишь на секунду коснулся кулона. А Имс держал его в руках без всякой натуги и пристально рассматривал.

Риваль тоже смотрел на него во все глаза – с изумлением и почти благоговением.

– Имс, – позвал он. – Боги благоволят к тебе. Ты знаешь, что это?

– Полагаю, охранная побрякушка из Страны чудес, – крякнул Имс и потряс цепочкой перед глазами. Кулон блеснул в свете окна.

– Это трискелион самого Луга, королевская вещь. Немногие смертные, да даже фэйри могут его касаться без боли и страданий. Дан носил его на груди много сотен лет, и лишь чрезвычайные обстоятельства заставили его расстаться с ним.

– И что он умеет? – подал голос Тайлер.

– Трискелион способен на многое, – сказал филг. – Но главная сила в том, что он может как закрывать глаза на подлинный мир, так и открывать на ложный. Как блокировать информацию, так и вскрывать ее.

– Не мог бы ты выражаться яснее? – язвительно сказал Имс, совершенно расслабленно снова садясь на диванчик. Кулон из руки он не выпускал.

– Если его надевает кто-то из людей или существ, кроме сидов, он показывает сидский мир совершенным, зато обнажает все реальные недостатки других миров. Это такое кривое зеркало, которое призвано склонить любого на сторону Эмайн Эблах. Даже те, кто смотрит на него, поддаются его чарам. А уж если его надеть…

– Выходит, ты видел все сквозь дурное стекло? – хмыкнул Имс в сторону Тома. – Люди – уроды, сиды – красавцы, не так ли?

– Нет, – сказал Том.

– Он и раньше видел мир так, – с какой-то усталой досадой сказал Тайлер. – Сиды просто нашли благодатную почву, чтобы зерно проросло. Сейчас на месте этого зернышка уже лес. Колдовской лес.

Пальцы Имс непроизвольно скрючились, а потом он сделал нечто невероятное – надел кулон на шею. Тут же поморщился, потер место рядом с сердцем, и до Тома внезапно дошло. Это явно жглась омела, чертов друид, он и фомору успел поставить омелу!

– Том, мы пришли поговорить, – умиротворяюще проговорил Имс, и Коллинз поразился, как же так мог измениться его голос – теперь он стал почти заигрывающий, кошачий, бархатный. – Я хочу показать тебе кое-что, а потом ты решишь, продолжать ли играть.

– Я уже принял решение, – возразил Том, почти не слушая Имса, зато внимательно прислушиваясь к собственным ощущениям.