– Твое имя – Элга. И оно не принадлежит прошлому. Оно имеет силу и в настоящем, если ты в него поверишь. Ты – один из нескольких Магов снов и последний из тех, кто остался. Мы все искусны в управлении снами, но тебе не было равных – не будет, если ты вспомнишь и примешь свою силу. Ты можешь насылать сны, можешь бродить по ним, как по лугам, можешь создать собственное сонное царство – люди и существа будут спать, но жить, повинуясь твоим прихотям. Разве это не поражает твое воображение, разве не к этому ты всегда стремился?

– О, Корвус, я никогда не стремился властвовать в стране послушных зомби, здесь ты крупно ошибся. Да и разве дело в этом? Чего ты хочешь от последней игры в нун, Вороний король, скажи мне?

– Я не желаю видеть, как сиды захватят земной мир.

– И поэтому его захватят фоморы? Не вижу разницы, знаешь ли.

– Сиды будут мстить вам, я убежден в этом. Я уверен, что Луг не забыл того, что сделал один из ваших великих магов. Он построил Магическую стену вокруг Сида, и так она велика и прочна, что не только сиды не могут проникнуть в земной мир. Великий друид был так зол, что не рассчитал своих сил, его магия вырвалась из-под контроля, и Стена, вместо того, чтобы закрыть границу между Эмайн Эблах и вашим миром, окружила Страну чар кольцом.

– Он посадил фэйри в тюрьму? – в изумлении спросил Имс.

– Эта мера вообще была слишком опасной, и Луг подписывал почти смертный приговор, когда соглашался на нее. Чувство вины, Элга, не самый лучший помощник в сделках. Он корил себя за проигрыш. И он был убежден, что, завоевав Сид, я пойду войной и к его любимым людям.

– А разве не так? – сузил глаза Имс.

– Не знаю, – нимало не смущаясь, снова пожал плечами Корвус. – Может быть, это могло бы случиться позднее. Но тогда все мои мысли были о другом. Судьба земного мира мне была безразлична. Но сейчас она меня волнует. Ибо сиды, напитавшись земной энергией, станут сильны, и тогда придет черед другой битвы – новой битвы с нашим миром. Я должен опередить Луга и встретиться с ним лицом к лицу, пока он еще слаб.

– И как имя того великого мага, что превратил Страну сидов в закрытый аквариум? – спросил Имс невинно. – Да и тебя лишил возможности расширить свои владения? И не думал ли ты, Корвус, что это вовсе не было неловкостью с его стороны? Что магия не вырвалась из-под контроля, а наоборот, очень хорошо повиновалась?

– Возможно, ты и прав, – кивнул Корвус. – Магическая стена сейчас – это круг, хотя в ней уже появляются трещины и дыры, ведь она держится тысячи лет. В эти трещины проникаем мы и сиды, пугая и соблазняя людей. В какую пору, ты уже догадался. Сотворил ли Миррдин кольцо нарочно, я не знаю. Он слишком сильно любил Страну чудес. Хотя, быть может, именно поэтому он и наказал ее так сильно. Может быть, Элга, он и сам этого не знает. Может быть, его магия действовала стихийно, опережая его мысли и желания. Может быть, он следовал тем чувствам, что стремился победить в себе – но не смог.

Дальше Имс выслушал очередную версию про два договора, когда-то подписанных Мерлином. Чем больше он узнавал о Друиде, тем большее изумление испытывал. Человек, пусть колдун – но человек, сумел переиграть высших магов сразу двух магических рас и обмануть собственный Совет. Вот какого игрока надо было бояться.

А еще ему было ясно, что версия Корвуса сродни глянцевым презентациям любого проекта, таящего кучу подводных камней и имеющего тайную цель.

– А не желаешь ли ты, Корвус, встретиться с Мерлином и попросить его разрушить Стену, чтобы открыть тебе дорогу на Сид?

Корвус тихо засмеялся.

– Это было бы прекрасно. Я бы разорил Страну чудес полностью, на этот раз без всякой жалости. Когда-то я был слишком юн и мягкосердечен, и вот теперь мне приходится беспокоиться за судьбу своей расы. Я научился многому за это время, Элга. Но я не знаю, что сейчас в сердце Миррдина – любовь или ненависть к сидам. К фоморам в его сердце любви нет, мы всегда были для людей демонами. Так что Стену разрушит игра, если ты постараешься. Вся моя надежда на тебя, Элга. В нун ты всегда был непревзойденным игроком. Когда ты сделаешь последний ход из заданного числа, трещина в Стене будет так велика, что через нее пройду даже я, и тогда я разрушу Стену. К тому времени она уже станет дырявой, как сеть рыбака. Мерлин проиграл мне еще тысячи лет назад, и у меня нет нужды просить его о чем-то.

– Не думаешь ли ты, что он попытается помешать тебе, когда последнее условие договора исполнится и освободит его?

– О, я был бы очень удивлен, не поступи он так, – улыбнулся Корвус. – Но кто сказал, что он будет жив к тому времени?..

– И почему ты думаешь, что я на твоей стороне?

– Потому что в тебе течет кровь Элги. И потому что ты ценишь жизнь своего сына выше, чем жизнь Миррдина. И даже выше, чем жизнь всего человечества. Что мне в тебе нравится, Имс, так это всякое отсутствие глупого альтруизма. А теперь пойдем, я покажу тебе Ллис.

Он потянул Имса за рукав, и они вышли на балкончик, который через мгновение отделился от стены, и тут Имс понял, что это не просто красивая капсула – это миниатюрный воздушный корабль, летательный аппарат и, возможно, еще и оружие.

Они понеслись над морской гладью, и скорость капсулы намного, намного превосходила скорость любых крыльев.

***

Имс видел внизу острова с ослепительно белыми пляжами, синие многоугольники городских площадей, похожие на математически правильные розы, отдельные купола в небе в форме цветков лотоса из золотого и белого стекла, внутри которых раскинулись огромные сады, а кое-где за сияющими стеклянными стенами он разглядел даже белые лилии на мерцающей глади водоемов. Некоторые лотосы не плавали в воздухе, а помещались как бы на башнях, вырастающих прямо из океана; те своими очертаниями тоже напоминали цветы и деревья.

Корвус вел корабль все дальше и дальше, и вот уже лотосы и сады остались позади, позади остались и пустынные парящие острова, с которых вниз головой свисали зеленые деревья и скалы, впереди расстилалась только вода, насколько хватало взгляда… Но они летели и летели, и вдруг на горизонте мелькнуло что-то, похожее на каменные столбы. Впрочем, Имс только моргнул, и они тут же исчезли, словно бы само их появление было сбоем в этой реальности.

– Что это было? – спросил он.

– Менгиры, – нехотя ответил Корвус. – Проводники вселенской энергии и генераторы магической. И как ты их увидел? Они не каждому показываются. А приближаться к ним и вовсе не советую.

– С каких пор менгиры стали опасны? – удивился Имс, припомнив каменные глыбы, которые видел в Стоунхендже.

Хотя он видел мертвые менгиры, лишенные магии. А в этих должно быть, заключена поистине ядерная энергия.

– С тех пор, как я забрал несколько их из Сида, – холодно ответил Корвус.

– И что это значит?

– Ты действительно веришь в то, что получишь ответы на все вопросы? – вскинул бровь король Ллиса.

– А ты веришь в то, что я перестану их задавать? – не остался в долгу Имс.

Корвус скривился, как от зубной боли, и выдавил:

– Они прокляты Лугом. К сожалению, это обнаружилось далеко не сразу. Большего ответа я не дам тебе сейчас.

– Так, похоже, все же прогнило что-то в вороньем королевстве, а? – поддел Имс, и Корвус издал звук, очень похожий на карканье. – И вовсе не от хорошей жизни вы прорубаете окно к людям? Или ты хочешь поквитаться с сидами, Корвус?

– Месть – дело благородное, – парировал Корвус. – Я предлагал честную сделку. Я выиграл честно. Но Луг… о, Луг ухитрился обмануть меня дважды! Дважды! Впрочем, потом его обхитрил Мерлин, поэтому я одно время довольствовался только одним сознанием этого факта. Но сейчас… сейчас, Элга, грядет смена времен. Мир не будет прежним.

– Корвус, ты еще скажи: так предначертано, – усмехнулся Имс, но Корвус посмотрел на него в недоумении и кивнул со всей серьезностью.

– Так предначертано.

Наконец их шаттл заложил легкий вираж и пошел на снижение, куда – Имс не видел, сколько ни пытался напрячь зрение. Внизу простиралась сплошная вода, пока вдруг из нее не показался очередной остров, маленький, скалистый и зеленый, с какими-то приземистыми строениями, раскиданными в прихотливом порядке, как цепочки костяшек домино.