Я внес также небольшие изменения в идентификацию авторов Пятикнижия в Приложении к книге. Они стали результатом более глубокого исследования данного вопроса, а также проработки текста с моими студентами и замечательными коллегами из Калифорнийского университета, которым я многим обязан.

Таким образом, в концепции появились уточнения, которые, на мой взгляд, сделали ее сильнее. Ученые не любят признаваться, что ошибались или чего-то не знают. И все же признаю: да, я ошибся в отношении данных конкретных идентификаций, и в проблеме по-прежнему остаются темные, загадочные для меня места. Однако теория в целом работает, и мне лишь доставляет удовольствие уточнять отдельные нюансы и идти вперед к новым открытиям.

Превыше всего я хотел бы, чтобы моя книга помогла читателям по-новому оценить Библию: лучше понять мир, в котором она родилась, и ее неразрывную связь с этим миром, увидеть, какое это чудо, а также понять, что литературные штудии и историческое изучение Библии не враги и даже не альтернативы друг другу. Они обогащают друг друга. Какую бы религию человек ни исповедовал — христианство, иудаизм, еще что-то, — и даже если он вовсе не религиозен, чем больше он будет знать о Библии, тем большим благоговением перед ней преисполнится.

Ричард Эллиот Фридман, 1996 год

Это синтез исследований, которыми я занимался на протяжении последнего десятилетия. Отдельные их компоненты я уже публиковал в научных журналах и узкоспециальных монографиях, но сейчас решил изложить свои выводы в форме более доступной для людей, которые не изучают Библию профессионально. Я попытался избежать специальных терминов и длинных сносок, а также развернуть объяснения для тех, кому вся тема в новинку.

Я избрал этот жанр, поскольку искренне верю: данная тема важна не только для моих коллег-библеистов, но и для более широкого круга читателей. О проблемах библейского авторства говорится почти во всех стандартных введениях в Ветхий и Новый Завет, в сотнях комментариях на Библию, а также на большинстве курсов по Библии в колледжах и высших богословских учебных заведениях. Однако эти знания остаются достоянием достаточно узких кругов. Факт тем более примечательный, что эти выводы как минимум не менее важны для человечества, чем эволюционная теория и геологические данные о возрасте Земли. Тем не менее, про эволюцию слышал любой школьник, а важнейшие открытия относительно библейского авторства знакомы почти исключительно специалистам.

Быть может, дело в том, что не было сногсшибательных отдельных открытий, подобных рукописям Мертвого моря или находкам Дарвина на Галапагосских островах. Просто мало-помалу трудились ученые, столетиями собирая в единое целое мозаику картинки-загадки. Сами кусочки этой мозаики ничего нового собой не представляли. Однако я полагаю, что картинка-загадка уже собрана в достаточной мере, чтобы в целом понять ситуацию с библейским авторством. Эти выводы могут представлять интерес для широкой читательской аудитории, а потому я считаю важным поделиться ими.

Библию читали на протяжении двух тысяч лет. В ней находили буквальные, переносные и символические смыслы. Ее считали богодухновенной, а то и продиктованной свыше, — или же видели в ней чисто человеческое творение. Ее покупали больше, чем любую другую книгу. Ее цитировали (как верно, так и неверно) больше, чем другие книги. Ее переводили (опять же, верно или неверно) чаще, чем другие книги. Ее называли литературным шедевром и первым сочинением по истории. Она занимает важнейшее место в христианстве и иудаизме. По ней проповедуют пасторы, священники и раввины. Многие ученые положили жизнь на ее изучение и преподавание в университетах и богословских колледжах. Ее читают и изучают, любят и ненавидят, о ней пишут и спорят. Во имя нее живут и умирают. А мы до сих пор не знаем, кто написал ее.

Как странно: нам не известно точно, кто создал книгу, играющую столь важную роль в нашей цивилизации. Существуют предания об авторстве каждой из библейских книг: скажем, Пятикнижие приписывается Моисею, Плач — пророку Иеремии, а половина Псалмов — царю Давиду. Однако так ли это на самом деле?

Исследователи бьются над разгадкой почти тысячу лет, и особенно удивительные открытия совершили в последние два столетия. Некоторые из этих открытий идут вразрез с традиционными представлениями. Однако не стоит видеть здесь нападки науки и секуляризма на религию. Напротив, большинство ученых, подобно сторонникам традиционных ответов, были верующими людьми и любили Библию. Более того, так сложилось, что многие из критически мыслящих ученых, если не большинство из них, принадлежат к клиру. Причина же столь широкого интереса к проблеме библейского авторства состоит в следующем: от ответа на нее во многом зависит, как сторонникам традиции и критическим ученым понимать Библию.

Ведь Библия есть Библия! Ее влияние на западную (а впоследствии и восточную) цивилизацию было столь глубоким, что воспринимать ее и решать вопрос о ее авторитете, невозможно, не задумываясь об истоках. Если Библия — это литературный шедевр, то кто его создал? Или если это исторический источник, то на чьи исторические свидетельства она опирается? Кто написал ее законы? Кто соткал единую ткань книги из пестрого собрания рассказов, поэзии и уставов? Если мы отчасти встречаемся с автором, читая его текст, будь то художественный или нехудожественный, с кем мы встречаемся, читая Библию?

Вопросы для большинства читателей далеко не праздные, независимо от того, носит ли их интерес к Библии религиозный, нравственный, литературный или исторический характер. Когда люди изучают какую-либо книгу в школе или университете, они обычно узнают нечто о жизни автора, что позволяет им лучше понять эту вещь. Не говоря уже о сложных литературоведческих вопросах, есть очевидные взаимосвязи между биографией автора и миром, который он описывает в своих произведениях. Возьмем художественную литературу: большинство сочтут важным, что Достоевский жил в России XIX века, был глубоко незаурядным православным христианином, а также эпилептиком (ср. эпилепсию в романах «Идиот» и «Братья Карамазовы»); или что автор детективов Дэшил Хэммет был в свое время частным сыщиком; или что Джордж Элиот — псевдоним, за которым скрывается женщина. Или нон-фикшн: огромное число людей задается вопросом, что за человек был Фрейд и до какой степени в его теориях отражен личный опыт. Или Ницше: интерпретаторы учитывают и его безумие, и его отношения с Лу Саломе, и его подчас странное влечение к Достоевскому.

Для нас это столь естественно, что нельзя не поражаться почти полному отсутствию соответствующей информации о Библии. Без нее Библию полностью понять невозможно! Жил ли автор того или иного библейского текста в VIII веке до н. э. или V веке до н. э.? В зависимости от этого мы будем решать, понимать ли то или иное использованное им выражение в соответствии с его значением в VIII веке или V веке. Опять же, был ли автор свидетелем событий, о которых он рассказывает? Если нет, откуда он узнал о них? Пользовался ли он письменными источниками или старыми семейными рассказами? Или, возможно, реконструировал события в соответствии с божественным откровением? Или полностью их выдумал? И в какой мере события его собственного времени повлияли на его изложение? Писал ли он, желая создать священный и авторитетный текст?

Такого рода вопросы подводят к пониманию того, что значил данный текст в библейском мире. Однако здесь возможность и для нашего времени: чем лучше мы — как верующие, так и неверующие — будем знать людей, которые создали Библию, и факторы, сопутствовавшие ее созданию, тем глубже мы будем ее понимать.

Это одна из древнейших в мире загадок. Толкователи ломают голову над ней практически с самого возникновения Библии. Однако началось все не с исследования авторства. Просто отдельные люди стали задавать вопросы о проблемах в библейском тексте. Это положило начало настоящей детективной истории, которая растянулась на века: мало-помалу «сыщики» вычисляли один за другим ключики к происхождению Библии.