Нейт Коделл смотрел на пустое место прилавка, где должны были лежать газеты. "Черт побери, мистер Лайлс, когда же они придут?"

"Они уже были," - сказал лавочник. "Сегодня заказал еще, те я продал все. Их разбирали прямо на лету." Коделл уставился на него в ожидании.

Улыбаясь, тот сказал: "Вы надеетесь, может быть, что я сам скажу вам, кто выиграл выборы в Теннесси?"

"Чтоб тебя…" - Коделл выругался впервые с армейских дней. Рэфорд Лайлс просто издевался над ним. Развернувшись к выходу, он сказал нарочито угрожающе: "Лучше не дразните меня, иначе я тут все разгромлю…"

Это было, он знал, просто нелепо. Лайлс не испугался, более того - он продолжал смеяться. Подержав Коделла в напряжении еще пару минут, он сказал: "Последними пришли данные по голосованию в Ноксвилле. Это и перевесило чашу весов - Ли выиграл в штате с перевесом в двадцать пять сотен голосов."

"Это победа," - сказал Коделл, с облегчением позволив себе глубоко вздохнуть. Результаты висел на волоске более недели. Обычно, даже если были неясны итоги голосования по одному или нескольким штатам, волеизъявление всего народа в целом уже было очевидным. На этот раз, все зависело от одного штата.

Коделл спросил: "Каковы результаты народного голосования за Ли в конечном итоге?"

"Перевес в тридцать тысяч голосов из почти миллиона проголосовавших: шестьдесят девять против пятидесяти в Коллегии выборщиков," - сказал Лайлс. "Но если бы пара тысяч человек в штате Теннесси отдали бы голоса за другую сторону, то мы могли бы сейчас говорить о президенте Форресте, независимо от общенародного голосования."

"Я знаю." Сколько помнил себя Коделл, люди всегда были недовольны избирательной системой Соединенных Штатов. Единственной причиной, по которой они не требовали изменить ее, было то, что обычно решение Коллегии выборщиков совпадало с мнением большинства. По каким-то своим причинам, отцы-основатели Конфедерации включили Коллегию выборщиков в Конституцию новой нации; первым результатом этого стало избрание Джефферсона Дэвиса на безальтернативной основе - и это было одной из причин настоящего хаоса в Конфедерации. Он сказал: "А что пишут о выборах на западе и юго-западе?"

"В тех штатах, где победил Форрест, вы имеете в виду?" - уточнил Лайлс. Коделл кивнул. Лавочник сказал: "Они по-прежнему визжат, как свиньи, обжегшие свои носы горячим пойлом. В газетах пишут, что сенатор Вигфолл поднял шумиху, что они должны выйти из Конфедерации, и создать свое новое государство, по своим законам."

"Что? Это же безумие!" - воскликнул Коделл. И тут же подумал, а ведь Юг покинул Соединенные Штаты именно после выборов, которые ему не понравились. "А что об этом говорит Форрест?"

"Пока ничего," - ответил Лайлс с горечью в голосе.

Коделл понимающе сказал: "Вы, кажется, недовольны тем, что Форрест проиграл?"

"Недоволен," - признался лавочник. "О, я голосовал за него, несмотря на ривингтонцев и все такое. Просто я не хочу, чтобы всем неграм дали свободу. Тем не менее я не вижу ничего плохого в том, что Бобби Ли станет президентом. А эти горячие головы в Южной Каролине и Миссисиппи только и любят, что покричать по поводу и без. Думаю, что этими их бесконечными речами дело и обойдется."

"Я надеюсь, что вы правы," - сказал Коделл. - "Одной гражданской войны для меня хватило по горло, я насмотрелся смертей, и я не хочу видеть их еще раз - нет уж, спасибо."

"Я не могу поверить, что они попытаются совершить такую глупость - просто не могу в это поверить," - сказал Лайлс. - "Проклятие, Нейт, а вдруг в такую драку вмешаются и Соединенные Штаты?"

"Полагаете возможной такую заваруху?" - спросил Коделл. Сама идея трехсторонней гражданской войны показалась ему такой страшной, что захотелось надвинуть шляпу на глаза. Но немного подумав, он покачал головой. "Я считаю, что Соединенные Штаты слишком заняты стычкой с Англией в Канаде. Вы читали, что газеты пишут об этой войне?"

"Конечно же. Мы - то есть, я имею в виду янки," - Лайлс стыдливо фыркнул, - "поколотили их снова у местечка под названием Оттава. Но их флот обстрелял гавань Бостона и Нью- Йорк - там был большой пожар, как пишут в газетах. Черт знает что, правда?"

"Действительно," - сказал Коделл. Как и лавочник, он почти сразу инстинктивно принял сторону США в споре против Великобритании. Его недавняя вражда к Северу постепенно уменьшалась теперь, когда Конфедерация обрела свободу. А Британия - Британия была главным жупелом для него еще со школьных дней. "А эта война, я рад тому, что мы не участвуем в ней ни с одной стороны."

"Аминь," - сказал Лайлс. - "В следующий раз я не позволю сэкономить вам на газетах, Нейт, я обещаю."

"Если получится," - сказал Коделл нагло. Когда он вышел из лавки, то обнаружил, что его восторг от того, что Ли победил на выборах, смешивается с тревогой, потому что несмотря на победу, появились и проблемы. Он прищелкнул языком между зубами. Чем старше он становился, тем все больше понимал, что незамутненной радости не бывает.

Каблуки Роберта Ли издавали уверенный твердый звук, когда он спускался вниз по крыльцу Арлингтона с большими колоннами, на лужайку. Даже перила этой лестницы были заменены после войны; старые сгнили без надлежащего ухода в то время как федералы занимали особняк. Газон пока был редким и желтым, но с весной восстановит свою пышность. Кто-то ехал по тропинке к Арлингтону. Сначала Ли подумал, что это может быть один из его сыновей, но вскоре увидел, что это не так. Спустя еще несколько секунд, когда он узнал всадника, его брови нахмурились. Это был Натан Бедфорд Форрест.

Он стоял неподвижно, ожидая когда бывший генерал от кавалерии подъедет. После их обмена резкими словами в Ричмонде, после ожесточенной предвыборной кампании, он спрашивал себя, какие у Форреста должны быть железные нервы, чтобы осмелиться посетить его здесь. Он вообще не хотел общаться с ним. Если бы он был просто Робертом Ли, а не избранным президентом Конфедерации Штатов Америки, он бы так и сделал. Но долг перед страной требовал, чтобы он хотя бы выслушал Форреста.

Он даже позволил себе сделать несколько шагов навстречу Форресту, который спрыгнул из седла. Его конь стал пощипывать траву. Форрест начал было поднимать правую руку, но тут же остановился, как будто был в сомнении примет ли Ли его рукопожатие. Вместо этого резко кивнул головой. "Генерал Ли, сэр," - сказал он, а затем добавил после крошечной паузы, - "Господин избранный президент."

"Генерал Форрест," - сказал Ли с той же настороженной вежливостью, что и Форрест. Он не был готов пожать руку своему недавнему сопернику, пока нет. Ища нейтральную почву, на которой можно было начать разговор, он кивнул в сторону лошади Форреста. "Прекрасный конь, сэр."

"Король Филипп? Спасибо, сэр." Глаза Форреста вспыхнули, отчасти, может быть, от облегчения, отчасти от энтузиазма заядлого всадника. "Я провел с ним много хороших боев. Теперь он уже старый, как вы можете заметить, но он по-прежнему хорош под седлом."

"Да, я заметил." Ли снова кивнул. Затем, отбросив вежливые, но пустые вопросы, он сказал: "Чем могу служить вам сегодня, сэр?"

"Я приехал…" Форресту пришлось начать дважды, прежде чем у него получилось: "Я приехал, чтобы поздравить вас с победой на выборах, генерал Ли." Теперь он протянул руку, и Ли пожал ее.