— А те, которые думают, что знают, хуже всех, — мрачно добавил Гейбриел.

Мужчина и девочка внимательно посмотрели друг на друга.

— Меня зовут Полли.

— А меня… — Он поколебался и назвал имя, которым звала его только Николь: — Я Гейб.

Они торжественно пожали друг другу руки.

— Это ваш дом? — спросила Полли.

— Да.

— Тогда почему же вы не на вечеринке? Вы не любите праздники?

— Не очень, — признался Гейбриел.

— Вы не любите людей? — спросила она озабоченно.

— Я всегда боюсь, что они будут смотреть на мое лицо.

Девочка казалась озадаченной.

— С вашим лицом все в порядке.

И Гейб вдруг понял, что Полли его страхи покажутся безумными. Ее беды гораздо серьезнее, но она мужественно переносит их, и Геллахер вдруг почувствовал стыд.

— Ты, в самом деле считаешь, что с моим лицом все в порядке?

Девочка внимательно посмотрела на нового знакомого. Их лица находились почти на одном уровне.

— У вас только несколько морщин, — наконец сказала она. — Когда люди стареют, у них появляются морщины, правда?

— Я не такой уж старый, — испуганно округлил глаза Гейб.

Полли засмеялась, и он вместе с ней. Они не заметили, как Николь появилась в дверях, понаблюдала за ними с минуту, а потом исчезла.

— Впрочем, я действительно старый, — отдышавшись, заметил Гейб.

— Вам лет сто? — спросила Полли.

— Меньше. Давай забудем о моем возрасте. Лучше скажи, что ты тут делаешь? Тебе не нравится вечер?

— О нет, это замечательный праздник. Я никогда раньше не бывала на вечерах в «Вязах», хотя много слышала о них. Все говорили, что в этом году вечеринки не будет, но я надеялась, надеялась и надеялась. А когда сильно надеешься, все обязательно сбывается.

У Гейбриела защипало глаза. Он поразился храбрости этой малышки. Несмотря на удары судьбы, она свято верила, что жизнь прекрасна.

— Но если ты так долго ждала праздника, почему же уединилась здесь? — недоумевал Гейб.

— Нам сказали, чтобы мы в другие комнаты не заходили. — Полли посмотрела на него, как бы решая, стоит ли откровенничать дальше.

Гейбриел понимающе кивнул, чем окончательно завоевал доверие девочки.

— Поэтому ты решила пойти погулять по дому. Мне это знакомо, в твоем возрасте я тоже был любознательным. Просьба не делать то-то и то-то была равносильна помахиванию красной тряпкой перед быком. Хочешь, я покажу тебе весь дом?

В глазах девочки появилось шаловливое выражение.

— Спасибо, но сейчас в этом нет смысла.

— Нет? А, понимаю. Я все испортил тем, что сказал «да». И сразу стало неинтересно. Тогда почему бы тебе не вернуться к друзьям? Скоро Санта-Клаус начнет раздавать подарки.

— А вы пойдете?

— Нет, я… — Гейбриел потупился.

Полли внимательно посмотрела на него и тихо сказала:

— Хорошо, если бы вы тоже пошли.

— В таком случае, пойдем вместе.

Гейбриел помог девочке спуститься с лесенки и подал костыль.

— А вы возьмете свою палку?

Он покачал головой.

— Я друг почувствовал, что могу обойтись и без палки.

Когда мужчина и девочка, крепко держась за руки, вошли в гостиную, шум внезапно стих и все головы повернулись в их сторону. Это была ужасная минута для Гейба: он опасался, что сейчас на него начнут показывать пальцами и смеяться. Однако этого не произошло, и он почувствовал облегчение.

— Это Гейб, — радостно объявила Полли. — Он мой друг.

Блестящие украшения свисали гирляндами с потолка и по стенам. Дети обступили рождественскую елку, нижние ветки которой почти не были видны из-за коробочек, пакетиков и мешочков с подарками.

Присмотревшись, Гейбриел понял, что большинство детей — инвалиды. Одни опирались на костыли, другие сидели в специальных колясках, многие страдали болезнью Дауна. Дети протягивали к Гейбу руки и приветливо улыбались.

— Сейчас будем играть! — громко объявил Джон — Санта-Клаус.

В ответ раздался радостный гул. Девчушка лет пяти коснулась руки Гейба и, когда он посмотрел на нее, протянула тарелку с куском рождественского торта.

— Вам не досталось, — с беспокойством сказала она.

Гейбриел от души поблагодарил девочку и взял тарелку. Малышка продолжала напряженно наблюдать за ним, пока он не откусил кусочек торта и не уверил ее, что очень вкусно. Девчушка улыбнулась и, казалось, успокоилась.

Гейб повидал много профессиональных сиделок, которые исправно исполняли свои обязанности, но долго те задерживались, когда он становился невыносим. Нежное внимание ребенка тронуло его сердце. Гейбриел уже забыл, что забота может быть бесплатной.

Николь и ее помощники расставили стулья в кружок, подкатили коляски тех, кто не мог передвигаться самостоятельно, и попросили всех сесть. Соседями Гейба оказались Полли и маленький мальчик в кресле-каталке.

Началась игра. Санта-Клаус вручил большой пакет сидящему рядом с ним ребенку. Кто-то из взрослых начал играть на рояле, и малыш быстро передал пакет соседу, который отдал его дальше. Вдруг музыка прекратилась, и мальчик, в руках которого в этот момент находился пакет, начал срывать красную бумагу, под которой оказалась блестящая синяя бумага. Музыка вновь заиграла, и пришлось передать пакет дальше.

Боже мой! — подумал Гейб. Я играл в эту игру, когда был маленьким, но не вспоминал о ней многие годы. Пакет дошел до него, и он быстро передал его дальше. Вдруг музыка смолкла, и ребенок, у которого теперь был пакет, начал срывать обертку. Он не успел сорвать ее до конца, когда музыка опять заиграла.

Когда пауза наступила в следующий раз, пакет находился в руках Гейба. Он был смущен, не желая выигрывать приз, но пакет все еще был толстым, и он сделал вид, что старательно снимает обертку, а в это время дети, подбадривая его, кричали. Услышав музыку, Геллахер с облегчением передал пакет дальше и увидел, как стоящая неподалеку Николь пополам согнулась от смеха.

— Что в этом смешного? — крикнул ей Гейбриел.

— Ты.

Действительно смешно, вдруг понял он.

Гейб опять чуть не попался с пакетом, но ухитрился в последнюю минуту передать его соседу. Мальчик старался сорвать все обертки, но одна его рука плохо двигалась. Гейбриел пришел ему на помощь, крепко придержав пакет, и малыш сорвал несколько оберток. Но обертки оставались еще, когда музыка вновь заиграла. Изрядно похудевший пакет вновь пошел по кругу, а крики детей становились все громче и громче. С одной лишь оберткой он снова оказался в руках Гейба. На этот раз он успел сунуть в руки соседа пакет, и, когда ребенок сорвал последний клочок обертки, Гейб приветствовал его радостным криком.

Мальчику досталась книга о приключениях. По выражению его лица было видно, что за всю свою короткую жизнь он никогда раньше ничего не выигрывал. Гейбриел радовался вместе с ним, при этом вспоминая, когда в последний раз так хорошо себя чувствовал.

Это было восемь лет назад, когда девушка с темными глазами и нежными губами пообещала любить его вечно. Она, красавица, обладающая чудесным характером, могла выбрать любого мужчину, но выбрала его, и Геллахер чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Они поженились бы, если бы не эта ужасная катастрофа…

Гейб посмотрел на Николь, окруженную детьми. Ее глаза лучились радостью и теплом. Он подумал: если бы только я больше верил в нее, то мы могли бы уже иметь собственных детей! Как же я был слеп, если не заметил своего счастья и прошел мимо.

После небольшого концерта пришло время раздачи подарков. Николь извлекала подарки из-под елки и передавала Санта-Клаусу, а тот читал написанные на пакетах имена. Каждый получивший подарок ребенок радостно кричал:

— Я как раз хотел это!

Гейбриел подошел к Николь.

— Откуда ты узнала, что они хотят? — прошептал он.

Она улыбнулась.

— Большинство этих малышей живут в больницах и сиротских домах. Воспитатели рассказали мне, о чем мечтают дети.

И такую женщину я, дурак, упустил, с досадой подумал Гейб. Николь могла принадлежать мне, а теперь из-за моего идиотизма улыбается Джону.