* * *

Приняв на себя целый класс, катер стремительно мчался по ребристым волнам реки. Сначала ребята мол-ча разглядывали реку и встречные острова. Ашир, придерживая в руке три удочки, вглядывался в обрывистый берег, в который врезались огромные волны, разбиваясь вдребезги.

— Чоган-ага, а почему вы водите катер по кривой, разве прямо водить нельзя?

— Нет, Аширхан, здесь прямо водить нельзя, потому что поверхность пустыни, как ты знаешь не плоская, она состоит из холмов и впадин. Представь себе, наша река похожа на пустыню; когда ты идешь по пус« тыне умеючи, обходя ямы, то можешь пройти далеко. Поэтому в водах Амударьи хорошие пловцы обходят водовороты, а некоторые на своих ногах переходят на другой берег.

— У нас в селе, наверное, нет таких людей, которые вот так переходили бы реку, — сказал, дрожа от холода, Ашир. Теперь он жалел, что из-за своей нерасторопности не взял из дому пальто.

— Нет, почему же, есть! Вот например: много лет назад наш односельчанин — Галкан-ага был председателем колхоза. В те времена, кругом над населением, бесчинствовали басмачи. Они однажды решили убить Галкан-агу, провели много ночей без сна, много усилий затратили, чтобы поймать его. Наконец-то они схватили Галкан-агу, связали ему руки за спиной и посадили на лошадь. Когда басмачи подошли к берегу реки, Галкан-ага, соскочив с коня, бросается в реку, а там водоворот. На поверхность воды всплывает папаха. Басмачи, постреляв в его шапку, уходят. Когда Галкан-ага всплывает на значительном расстоянии от водоворота, то видит, как басмачи сражаются с его шапкой. Галкан-ага снова ныряет, удаляясь от басмачей, а потом находит мелкие места реки и выходит на другой берег!...

Ученики настолько внимательно слушали рассказ Чоган-аги, что даже не заметили, как приехали к острову.

Ловко опустив в воду трехзубчатый якорь катера, они вышли погреться и подкрепиться.

Весь остров густо зарос камышами, дикими тростниками и рогозой узколистной. Выбрав удобное место для отдыха, ребята начали собирать хворост. Хотя каждый из них принес понемногу, в итоге получилась огромная куча. Увидев, что Чоган-ага разжег костер, ученики стали располагаться вокруг огня. Разгораясь желтыми языками пламени, огонь заставил прижавшихся друг к другу детей отойти в сторону. Теперь каждый, выставляя руки вперед, от сильного жара отворачивал лицо в сторону. Когда костер догорел и остались одни угольки тлеющего хвороста, на них поставили три больших чайника и прислонили к ним хлеб. У всех, стоявших вокруг, потекли слюнки от запаха чуть подгоревшего хлеба.

Ашир сидел на белых стволах камышинок и ел с аппетитом хлеб, сдувая золу и иногда прихлебывая из кружки дымящийся ароматный чай.

В это время к ним подошел пастух Хатам, который пас на этом острове колхозных коров.

— Бог в помощь! А я-то думал, что это у меня дергается то правое веко, то левое? Оказывается, мне предстояло встретиться с вами!...

Из-за того, что в детстве ему не сделали прививку от оспы, пастух переболел этой страшной болезнью, которая оставила свои следы. На широком и круглом лице добродушно светились огромные, веселые глаза. Теперь они озарялись радостью. Не зря про пастуха говорили, что он очень веселый человек. За это его среди односельчан прозвали Бялчик, что значит—весельчак.

— Что это ты ходишь, распустив уши своей шапки? Что, не можешь найти веревочку для шнурков? — поддев Бялчика, спросил Чоган.

— Это мои крылья, приятель! Когда случается, нельзя пройти через топкую местность, знаешь как помогают мои крылья! — сбросив с плеч халат, сказал Бялчик и стал возиться с ушами своей шапки-ушанки.

— Что у тебя в переметной сумке?

— Вах, любезный, с самого начала не надо было мучить меня расспросами, тогда сейчас мы все сидели бы и ели солененькие грибочки! — проговорив это, Бялчик стал высыпать из своей сумки грибы недалеко от костра прямо на траву.

— Спасибо.

— Сейчас я вам найду и соль! — сказал пастух и начал выворачивать края шапки. Вынув оттуда мешочек, сшитый из ситца, бросил его на середину.

— Эта твоя шапка похожа на волшебную скатерть. Что угодно попроси, я тебе дам, только отдай мне эту шапку, братец! — хлопнув его по плечу, попросил Чоган.

— Если хочешь быть другом, то шапку мою и палку не проси, — сказал Бялчик и подсел к Аширу.

На тлеющих угольках поспели грибы, брызжущие солью, которой их щедро присыпали. Когда съели грибы, Бялчик предложил:

— Пойдемте, я вам покажу грибные места. Там на каждом шагу грибы, которых так много, что их клюют даже птицы.

Когда все встали и стали готовиться в поход за грибами, Аннабег Курбанова сказала:

— Ашир, ты должен остаться около наших вещей и приглядывать за костром.

Оставшись один, Ашир посидел, походил, а когда у него лопнуло терпение от безделья, пошел в заросли камышей и стал собирать густо разросшуюся траву. Он подумал, рассматривая каждое растение: «Почему, интересно, среди белых початков камышей так хорошо ч быстро растет трава? Странное явление природы...»

— А вот, скажем, дикий тростник, — бормотал себе под нос Ашир. — Один он только сам на себя похож. Его нельзя спутать ни с каким растением, хотя и бывают похожие на него. В одном пучке растет около сорока-пятидесяти тростинок и все такие прямые.

Сломав ствол тростника, он взял его, чтобы сделать после удочку. Затем снова погрузился в думы:

— Если все это собрать и хорошенько потеребить, побить колотушкой, будет столько шелковистых волосков! Наши односельчане таким образом скручивают веревки из образующихся волокон. Если бы ученые изучили это растение основательно, то можно было бы ткать из них дорогие ткани, нарядные и красивые.

Пробираясь сквозь густые заросли, Ашир замечтался.

Вдруг парень услышал громкое мычание и фырканье коров, которые паслись недалеко отсюда. Он кошачьей походкой вышел на открытую местность. Никого! Недалеко от него внезапно раздался треск сучьев, мимо пробежал пестрый бык с мощными рогами. Пробираясь сквозь камыши, Ашир увидел па открытой местности коров, которые медленно брели в сторону реки. Пестрый бык, только что прошествовавший мимо Ашира, усердно рыл копытами землю. Из-под черных копыт вылетала мокрая земля, комья которой, разлетаясь, падали быку на спину.

Ашир ухватился за толстый корень и спустился вниз, к реке. Увидев, как плавают, кружась, обломки веток и соломинки на поверхности воды, у пего закружилась голова. Впервые в жизни он испугался реки, хотел подняться обратно наверх, как вдруг его взгляд остановился на сером волке, который передними лапами цеплялся за берег, а задними барахтался в воде. Даже находясь в таком положении, волк, ощерив пасть, щелкал зубами. Его сдерживал яростный вид коров, которые, наклонив головы, изготовили свои острые, словно копья, рога. Каждая корова, казалось, готова была распороть брюхо волку и намотать кишки вокруг него. Но волк — коварный зверь. Несмотря на то, что сам был в опасности, он угрожал коровам. Конечно же зверь рассчитывал, что еще успеет растерзать одну-две из них, если те рискнут приблизиться к нему. Или лучше избавиться от ярости коров и переплыть на другой берег?!

Чтобы испугать волка, Ашир сначала хотел закричать, но, с трудом сдерживая себя, подумал: «Если я хоть пикну, то волк может убежать, а есть ли у Бял-чика ружье? Непохоже, что волк может убежать до возвращения остальных. Коровы ему не под силу».

Ашир, крадучись, побежал в сторону, откуда доносились голоса собирающих грибы.

— Бялчик, эй, Бялчик!—тихо произнес. Ашир, подбежав к пастуху.

Бялчик очень увлекся своим рассказом, он чго-го рассказывал ребятам, размахивая руками. А иногда, перебивая себя, приговаривал:

— Вот тебе гриб, пожалуйста! Ищите, где-то рядом еще должен быть!

Сколько Ашир не кричал, пастух не обращал на него никакого внимания.

Наконец Ашир подошел к нему и гаркнул прямо в ухо:

— Бялчик! Волк растерзал одну корову,

Бялчик побледнел. Выронив из рук только что собранные молодые грибочки, он некоторое время стоял в растерянности, не зная, что предпринять. Затем, оставив окруживших его учеников, бросился бежать, но палка, которую он держал за спиной, задев двух мальчиков, сбила их с ног. Бялчик тоже упал. Поднявшись с земли, Бялчик снова побежал к месту, где паслись коровы, Ашир, с трудом догнав его, произнес, задыхаясь от быст-трого бега: