Он стоял на ее пути, загораживая выход, с чертовски привлекательной улыбкой.
— Почему бы и нет? Я знаю, у тебя не назначено других свиданий. Если проблема в транспорте, могу послать за тобой экипаж?
— Нет, дело не в этом, — попыталась объяснить она. — Просто… мне нужно поговорить с тобой. Не думаю, что нам следует сотрудничать в том же духе. Я написала для тебя одно письмо и сделаю еще открытку, но мне кажется, на этом нужно закончить.
Ну вот, она и сказала все, что хотела, и увидела болезненную гримасу на его лице. Но она была ничто в сравнении с тем, что творилось в ее душе. Ей не под силу участвовать в подобной игре. Не станет она помогать ему ухаживать за Сьюзен, как бы ни хотела помочь ему. Это разрывало ей сердце. Хуже того, она боялась, что он проникнет в ее тайну, и это положит конец их дружбе. Она просто не могла пойти на такое, и хорошо, что сразу поняла это.
— Извини, если я чем-то обидел тебя. — Он выглядел таким расстроенным, что Глория поспешила как-то оправдать свой отказ.
— Нет, просто… у меня недостаточно информации. — Она ухватилась за свою выдумку и быстро продолжила: — Уже много лет я не видела Сьюзен. Даже не знаю, что она собой представляет сейчас, о чем думает. Очень трудно писать стихи, пытаясь найти путь к сердцу адресата, когда не имеешь о нем никакого представления.
Его улыбка стала только шире, и он никак не отпускал ее руку.
— Ты только что сама назвала превосходную причину, по которой должна пойти к Осборнам. И я не приму твоего отказа, — предупредил он, видя выражение протеста на ее лице. — Так у тебя будет возможность возобновить твое знакомство с Сьюзен. Вы знали друг друга по школе. Теперь ты можешь узнать ее в качестве подруги. Это не только облегчит твою задачу, она даже может помочь тебе. Она знает здесь всех и введет тебя в общество. Глория, я желаю тебе счастья. Скажи, что сделаешь так, как я прошу.
Она закрыла глаза, чувствуя, что больше не в силах сопротивляться. Она никогда не была в состоянии отказать ему в чем-либо, и со временем ничто не изменилось в этом отношении. Борясь с эмоциями, которые вот-вот могли воспреобладать над ее волей, она высвободила свою руку и взглянула на него еще раз.
— Ладно, я приду.
— Хорошо. — Он отступил в сторону и открыл дверь. — Моя пролетка заедет за тобой сегодня к вечеру. И спасибо, Глория.
Она торопливо сбежала со ступеней крыльца. Ей необходимо было поскорее убраться отсюда, подальше от него, чтобы хоть каким-то образом взять под контроль свои чувства.
— Глория Моррисон? — Сьюзен посмотрела на Джонатана так, словно он сошел с ума. — Чего ради ты решил пригласить ее к чаю?
Что-то в ее тоне заставило Джонатана поморщиться, но он сообразил, что его предложение действительно было неожиданным. Не мог же он сообщить ей истинную причину, по которой виделся с Глорией, а без этого его просьба и вправду казалось странной.
— Она так одинока, Сьюзен. Я не видел ее много лет, а на днях встретил за ленчем. Мне подумалось, что было бы замечательно, если бы ты помогла вывести ее в свет и познакомить с некоторыми из твоих друзей.
Сузив глаза, Сьюзен возразила:
— Но никто из наших друзей не знаком с ней! Она ведь даже не живет на нашей улице, а ты знаешь, как здешние обитатели относятся к чужакам. Стоит им только узнать, что она зарабатывает на жизнь изготовлением валентинок, как ее примут за сумасшедшую, да и нас заодно!
У Джонатана челюсть свело от гнева, но он попытался сохранить спокойствие. Сьюзен не понимала, какой безжалостной бывала порой.
— Ничего такого они не подумают, если только мы не скажем, чем она занимается. Никто автоматически не свяжет Глорию с «моррисонами», если только мы не представим ее в качестве их автора. В нашем большом городе бизнес с валентинками всегда был окутан некоторой тайной. Те немногие, кто слышал о Глории, никак не могли поверить, что женщина организовала такое успешное предприятие. И ее и твоя репутация будут в безопасности.
— Я не это имела в виду, — уже мягче ответила Сьюзен, понимая, что допустила ошибку. — Я думала, в каком положении окажется Глория. Я действительно помню ее по школе, и она всегда казалась мне прелестной девочкой. Она выглядит по-прежнему?
Нахмурившись, Джонатан кивнул.
— Да. Я даже подумал, что ты могла бы помочь ей. Я всегда считал, что Глория от природы очень привлекательна, но одевается так, словно нарочно старается спрятать свою красоту. Может, ты научишь ее кое-чему, поможешь познакомиться с приличными людьми. Хотелось бы, чтобы у нее появился хоть какой-то шанс. А то она света белого не видит из-за своей работы.
Сьюзен улыбнулась, тряхнув своими белокурыми локонами.
— Ты, похоже, всерьез заинтересовался ею. Уж не должна ли я ревновать к ней?
Джонатан усмехнулся: она была так уверена в себе, так самонадеянна. Одетая в голубое шелковое платье с кружевами, она казалась самой привлекательной женщиной, которую он когда-либо встречал. Страдания и бедность не затронули ее, она часто и легко смеялась, даже не задумываясь о том, как живут остальные люди. Иногда он желал, чтобы она была хоть чуточку чувствительней. Но когда Сьюзен смеялась, он забывал о своем раздражении и мог лишь вторить ее смеху.
— Нет, у тебя нет причин ревновать, сама знаешь. Но ты ведь сделаешь так, как я прошу? Я буду очень благодарен тебе.
— Разумеется, — согласилась Сьюзен. В конце концов, никто не сможет затмить ее, так что Сьюзен могла не опасаться соперниц. А уж Глории и подавно. Неприятностей или особых хлопот ей она не доставит. — Я прослежу за тем, чтобы она познакомилась с нужными людьми, и сама отведу к своему парикмахеру. Одним словом, сделаю все, чтобы Глория стала совсем другой женщиной. Вот увидишь.
— А это мистер и миссис Джордж Харрисон, это Вудворты…
Глория пыталась запомнить имена, которые называла Энн, сестра Джонатана, рассказывая о занятиях их хозяев и вводя в курс их жизни.
— Харрисон — это торговля. Вудворт химикаты. Ты помнишь его дочку по школе? Джейн была врачом, как и Джонатан, но сейчас занимается производством лекарств. — Энн улыбнулась при виде изумления на лице Глории. — Вскоре и ты будешь знать их всех.
— Как ты можешь запомнить все это? — поинтересовалась Глория.
Энн рассмеялась:
— Это легко — мы же выросли рядом со всеми ими, понимаешь? К тому же, такие знания помогают в беседе. Но не волнуйся, я тебе помогу.
Глория наградила Энн взглядом, полным неподдельной благодарности. Потом посмотрела на свой наряд. На ней было сизо-серое платье с рюшами, которые по заверению тетушки Джулии были последним писком моды. Однако она заметила, что остальные женщины носили только платья с турнюрами, и поняла, что выглядит отчаянно отставшей от моды.
— Привет, Глория. Не видела тебя с самой школы. — Сьюзен улыбнулась, обегая взглядом ее наряд. — Ты выглядишь, совсем как тогда.
Она не хотела, чтобы ее слова прозвучали жестоко, но Глория поняла, что Сьюзен права. Она с восхищением разглядывала ее чудесное белое платье, украшенное скромными кружевами и бледными розами. Собранное сзади в турнюр, оно подчеркивало ее фигуру и привлекало внимание к ее точеным формам. Золотистые волосы были искусно причесаны, обрамляя лицо, не нуждавшееся в косметике. На какое-то мгновение Глория задумалась, почему такая очаровательная от природы женщина, как Сьюзен, прилагает столько усилий, чтобы подчеркнуть свою красоту, но тут же отбросила эту мысль, как свидетельство зависти. Сьюзен была просто восхитительна и умела подать себя наилучшим образом.
— Джонатан будет рад, узнав, что ты пришла. Мне было приятно услышать, что он повстречал тебя.
— Да, я тоже была удивлена, — сказала Энн, бросив на Сьюзен изумленный взгляд. — У Джонатана не так много друзей, но он сохраняет им верность. Я помню, как близки вы были в школе.
Глория покраснела, уставившись в пол. Неужели Энн догадывалась о ее чувствах? Сестра Джонатана подбадривающе сжала ее руку, а Сьюзен одарила мимолетной улыбкой.
