— Теперь я понял, мистер Леви,— сказал капитан.— Понял, где вы черпаете силы надеяться. Если бы не вера многих поколений в вашу Библию, вы бы, может быть, и не были бы здесь и не искали ваших детей...

Отец молча кивнул. На миг он представил себе нежный голос своего мальчика... Он слышал его так недавно, в прошлом году...

«Ма ништана а-лайла а-зе! Почему эта ночь так отличается от других?» — подумал Нафтали, присев на бамбуковый стул на берегу.

...а его отец словно ответил ему из-под тента: «Авадим аину. Мы были рабами фараона в Египте, и Господь Бог вывел нас своей сильной рукой оттуда...»

Воздух наполнился праздничными песнями, как только над морем поднялась полная луна, осветив все вокруг: судно на якоре возле берега, отца и его спутников на берегу и семерых ребят, которые сидели между маленькой лагуной и лесом.

«Ве-и ше-амда ла-авотену ве-лану,— повторяли дети, вспомнив обещание Бога спасти их народ.— Ше-ло эхад билвад амад алейну лехалотену». Да, думали дети, и здесь, на этом лунном берегу, жестокие люди пытались стать нашими хозяевами. «Бе-хол дор ва-дор. Для каждого нового поколения появляются новые враги, чтобы уничтожить его, но Святой спасает нас!» Он спас нас от рук террористов и Он вызволит нас и из этого плена на острове.

Семеро мальчишек на Таршише действительно чувствовали, что приходит конец их долгому плену. «Бе-хол дор ва-дор... В каждом новом поколении каждый должен чувствовать себя так, будто лично участвовал в исходе из Египта...» Да, заточение на Таршише дало им только слабое представление о тягостях пребывания целого народа в египетской неволе, но они чувствовали, что освобождение из плена на острове поможет им по-настоящему почувствовать чудесное ощущение Исхода из Египта.

За праздничными блюдами последовали афикоман^[*], а потом третья чаша вина. «Шфох хаматха аль а-гоим. Излей свой гнев на народы, которые не почитают Тебя»,— прочитали дети. А отец думал о тех, кто верует в Бога, не будучи евреями, о тех добросердечных людях, исполненных доброты и уважения к древнему народу Торы. Он думал о капитане, докторе, матросах. Все они провели месяцы бессонных ночей в разлуке со своими семьями, помогая ему в поисках.

Дети начали читать последние стихи Аллел, благодаря Бога и выражая извечную надежду на будущее прощение.

«Мин а-мецар... ана А-Шем на... оду ла-А-Шем ки тов...» На другом берегу отец закончил свой Седер, встал и взглянул на залитый лунным светом остров. Он зажег факел от небольшого костра, который они разожгли перед Йом Тов. Капитан с симпатией посмотрел на него и сказал:

— Очень поздно, мистер Леви. Лучше подождать до утра. Но тот отрицательно покачал головой.

— Здесь есть гора,— произнес он,— с ее вершины я смогу осмотреть весь остров. Я сейчас поднимусь туда и посмотрю.

Капитан улыбнулся:

— Я понимаю ваше нетерпение. Я тоже пойду с вами. Подъем в гору был коротким, но крутым. Когда они почти достигли вершины, то остановились на минуту перевести дыхание. Капитан посмотрел на светящийся циферблат часов и заметил:

— Уже полночь.

— Полночь? — переспросил отец, легкая дрожь пробежала по его усталому телу.— Полночь...

«Ва-йей ба-хаци а-лайла. И было это в полночь»,— молились ребята на берегах Таршиша. «Ле-шана а-баа бе-Иерушалаим. На будущей год в Иерусалиме!»

— Нет! — вдруг закричал Шалом,— не на будущий год! Сейчас, прямо сейчас!

Дети с удивлением глядели на своего товарища, обычно спокойного и серьезного. Что на него нашло?

— Смотрите! — вновь закричал Шалом.— Посмотрите на вершину горы. Там факел!

Ребята повскакали с мест.

— Быстро! — закричал Дани.— Разожгите на берегу огонь!

Ашер схватил ветку из костра и во весь дух помчался к большой охапке дров, приготовленной на берегу специально для такого случая. Но его остановил тревожный голос Гилада:

— Подожди, Ашер! Не зажигай! А если это террористы? Может, они вернулись!

На мгновение все застыли. Посыпались самые разные предложения. Но Нафтали попросил всех замолчать и напомнил, что в такой ситуации только Дани должен решать, что им делать дальше.

— Слушайте внимательно,— сказал Дани.— Ашер разожжет костер, а мы спрячемся на опушке леса. Если это хорошие люди, то выйдем, а если террористы, проберемся через лес в северную часть.

Ашер поджег дрова. Дети поспешили за Дани в лес. Яркое пламя осветило темный берег острова.

— Огонь! — крикнул мистер Леви.— Вон там, на другой стороне!

— Вижу,— сказал капитан.

Спотыкаясь в темноте, они бросились вниз.

— Показался человек с факелом! — шепнул Ашер. Шалом начал тихо читать молитву.

Человек приблизился к лагерю. Дети, с трудом сдерживая дыхание, наблюдали за ним.

— Кто это может быть? — прошептал Дани, не веря своим глазам.

— Может, нам все это снится? — спросил Гилад.

— Погоди! — прошептал Дани.— Не двигайся! Возможно, это ловушка! Будем ждать здесь, пока не убедимся, что это не террористы.

Ребята всегда прислушивались к советам Дани, но сейчас так хотелось помчаться навстречу этому человеку! Они напряженно следили за каждым его шагом.

И вот все сомнения отброшены в сторону. Свет костра осветил самое дорогое, самое любимое лицо...

— Аба^[*]! — закричали в один голос Дани и Нафтали.— Аба!

Два мальчика неслись к берегу. Их отец остановился и закричал во всю мощь своих легких:

— Дани! Нафтали! Мои дорогие!!!

48. Домой!

Они подбежали к отцу. Вне себя от счастья он, обхватив одной рукой младшего, приподнял его, а другой крепко-крепко прижал к себе старшего. Их долгое молчаливое объятие означало, что то, о чем они мечтали в бессонные ночи, свершилось. Молитвы, обращения к Всевышнему — все это достигло цели. Одиннадцать месяцев разлуки, страха, одиночества исчезли в один миг. Эта безмолвная сцена вызвала у всех, даже в том числе и у капитана и молодого доктора, слезы.

Отец, наконец, разжал объятия и посмотрел на остальных детей.

— Шмиль! Рон! — и до сих пор сдерживаемые слезы хлынули из глаз.— Гилад! Шалом! Ашер! Слава Всевышнему!

— Спасибо, мистер Леви,— прошептал Рон.— Спасибо, что нашли нас!

— О, дети! Кто бы мог поверить!

Гилад тоже не мог больше сдерживать слез.

Отец Дани и Нафтали произнес молчаливую молитву благодарности и, придя в себя, познакомил всех мальчиков с капитаном и доктором.

— Вы только посмотрите на себя! — воскликнул отец, глядя сквозь слезы на своих сыновей.— Дани стал таким мужественным! И Нафтали, мой маленький мальчик, тоже вырос! А другие ребята! Вы все здесь? Все семеро? Вы все здоровы?

— Да, аба, мы все здесь,— сказал Нафтали.

— Но почему они говорили только о шестерых?

— Кто они?

— Террористы. Военные моряки схватили их, и они сказали, что на острове шестеро ребят.

Дети на минуту задумались, но Гилад тут же вспомнил:

— Они никогда не видели меня. Мы с Дани спрятались в лесу. Дани они увидели, когда он освобождал заложников, а я все время был у пещеры.

— Пещера? Заложники? — удивленно переспросил отец.— Но они говорили, что на острове на них напала целая рота солдат... А кто стрелял в них, если на острове были только вы?

Дети весело рассмеялись. Но поняв, что ситуация требует пояснений, Ашер сказал:

— Map^[*] Леви! Мы сейчас все объясним. Пойдемте к нашему праздничному столу.

Счастливый отец охотно повиновался, когда Дани, взяв его под руку, повел к лагерю.

— Что я вижу! — воскликнул капитан. Взрослые удивленно смотрели на открывшуюся их глазам картину.— Что я вижу? — продолжал капитан.— Столы, яства! Маца! Вино! Как дома!