Матрос бросился за ускользающим концом каната, крепившего шлюпку, но было поздно! Маленькое суденышко с семью мальчишками стремительно уносилось в темную штормовую ночь. Матрос, который должен был сопровождать детей, потерянно стоял на палубе, а шлюпка скрылась из вида.

— Крепче держитесь за борт,— приказал Дани.— Не вставать! Спокойно!

— Мама,— заплакал Нафтали тоненьким голоском.

— Не бойся, Нафтали,— откликнулся Дани,— держись крепче!

«Шма Исраэль, А-Шем Элокейну А-Шем эхад»^[*],— шептал кто-то рядом с ним. Дани узнал голос. Он принадлежал Шалому Шараби, худенькому очкастому мальчику лет двенадцати. Шалом молился, закрыв глаза: «Ана А-Шем хошиа на. Пожалуйста, А-Шем^[*], спаси нас». Узнать других в непроглядной тьме было трудно.

Всю ночь шлюпку швыряло по бушующему океану. Только под утро шторм стих. Из-за горизонта поднималось солнце. Они плыли по зеркально гладкой воде, одни в бескрайнем океане, под хмурым серым небом. Ни парохода, ни других спасательных шлюпок не было видно.

Дани внимательно оглядел ребят. Нафтали спал, натянув на себя мокрое одеяло, его голова покоилась на коленях двенадцатилетнего Рона Шварца. Дани знал, что Рон старший в семье, кроме него было еще шесть детей. Наверное, он вспоминает своих младших братьев и сестер, подумал Дани, видя, как Рон заботливо приобнял одиннадцатилетнего Ашера Байтона. Худое лицо Ашера было очень бледным, губы дрожали, а карие глаза были устремлены на восток, к поднимавшемуся из воды солнцу.

Дани перевел взгляд на свернувшегося клубком Гилада Равива. Этот толстяк уснул в самый разгар шторма и до сих пор не проснулся. За ним сидел Шмиль Лефковец, одиннадцатилетний рыжеволосый паренек. Он улыбнулся и подмигнул Дани. Шмиль умел рассмешить, он всегда веселил друзей. Дани улыбнулся в ответ, забыв на миг об их отчаянном положении.

Наступал день. И новый страх охватил сердце семерых мальчишек. Где остальные пассажиры огромного парохода? Неужели все утонули? Или все спаслись и уже на берегу?

Неужели только эту шлюпку не сумели найти? Почему не видно никаких судов? Вообще, ищет ли их хоть кто-нибудь? А самолеты? Заметят ли они крошечную лодочку в этом безбрежном пространстве?

Голова шла кругом от таких мыслей. Дани увидел, что и его друзья чувствуют себя не лучше. Что делать? Что им сказать?

— Дани,— прошептал Нафтали,— где папа и мама? Что случилось с ними?

— Не знаю,— выдавил из себя Дани,— не бойся, малыш, все будет хорошо...

Потом он обратился ко всем:

— Мы должны беречь воду и еду,— сказал он, стараясь говорить строго, по-взрослому.— Неизвестно, когда нас найдут.

— А если нас вообще не найдут? — прошептал Рон.

— Глупости,— отрезал Дани, стараясь прогнать собственный страх,— и не думай об этом!

— Правильно,— уверенно заявил Ашер, внезапно подняв голову.— Наверняка нас уже ищут. После таких крушений всегда высылаются специальные спасательные команды.

— Конечно, не надо отчаиваться,— вступил в разговор Шалом.— Будем молиться. А-Шем нам поможет.

Дани знал, что аварийный запас продуктов на спасательной шлюпке рассчитан лишь на несколько дней, что питьевая вода в большом металлическом баке на корме тоже скоро кончится. Пить же соленую воду ни в коем случае нельзя. Это верная гибель.

Вот уже три дня лодку носило по океану. Вокруг не было никаких признаков жизни. Приходилось постоянно сокращать порции воды и пищи. С каждым часом надежды на спасение становилось все меньше и меньше.

— Я хочу есть,— захныкал Нафтали на четвертое утро,— и пить.

— Вечно ты хнычешь,— оборвал его Дани,— я же тебе объяснил, вся вода и пища уже кончились.

— Что с нами теперь будет? — горестно вздохнул Рон.

— Мы можем ловить рыбу, — вдруг сказал Гилад,— сплетем сеть...

— Из чего ты ее сплетешь? — сердито оборвал его Дани.

— А хотя бы из майки,— настаивал Гилад.

— А почему бы и нет? — встрепенулся Дани,— что нам терять?

Хорошо, что Гилад с нами, подумал он. Ему в голову всегда приходят хорошие идеи.

Гилад возился с сетью. И вдруг тишину разорвал голос Шмиля. Он пел, пел без слов. Дети заулыбались, настроение стало лучше.

«Гам ки элех бе-гай цалмавет,— подхватил Шалом Шараби, подбирая слова из Теилим^[*] к мелодии Шмиля.— Даже когда я иду по долине теней, я не чувствую страха, потому что Ты, А-Шем, со мной». Голоса их поднимались над волнами, вдохновляющие слова псалмов помогали побороть страх и голод.

Вдруг Гилад закричал:

— Смотрите! Вон туда! Смотрите!

— Ты что, поймал рыбу? — оживились дети.

— Нет я увидел чаек!

— Ч-а-е-к? — разочарованно протянул Рон.— Ну и что?

— Гилад прав,— сказал Ашер.— Чайки! Вы понимаете, что это значит?

— Нет,— признался Шмиль.— А можно из них сделать пулкес на обед?

Дети засмеялись.

— Тихо,— закричал Дани.— Пусть Ашер объяснит.

— Чайки живут только возле берега,— терпеливо начал Ашер.— Похоже, мы недалеко от суши!

— От суши? — проговорил Шалом.— Я не вижу никакой суши.

— Если мы будем грести в сторону этих чаек,— сказал Гилад,— то обязательно приплывем к берегу.

— Ну, тогда вперед,— приказал Дани,— мы будем грести по очереди.

— По направлению к чайкам — воскликнул Шмиль, берясь за правое весло.

— К земле! — уточнил Дани, начиная энергично грести левым.

— К земле!

2. Решение

Высокий офицер в отутюженной форме и в фуражке с белым козырьком указал на большую карту, висевшую на стене. Карта была испещрена разноцветными значками и надписями. Очертив одно из мест на ней, офицер задумчиво произнес:

— Бессмысленно продолжать поиски за пределами этого района.

Отец Дани, стоявший перед ним, взволнованно воскликнул:

— Но, сэр, мы должны искать везде! Если остался хоть малейший шанс найти детей, поиски надо продолжать!

— Разумеется,— спокойно ответил офицер.— Мы уже предупредили все суда, находящиеся в этом районе.— После короткой паузы он положил руку на плечо убитого горем отца и уже другим тоном сказал: — Мистер Леви! Вам лучше вернуться в гостиницу. Вы должны отдохнуть. Я обещаю тут же сообщить вам любые новости о ваших детях.

С той страшной ночи израильская миссия не знала ни минуты покоя. Все дети, кроме семерых, были быстро найдены. В бушующем море их подобрали вертолеты и сразу же доставили на берег. Родители Дани позвонили в Израиль и сообщили о случившемся. На следующий день прилетели родители Шалома, Рона, Шмиля, Гилада и Ашера. Их поселили в гостинице недалеко от военно-морской базы. Каждый день они приходили к офицеру, руководившему поисками. Суда и самолеты продолжали прочесывать океан, но безуспешно. Страх и тревога за жизнь мальчиков с каждым днем увеличивались.

— Почему так трудно их найти? — плакала мать Шалома Шараби.— Прошло уже четыре дня. Вы же так быстро отыскали других, а наших детей не можете найти?

— Пожалуйста, мадам, успокойтесь, — успокаивал ее офицер.— Я понимаю ваши тревоги, но постарайтесь понять, что обнаружить крошечную лодочку в огромном океане совсем непросто.

— Но ведь нас вы нашли быстро! — возразила мать Дани.

— Да,— ответил офицер.— Но мы обнаружили вас недалеко от лайнера, сразу же после катастрофы. Похоже, что шлюпку с детьми отнесло слишком далеко от этого места.

— Офицер прав,— сказал отец Дани.— Дети сели в шлюпку первыми, поэтому они и оказались дальше других.

Наступило тяжелое молчание.

— Скажите нам правду,— умоляла мать Рона Шварца,— есть ли вообще шансы на спасение?

— Трудно сказать,— неопределенно ответил офицер.— Прошло уже четыре дня, и мы подозреваем, что их унесло довольно далеко.

— Господи, да что же с ними будет! — воскликнул отец Шмиля.

— Я надеясь, что они выдержали тот шторм,— сказал офицер.— Мы будем продолжать поиски до тех пор, пока есть хоть малейшая надежда, что дети живы.