Благодаря неумелой политике нашей в Афганистане мы поколебали временно престиж свой в Средней Азии. Многочисленные английские эмиссары появились в туркменских степях, возбуждая против нас храбрых туркмен. Результаты скоро сказались. Набеги туркмен на наши владения на восточном берегу Каспийского моря (Красноводское приставство) участились и стали становиться все смелее. Наконец, туркмены напали на нас в Красноводске. Далее терпеть было нельзя, и экспедиция в туркменские степи с целью овладения Геок-Тепе — центром туркмен — была решена. Неудача первой экспедиции в туркменскую степь генерала Ломакина и тяжелые потери, понесенные отрядом генерала Скобелева под Геок-Тепе, указали нам на необходимость и в Средней Азии считаться в будущем с серьезным сопротивлением азиатских племен, что требовало усиления наших войск и, главное, упрочения их связи с родиной.
Абиссинцы в войне с итальянцами тоже доказали, на что способны в борьбе с европейскими регулярными войсками даже патриархального уклада жизни племена, хорошо предводимые и одушевленные патриотизмом.
Оставлять при вновь сложившейся в Средней Азии обстановке эти окраины оторванными от России двумя тысячами верст грунтового пути от Оренбурга представлялось при малочисленности наших войск опасным. Мы начали постройку Среднеазиатских дорог, завершенных лишь 2 года тому назад. Эти дороги потребовали больших денежных средств, которые и были найдены в ущерб нашей боевой готовности на западной границе и на Дальнем Востоке. Своевременность приступа к этой огромной работе была доказана в 1885 г., когда возникли у нас [84] пограничные затруднения с Афганистаном, завершившиеся поражением афганских войск на Кушке{16}.
После тревожных по своей остроте переговоров с Англией последовало соглашение, и настоящая граница наша с Афганистаном, установленная особой разграничительной комиссией с участием англичан, не нарушается уже 20 лет. По моему глубокому убеждению, как изложено выше, граница эта вполне удовлетворяет нас, и менять ее, например, занятием Герата (лежит в 110 верстах от Кушкинского укрепления) нам совершенно невыгодно.
С проведением этой границы период небольших экспедиций в Средней Азии, имевших результатами постепенное расширение наших границ, окончился. Ныне в Средней Азии мы граничим с двумя государствами — Персией и Афганистаном.
Вооруженные силы последнего настолько значительны, что при вторжении в Афганистан, даже не принимая в расчет помощь афганцам со стороны Англии, мы должны иметь значительную в европейском смысле армию. Но и оборона наших обширных среднеазиатских окраин, особенно вследствие допустимости их пропаганды панисламизма, ныне весьма затруднилась. В случае вторжения в наши пределы афганцев с освободительными целями возможны частичные потери населения. Поэтому мы должны иметь достаточные силы не только для борьбы с врагом внешним, но и для поддержания в крае внутреннего спокойствия. По всем этим причинам наше положение в Средней Азии за последние 40 лет со времени взятия Ташкента весьма затруднилось. Вместо 5—6 батальонов, с которыми мы победоносно действовали в то время, ныне мы содержим в Туркестане два корпуса войск.
Со вступлением на престол государя императора Александра III, как и при вступлении на престол [85] Александра II, была сделана попытка уменьшить военные расходы, не останавливаясь для достижения этой цели даже перед сокращением численности армии. В 1881 г. последовало сокращение кадрового состава армии на 28 000 человек.
Заключение тройственного союза и быстрое возрастание вооружения наших соседей составило серьезную угрозу положению России и вынудило нас увеличивать свои силы и сблизиться с Францией, которой также угрожал тройственный союз. На новые формирования в Германии и Австрии мы отвечали новыми формированиями, передвижениями войск с Кавказа и из внутренних округов к западной границе. «Вооруженный мир» тяжким бременем лег на все государства Европы.
Но при нашей меньшей, чем у западных соседей, культурности и бедности населения нам при всех усилиях невозможно было поспевать за нашими соседями. Не столько в росте вооруженных сил, сколько в их боевой готовности. Современная мобилизационная система только тогда может признаваться законченной, когда мобилизуются все силы и средства государства, могущие облегчить успех при военном столкновении. Мобилизация всех сил глубоко касается и всего народа. Поэтому выдающийся немецкий писатель фон дер Гольц справедливо признал, что при современных войнах борьбу должна вести не армия, а вооруженный народ.
Успех при прочих равных условиях был обеспечен той стороне, которая в кратчайший срок выставит превосходные силы. При этом выставляемые в поле силы, независимо от умелого командования, только тогда могли быть использованы полностью, когда снабжение их всем необходимым для боя и жизни было обеспечено и было организовано быстрое пополнение расходуемых живых сил и материалов.
Вот с этой стороны мы в особенности скоро почувствовали свою отсталость. Путем формирования кадров частью без наличного состава в мирное время или с ничтожным кадром мы благодаря многочисленности населения, большому числу запасных и ратников ополчения [86] действительно в случае мобилизации могли выставить огромное число нижних чинов всех категорий войск: действующих (полевых и резервных), ополчения и запасных войск, но готовность этих частей за недостатком офицерского состава и запасов разного имущества была весьма разнообразная. В то время как передовые войска так же быстро могли быть мобилизованы, как и у наших соседей, войска резервные мобилизировались в то время медленно, запасных войск было вполне недостаточное количество, и, наконец, ополчение формировалось не одновременно с мобилизацией войск, и при формировании предвиделись большие затруднения. Но если людей и лошадей хватало с избытком, то запасы материальные, особенно технические силы и средства, не были достаточны (телеграфы, телефоны, воздухоплавательные парки, голубиная почта, переносные железные дороги, взрывчатые вещества, запасы инструментов, проволоки и пр.). Крепости вследствие частых перемен в росте техники и новых изобретений в области казематированных построек приходилось, не достроив, во многом начинать уже перестраивать (бетонная работа). Изменение артиллерийского вооружения крепостей тоже не могло поспеть за быстрым ростом техники и было частью устарелых типов.
Наша осадная артиллерия, хотя и получила некоторое число хороших, современного типа орудий, но по подвижности и мобилизационной готовности в то время отставала от осадной артиллерии наших соседей. Наши технические силы: саперные, минные, железнодорожные части по численности совершенно не соответствовали потребности в них. Войска вспомогательного назначения (этапные войска) организованы не были ни в мирное, ни в военное время. Запасных войск было решено формировать небольшое число. Укомплектование всех видов войск при мобилизации офицерским составом и врачами не было обеспечено. Но самая главная опасность для нас заключалась в нашей железнодорожной отсталости. [87]
Усиленной с 1882 г. работой нашего Военного министерства мы достигли сравнительно с недавним прошлым огромного результата. В относительно короткий срок мы могли мобилизировать и сосредоточить на границе огромные силы. Но наши соседи, примерно в срок вдвое более короткий, успевали сделать то же самое. Они поэтому могли захватить инициативу действий, обрекали нас, против традиций XVIII и XIX столетий, на оборону и, что весьма тревожно даже при общем превосходстве наших сил, но при их медленном, по частям подходе к районам сосредоточения, эти подкрепления могли поражаться по частям. Мы уже с 1871 г. примирились с мыслью, что нам не догнать германцев в их боевой готовности, но долго утешали себя мыслью, что наша готовность выше австрийской. Примерно 10—11 лет тому назад мы расстались и с этой надеждой. Дружно работая, частью под руководством германского генерального штаба, австрийское военное ведомство достигло огромных результатов по подготовке передового к нам театра к наступлению и обороне, по мобилизации и сосредоточению армии. Карпаты, разрезанные многочисленными железнодорожными путями, перестали составлять опасную для австрийцев преграду. Австрия и в особенности Германия для своей боевой готовности располагали, кроме денежных средств на текущие расходы, еще огромными отпусками на чрезвычайные расходы военного времени, на образование разных запасов, крепостей, дорог и пр. Наш военный бюджет тоже возрастал в значительной степени, но удовлетворение многих потребностей на случай войны, из-за неотпуска необходимых денежных средств, все откладывалось, увеличивая нашу отсталость. Несравненно большая по сравнению с нами культурность Германии и Австрии и рост промышленности всех видов в этих странах облегчали нашим соседям возможность двигать вперед их боевую готовность в такой степени, которая была для нас недостижима. В особенности такой результат сказался на постройке железных дорог. Каждая из нужных Военному ведомству железных дорог вызывала протесты [88] Министерства финансов, признававшего ее недоходность и предлагавшего другие линии, нужные населению по экономическим условиям. У наших соседей военное значение дорог много легче, чем у нас, совпадало и с их экономическим значением, и потому постройка дорог шла значительно быстрее, чем у нас.
