— Я не виноват. Мне сказал об этом мой слуга, Хэрроу, а он услышал от Вилли, а тот — от мисс Розберри, которая говорила… Ну, я думаю, можно не продолжать, ты уже понял.

— Да нет, не понял, — ответил Кевин с таинственной улыбкой. — Может быть, стоит спросить у Хэрроу, как именно я провел ночь — спал спокойно или перебудил всех слуг, громко скрежетал зубами и вообще шумел и буянил?

Его друг рассмеялся в ответ на это саркастическое замечание, но затем вновь стал серьезным.

— Твои дела идут не очень-то хорошо, Кевин? Ты не предвидел, что твоя взбучка так обернется, не так ли? Знаешь, — продолжил он, сменив тему, — мы все встревожились, прочитав твое письмо о женитьбе; ты же понимаешь, наш визит — не просто повод для Аманды отдохнуть от детей. Но, когда мы увидели вас обоих, нам показалось, что вы неплохо ладите между собой.

— Ну да. Просто воркующие голубки, — саркастически ответил Кевин.

— Опять театр, Кевин? — проницательно определил Джаред. — Зачем?

— Это был брак по расчету, не забывай, — жестко напомнил Кевин.

— В надежде на богатство, — уточнил Джаред, напомнив другу о завещании. — Но тогда в чем проблема?

Кевин еще больше откинулся назад в кресле, так что две передние ножки оторвались от пола.

— Аманда, — было все, что он сказал.

— Аманда? Какое отношение… Ох… Я понял. Аманда. Конечно! Если она только почует, что что-то не так, она не успокоится — и тебе не даст, — пока вы не броситесь друг другу в объятия, — Джаред покачал головой в притворном ужасе. — Боже, я не могу винить тебя в том, что ты впутал нас во все это. Но насколько я знаю свою жену — а я полагаю, что знаю ее неплохо, — она пытается докопаться до правды, и ты, дружище, попал в самую настоящую западню!

Вытирая руки салфеткой, Кевин тяжело вздохнул:

— Я открыт к любым предложениям. Что ты думаешь о том, чтобы в полночь рвануть в Лондон? А может быть, мне стоит вернуть себе офицерское звание и отправиться на Континент? Бог свидетель, я скорее соглашусь встретиться лицом к лицу с Бони, нежели с твоей супругой, обожающей соединять пары.

Джаред, покончив с плотным завтраком (к раздражению Кевина, который так и не смог проглотить ни кусочка), закурил сигару и откинулся на спинку своего кресла, всем видом выражая довольство.

— Это отвращение — оно взаимно или односторонне?

Беседа принимала нежелательный для Кевина оборот, и он пожалел, что вообще начал этот разговор. Джаред слишком проницателен.

— Мне нравится это дитя, — признался он наконец.

— Нравится! — воскликнул Джаред. — Что за выражение! Ты не сводишь с нее глаз!

— Ну да, конечно, — признал его друг. — Я же должен следить, чтобы она во что-нибудь не вляпалась и меня тоже не вовлекла в неприятности. Ты не представляешь, сколько разрушительной силы скрыто в этой девчушке.

Глаза Джареда сузились — он оценивающе взглянул на своего друга.

— Значит, эта девица не привлекает тебя как мужчину? Не понимаю, почему. Она не уродина. И не горбунья. Даже симпатичная. Почему ты ее не любишь, Кевин? Мне она нравится. Нам всем нравится. Разве ты не видишь?

— О господи! — театрально воскликнул Кевин, и в это время в дверях появился Бо, на его херувимском лице отразилось смущение. — Те же и Бо! Входи, дружище, садись и, прошу тебя — я уверен, ты не преминешь, — присоединяйся к Джареду: прочтите мне лекцию о мирном сосуществовании в браке. В конце концов, я это заслужил. Я пригласил вас сюда, и я дразнил Джареда, когда мне казалось, что единственным результатом его брака стала депрессия.

— Кевин, — вежливо перебил его Джаред.

— А?

— Заткнись.

Бо переводил взгляд с одного на другого и наконец решил, что он здесь просто необходим — в качестве третейского судьи. Он уселся за стол, взял рогалик и горшочек с медом.

Несколько минут Кевин и Джаред молчали: в течение всех долгих лет знакомства с Бо их неизменно удивляла его способность поглощать неимоверное количество пищи и при этом не выглядеть обжорой.

Когда наконец Бо удовлетворил свой немалый аппетит, Джаред предложил способ навести мост между лордом и леди Локпорт:

— Обратись к ее романтической натуре — она присуща всем женщинам.

— Ты предлагаешь сочинить оду в ее честь? — издевательски откликнулся Кевин. — Она, наверняка, посмеется надо мной и ославит на весь Сассекс. Девчонка прошла огонь и воду до того, как встретилась со мной. Будь я проклят, если признаюсь в любви к этому подкидышу, а она сделает из меня посмешище и предложит торговать своими поэмами вразнос.

— Тебе не хватает храбрости, Кевин, — заявил Бо, облизывая пальцы, вымазанные медом.

— Послушай, Кевин, — бодро сказал Джаред. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве ты не был завзятым покорителем женских сердец? Наверняка у тебя есть в запасе какие-то способы склонить девушку к сексу? Джилли к тебе неравнодушна, я в этом уверен. Все, что тебе остается сделать, — это помочь ей осознать свои чувства. А для этого лучший способ — показать ей, что твой интерес направлен на кого-то еще.

— Здорово! Хитрость! Интрига! Это по-нашему, а?! — воскликнул Бо, причем уничтожающие взгляды обоих обратились к нему.

Кевин встал и подошел к окну. Озирая парк, он спокойно спросил:

— Ты, конечно, имеешь в виду Гленис О’Кифи?

— Вот еще! Не говори мне, что он станет ухаживать за этой соломенной дамочкой! — Лицо Бо искривилось, как от боли. — Мне она не нравится. И О’Кифи тоже. Этот малый — ни рыба ни мясо.

Бо от негодования подавился грушей, и Джареду пришлось похлопать его по спине и посоветовать Кевину не обращать внимания на слова Бо.

Однако Кевин нахмурил брови, размышляя.

— Тебе они не нравятся, Бо? Я не сказал бы, что они первый сорт, но неужели они тебе настолько отвратительны?

Бо, чье лицо еще оставалось красным после того, как он поперхнулся, мог только яростно кивнуть; Джаред со смехом спросил его, боится ли он также мышей и бабочек.

Кевин же не присоединился к насмешкам и лишь напомнил Джареду:

— Помнишь, это ведь Бо отговаривал тебя помогать кузену Фредди, и тогда мы тоже смеялись, но потом остались в дураках. Возможно, наш друг Бо обладает интуицией, которой мы лишены, и нам стоит к нему прислушаться? Нет, — закончил он вполне серьезно, — я не стал бы пренебрегать интуицией Бо столь беспечно на этот раз.

— Но ты можешь просто пофлиртовать с этой женщиной? — настаивал Джаред. — Зуб даю, Джилли не попадется на удочку, если ты начнешь строить глазки мисс Розберри, а ведь это единственная незамужняя женщина в округе, кроме Гленис.

Несмотря на то что этот план был ему не по душе, Кевин согласился его исполнить. Он решил, что вовлечь в игру соседку будет легко — она уже пыталась открыто кокетничать с ним. И если он вместе с Гленис будет достаточно часто попадаться на глаза Джилли, она наверняка начнет ревновать и снова пригласит его в свою постель. «А когда я окажусь там, — сказал он себе, и дьявольская улыбка заиграла на его губах, — дальнейшее будет не сложнее, чем украсть конфету у ребенка».

Заметив, что хозяин дома погрузился в свои мысли, Бо решил вернуть его к реальности.

— Ночью был шум, Кевин. Анна испугалась.

— Что такое? Ах да, шум, — ответил Кевин, отвлекаясь от своих грез. — В течение последних недель нас уже не раз будил этот шум. Мисс Розберри предложила изучить генеалогическое древо и найти, кто из предков мог стать привидением и ходить по дому. Вещи падают по ночам. Я несколько раз посылал Лайла и Фитча патрулировать коридоры ночью, но они нашли только Олив Зук в буфетной — бедняжка хотела стянуть несколько пирожных и испугалась до полусмерти. Прости, если наш «призрак» нарушил ваш сон.

Теперь поднялись брови у Джареда.

— Может быть, это воры?

Кевин расхохотался:

— Что здесь можно украсть, дружище?

— Ты теперь богат, Кевин.

— Бо, я не знаю, стоит ли говорить тебе, что ты ошибаешься. Я ведь только что защищал твои мыслительные способности от Джареда. Но если золото в качестве универсального эквивалента еще не заменили навозом с тех пор, как я покинул город, позволь напомнить тебе, что, пока так называемое сокровище не будет найдено, я богат землей, но беден деньгами.