- Что с ней? - спрашивает Нина.

- Влюблена и подавлена, - усмехаюсь я.

- Почему?

- Потому что он ей изменяет.

- Ну и дура, - небрежно бросает Нина. - Убиваться

теперь, что ли? Бросила бы, нашла себя другого. Тоже

мне проблема.

- А ты тогда чего своего не бросишь? - я

приподнимаю бровь. - Тоже убиваешься. Любишь?

Нина только нервно передёргивает плечами.

- Давай, Игорева, колись. День без вранья всё-таки.

- Я не люблю Антона, - осторожно отвечает она.

- Тогда зачем трахаешься с ним?

- Я не трахаюсь с ним.

- Тогда зачем… ну я не знаю, что.

- Я лесбиянка, Аня.

Я закашливаюсь, подавившись дымом, и выбрасываю

сигарету, затаптывая её сапогом.

- И давно? - хриплю я.

- С тех пор, как влюбилась в свою лучшую подругу,

- пожимает плечами Нина. - Антон просто прикрытие.

- Он знает?

- Знает.

- И никому не сказал?

- Антон умеет хранить секреты.

- А почему ты… мне рассказываешь это?

- Ты кажешься мне тем, кто не станет трепаться.

- Я никому не скажу. Обещаю.

- Я не сомневаюсь.

- Я пойду, пожалуй…

Нина усмехается, видя мою реакцию, но, чёрт возьми,

такого я точно не ожидала. Вот тебе и День без вранья.

Через два урока появляется Вера, когда мы сидим в

классе биологии на перемене. Вначале я даже не замечаю

её, так как кидаю нервные взгляды на Макса, всё думая,

почему он не обращает внимания на меня, и раздумывая,

может, самой к нему подойти. Верка залетает в класс,

радостная и окрылённая, кидает свою сумку на парту и

весело говорит:

- Девки, я сейчас Биолога видела, с какой-то бабой

целовался, прикиньте!

Я кидаю быстрый взгляд на Иру. Та никак не

реагирует, продолжает строчить записки. Тут в класс заходит

Биолог с глупой улыбкой на лице, Ирка поднимает голову,

смотрит на него не больше нескольких секунд, морщится,

будто её ударили, и вновь опускает голову. Я перевожу

взгляд на Грачёва. Улыбка пропала, он в упор смотрит

на Иру, но лицо бесстрастное. Не школа, а Санта Барбара,

ей-богу.

Биология проходит так же, как и в прошлый раз.

Биолог рассеян, постоянно нервно крутит что-то в руках

- то ли ручку, то ли карандаш. Всё время поглядывает

на Иру, иногда даже останавливается на полуслове,

рассеянно смотрит куда-то, то ли на неё, то ли в

пространство. Ирка за весь урок ни разу на Биолога не

посмотрела. Она перестала писать послания и апатично

водит ручкой по парте, оставляя синие полосы на крашеном

дереве. Как только звенит звонок, Ира быстро кидает

все свои вещи в сумку и буквально вылетает из класса.

Мы с Биологом провожаем её хмурыми взглядами, затем

переглядываемся. Я кидаю на него неодобрительный взгляд

и отворачиваюсь.

Уже подходя в двери, я слышу:

- Леонова, останься.

Вера кидает на меня удивлённый взгляд, а я лишь

пожимаю плечами. Она выходит из кабинета, а я подхожу

к столу Грачёва.

- Я не хотел, чтобы так получилось, - виновато

произносит он.

- Однако так получилось, - констатирую я.

- Она сама меня бросила, - начинает обороняться он.

- Это Ира. Ей свойственны нелогичные поступки.

- Надоели мне её истерики. Почему я, взрослый

человек, в конце концов, должен это терпеть?

- Может, потому что ты её любишь?

Весь гонор как рукой снимает, и Биолог неуверенно

произносит:

- Не знаю…

- Она застукала тебя с другой девушкой у тебя дома

неделю назад.

- Твою мать, - ругается Грачёв и устало потирает

пальцами лоб. - Ну и что теперь делать?

- Не знаю… - я задумчиво вожу пальцами по доске.

- Ты вроде хороший человек, Кирилл Алексеевич. Правда,

бабник и пьяница, но… хороший. Хотела б я тебе помочь.

Но не могу. Думай сам.

Биолог нервно ерошит волосы. Я отряхаю руки от

мела иду к выходу из кабинета, напоследок добавив:

- Ты помягче с ней. У неё родители разводятся.

- Скажи Грачёву, что любишь его, - говорю я и

затягиваюсь.

- Много чести, - огрызается Ира.

После того, как она буквально сбежала из кабинета

биологии, я нашла её за школой. Ирка не плакала и не

материлась, просто молча стояла, смотря на непокрашенный

в этом месте школьный забор.

- День без вранья, - напоминаю я.

- Плевать я хотела. И Грачёв может катиться ко всем

чертям.

- Почему? Только давай без этой ерунды, вроде он -

учитель, я - ученица. Правду.

- Как ты там говорила? - Ирка невесело усмехается.

- «Любовь ни к чему хорошему не приведёт»? Так вот,

ты была права.

- И что в итоге? - я посылаю ей ехидную улыбку.

- Что у меня теперь есть, кроме моей чёртовой правоты?

Я выкидываю окурок.

- Просто пойди и поговори с ним.

- А ты тогда с Максом, - не сдаётся она.

- Хорошо, - киваю я. - Но только если ты поговоришь

с Грачёвым.

- Хорошо.

Но говорить с Грачёвым Ирке не потребовалось.

Потому что как только я подошла к крыльцу, из школы

вышел Биолог, быстро огляделся и, увидев Ирку, рванул

к ней, поцеловал и утянул за угол. Я быстро огляделась,

проверяя, не стал ли кто свидетелем произошедшего, но

школьный двор был абсолютно пуст. Ну ни хрена себе,

твою же мать!

Увиденное придаёт мне уверенности, и я, уже не

сомневаясь, захожу в школу, быстро взбегаю по лестнице

на третий этаж и шагаю к кабинету математики. Наш

класс торчит в коридоре, ожидая, когда их впустят в

кабинет. Сейчас я точно поговорю с Максом.

- О, хорошо, что ты пришла, - говорит Вера. - Мне

как раз нужно кое-что вам всем сказать. А где Ира?

- Она… - я вздыхаю. - Она вряд ли уже появится.

Да неважно. Что случилось?

Говори быстрее, мне ещё с Максом надо поговорить.

Вокруг Веры собрались все, кто был в субботу на

пикнике. Нина Игорева нервно грызёт наманикюренные

ногти, Антон что-то строчит в телефоне, Малинин, Егоров

и Петров о чём-то оживлённо переговариваются, Юлиана

просто молча смотрит на Верку. Та подходит к Максу,

и он обнимает её за талию. Что ещё за херня?

- Мы вообще-то сначала не хотели афишировать, -

начинает Вера. - Но вы же наши друзья, к тому же, я

сама придумала этот День без вранья, поэтому… В общем,

мы с Максом встречаемся.

- Давно? - спрашивает Юлиана.

- Уже два месяца.

Макс всё это время смотрит на меня, наблюдая за

моей реакцией на сказанное Верой. Лицо бесстрастное, но

взгляд сосредоточенный. Смотрит на меня так, будто я

крыса в банке под наблюдением.

Вы когда-нибудь ощущали реальную физическую боль,

хотя никто не причинял её вам? Как будто душа перестала

справляться и начала передавать все страдания телу. А

тело, не зная, как реагировать, просто ощутило боль.

Если бы мне нужно было описать её, я бы не смогла

этого сделать, так как я просто не знаю, что чувствую.

Болит всё тело, каждая клеточка, и хочется кричать, то ли

от этой боли, то ли от безысходности.

Я чувствую биение своего сердца где-то в горле.

Оно будто перекрыло мне доступ кислорода, иначе как

объяснить то, что мне не удаётся нормально вдохнуть?

Я сглатываю. Нет. Это не сердце. Это ком непролитых

слёз. Я сглатываю ещё раз. И снова. Без толку.

- Смирнова, прости меня, - сиплю я, разворачиваюсь

и иду в класс, который к счастью уже открыли.

Каким-то чудом я отсиживаю все уроки, не проронив

ни слова за всё это время. Вера, видимо, решила, что

моя реакция обоснована тем, что я всё ещё влюблена в

Макса, поэтому весь день со мной не говорила, а Ира

знает правду, поэтому тоже не стала лезть с расспросами.

Порой я люблю своих подруг за их разумность. Макс