В свою очередь, начальник белорусского штаба партизанского движения П. З. Калинин просил выделить пять самолетов для полета на площадку Альбинское, в отряды под руководством секретаря Минского обкома партии Василия Ивановича Козлова, а также в отряды Морщинина, Кордовича, Соцункевича, Пыжикова. Все они находились в средней части Белоруссии. Самолеты посылались в междуречье Березины и Днепра и к истоку Припяти. Маршруты полетов к партизанам удлинялись, выполнять задания становилось трудней.
Вскоре Центральный штаб партизанского движения и штабы республик стали просить посылать в новые места самолеты с посадкой. Командующий авиацией дальнего действия разрешил производить посадки на новые площадки по усмотрению командира полка. В ночь с 29 на 30 октября Гризодубова приказала экипажам, соблюдая всевозможные меры предосторожности, сесть на новые партизанские площадки. И экипажи выполнили это сложное задание. Доставив груз партизанам, они вывезли 79 человек — раненых и детей. Только Степан Запыленов перебросил на Большую землю 28 раненых партизан, Николай Слепов — более 20 детей.
Задания усложнялись. На изучение новых посадочных площадок требовалось больше времени и риска. Поэтому Центральный штаб партизанского движения издал приказ, чтобы летчики полка были закреплены за отдельными партизанскими отрядами и соединениями. Кому на какую площадку летать, определила сама Гризодубова. Экипаж Николая Игнатьевича Слепова стал обеспечивать соединение Сабурова, Борис Григорьевич Лунц полюбился такому партизанскому вожаку, как Сидор Артемьевич Ковпак. Молчаливый Степан Васильченко, не один раз возивший на борту своего самолета Алексея Федоровича Федорова, остался за его соединением. Вскоре определился и Иван Андреевич Гришаков. Белорус по национальности, он и летать стал в глубокий тыл врага на территорию Белоруссии, в соединение минских партизан под командованием В. И. Козлова.
Еще в начале октября полк получил заявку от белорусского партизанского штаба обеспечить боеприпасами бригаду Константина Заслонова. Ее посадочная площадка находилась у деревни Мацково, в 35 километрах северо-западнее Орши. Сделать посадку на этой площадке Гризодубова приказала лейтенанту Поповичу.
Михаил Иванович Попович — уроженец села Березнеговатого, Николаевской области. Он был отличным и смелым летчиком, человеком редкой скромности, говорил всегда негромко, будто чего-то стеснялся. Во время первого вылета к Заслонову погода стояла дождливая, со сплошной облачностью высотой до 100 метров. Такая погода затрудняла и без того сложный полет. Площадку обнаружили по сигналам: четыре костра с севера на юг, головной костер дублировался миганием фонаря. Посадку Попович совершил в самых неблагоприятных условиях на ржаном размокшем от дождя поле. В ту же ночь Запыленов, Бибиков, Ткаченко и Лунц сбросили Заслонову 90 парашютных мешков с боеприпасами.
К. С. Заслонов горячо благодарил летчика за героизм, проявленный при посадке, и просил передать благодарность всем летчикам, сбросившим боеприпасы, в которых он сильно нуждался, ведя ежедневные бои с оккупантами.
Штаб белорусских партизан просил продолжать посадки к Заслонову. Валентина Степановна вторично послала Поповича в Мацково в ночь на 15 октября. Заслонову об этом было передано по радио, но принять самолет с посадкой он не мог: партизаны вели бои с карателями у самой посадочной площадки. Костры партизанам пришлось потушить. Попович со штурманом Рязановым нашли площадку и без костров, но садиться не стали: вдруг она занята фашистами. Пришлось скрепя сердце возвращаться домой с грузом.
На второй день начальник белорусского штаба партизанского движения Петр Захарович Калинин передал нам, что решение летчика было правильным.
Неудачной была попытка сбросить боеприпасы Заслонову и в ночь на 24 октября. Летали два самолета — Поповича и Бибикова. Несмотря на проявленное ими упорство во что бы то ни стало доставить груз по назначению, обнаружить сигналы площадки им не удалось. Огорченные неудачей, летчики возвратились на свой аэродром.
Гризодубова попросила белорусский штаб связаться с Заслоновым и условиться на определенное число, когда он сможет принять самолеты. Заслонов ответил, что примет самолеты 26 октября. Два экипажа доставили ему боеприпасы и условились, что следующий вылет с посадкой будет в ночь на 30 октября.
Фашисты сосредоточили большие силы против партизанской бригады Заслонова. Отряды вели тяжелые бои с гитлеровцами и нуждались в оружии и боеприпасах. Несмотря на то что площадка находилась под обстрелом, они выложили сигналы для приема самолетов, которых ожидали с нетерпением. Самолет Поповича при заходе на посадку обстреляли фашисты. Трассирующие пули попали в плоскости самолета, но особого вреда не причинили. Партизаны под огнем врага быстро разгрузили корабль, поместили в нем 22 человека раненых. Фашисты усилили огонь по партизанскому аэродрому. Бой шел совсем рядом. Заслоновцы приложили все силы, чтобы оттеснить противника. Самолет взлетел на глазах фашистов и скрылся в ночной темноте.
Часом позднее летчик Валухов со штурманом Юрчаковым выбросил Заслонову еще 800 килограммов боеприпасов. Карательный отряд фашистов партизаны разгромили.
— Вы крепко помогли нам, — сказал Константин Заслонов Поповичу. — Партизаны, увидев свой, советский самолет, бросились в бой с таким рвением, что фашисты приняли их за подоспевшее нам сильное подкрепление и, не выдержав атаки, отступили. Еще раз спасибо, друг, за помощь. Прилетай чаще.
Скромный Попович смутился от похвалы и все заслуги адресовал самолету.
— На нем куда угодно сядешь, — уверял он Заслонова. — А к вам мы обязательно будем летать.
В октябре и в первых числах ноября Попович продолжал летать к Заслонову. После каждого удачного полета в Мацково Гризодубова спрашивала Михаила Ивановича:
— Ну, как там ваш Заслонов, бьет фашистов?
— Бьет, товарищ подполковник, только, говорит, патронов маловато, — отвечал Попович.
К осени 1942 года партизанское движение настолько усилилось, что для обеспечения отрядов боеприпасами одного авиационного полка было уже далеко не достаточно.
Советские люди, живущие в оккупированных фашистами областях, нуждались не только в патронах, но и в духовной пище — в правдивом слове Коммунистической партии. Это слово, зовущее к борьбе, люди читали в листовках, которые разбрасывали наши летчики в тылу врага.
Накануне всенародного праздника — 25-й годовщины Великого Октября был намечен вылет на разбрасывание миллионов листовок. Поэтому в ночь на 6 октября вылет к Заслонову не намечался. Михаил Попович и его друг Виталий Бибиков вылетели с листовками в прибалтийские республики. Самолеты пролетели по побережью Балтийского моря. Результаты этого полета нам стали известны из письма ЦК КП(б) Эстонии. В нем говорилось:
«Уважаемая товарищ Гризодубова! Разрешите горячо поблагодарить вас за проведенную в ночь с 5 на 6 ноября 1942 года летчиками вашей части успешную операцию по распространению листовок в Эстонской ССР. Эстонский народ услышал перед 25-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции по всей стране пламенные слова большевистской правды, доставленные туда нашими славными соколами». И далее: «Прошу от имени Центрального Комитета КП(б) Эстонии объявить благодарность экипажам самолетов, доставивших листовки в Эстонию, и сообщить имена командиров этих летчиков».
7 ноября днем приехали к нам артисты оперетты. На импровизированной сцене выступили Аникеев, Гедройц и другие мастера искусств. В исполнении песенок легкого жанра соревновался с артистами командир корабля капитан Александр Сергеевич Кузнецов — товарищи звали его по-дружески Браток (в полку было три Кузнецова). Браток обладал прекрасным для любителя голосом и относился к этому небезразлично: до войны брал уроки пения у известного московского профессора. Артисты оперетты были удивлены и обрадованы, что среди летчиков нашелся их собрат по искусству.
Александр Кузнецов слыл не только искусным певцом, но и большим мастером летного искусства. Он отлично летал днем и ночью в сложных метеорологических условиях. Ему поручали ответственные задания с посадкой на партизанские площадки. Это о нем идет речь в книге дважды Героя Советского Союза Алексея Федоровича Федорова «Подпольный обком действует», где автор описывает, с каким нетерпением партизаны его отрядов ожидали первый самолет с посадкой. И эту посадку совершил 10 ноября 1942 года летчик Александр Кузнецов. Федоров пишет: «Ликуют партизаны. Летчики охотно рассказывают им о Большой земле, Москве, о заводах и колхозах». И это верно, наш Браток — мастер не только летать и петь, но и беседовать… Вообще экипажи, летавшие с посадкой в тыл противника, готовились отвечать на многие вопросы, которые обычно задавали им партизаны. Люди интересовались положением на фронтах, спрашивали о жизни на Большой земле и что происходит в мире. Летчики были настоящими пропагандистами и агитаторами, верными посланцами партии. Партизаны прислушивались к каждому их слову.
