— И я пойду, — сказал Горшочек. — Орех-ра меня однажды спас. То есть он знает, что я… — Он совсем смутился. — Как бы то ни было, я иду, — повторил он дрожащим голосом.

Из туннеля, выходящего в лес, послышалось топанье.

— Кто там? — спросил Орех.

— Это я, Смородина. Я разговаривал с Кихаром по поводу нашего плана, и он внес в него несколько важных изменений. Если я не ошибаюсь, генерал Зверобой останется в круглых дураках.

— Ну что ж, в таком случае идемте в эту самую Эфрафу! Идем

весело пропел Колокольчик. — Я пойду, хотя бы из любопытства. Я, как птенчик, все время разевал рот, ожидая, что в него положат этот ваш знаменитый план. Но не тут-то было! Все набрали воды в рот и молчат как рыбы. Наверное, Лохмач на этот раз переоденется хрудудилем и увезет всех крольчих прямиком через поле.

Орех строго прикрикнул на него, но Колокольчик в ответ присел на задних лапах и пропищал:

— Пожалуйста, сэр, генерал Зверобой, я просто маленький хрудудильчик и пролил свой бензин на травку. Так что милости прошу, откушайте этой травки, а я тем временем с ветерком прокачу вашу даму!

— Не звени, Колокольчик! — строго сказал Орех.

— Прости, Орех-ра! Я просто пытаюсь развеселить присутствующих, чтоб не так страшно было идти в это проклятое место!

— Собрание закончено, — заявил Орех. — Пусть теперь у каждого созреет решение. Это должно быть сделано истинно по-кроличьи, то есть по доброму согласию! Сейчас я пойду поговорю с Кихаром.

Орех нашел Кихара в лесу. Тот терзал своим длинным клювом скверно пахнущий кусок коричневого мяса, который едва держался на ажурно-тонких костях. Противный запах разнесся по всей буковой роще, притягивая муравьев и навозных мух. Орех сморщил от отвращения нос.

— Черт возьми! Откуда такой чудовищный запах? — не выдержал наконец Орех.

— Ты не знаешь? Это рыба, рыба с Большой Воды! Хороший рыба!

— С Большой Воды? Тьфу! И ты летал за ней так далеко?

— Нет, нет! Она была у человека, на ферме, в большой куче отбросов. Там всегда всего много! Я иду туда за едой, беру рыбу, снова пахнет Большой Водой. Забираю, ем и вот вспоминаю Большую Воду.

Орех чуть не задохнулся от запаха тухлой селедки, но совладал с собой.

— Кихар, ты обещал Лохмачу помочь нам достать для нашей колонии матерей, — преодолевая отвращение, пробормотал он.

— Да, да, иду с вами! Мистер Лохмач сказал — я нужен, хотя и не кролик. Надо? Иду!

— Ты настоящий друг, Кихар!

— Да, да, помогу вам достать мамаш! Но вот что, мистер Орех! Я теперь все время хочу лететь к Большой Воде. Когда вы достанете крольчих, я вас оставлю и улечу! А прилечу я осенью!

— А когда ты снова прилетишь, у нас будет отличная колония и много матерей!

— Так и будет! А когда вы пойдете, мистер Орех? Я не хочу долго ждать! Хочу к Большой Воде!

— Мы выступаем завтра утром, — сказал Орех. — Пока нас не будет, Остролист позаботится о колонии, а Крушина, Земляника и кролики с фермы останутся с ним.

Ранним утром отряд в походном строю выступил из буковой рощи.

Опасаясь помешать Ореху, Остролист не промолвил на собрании больше ни слова, будто воды в рот набрал. Однако, провожая отряд до опушки буковой рощи, он едва мог скрыть свою тревогу. Потихоньку от других участников рейда он попросил Ореха правильно оценить размеры грозящей опасности.

Шагая вслед за Серебристым, поведшим отряд по холмистой местности, и чувствуя, что пути к отступлению у них отрезаны, все участники рейда испытывали тревогу и беспокойство. Про Эфрафу говорили такие жуткие вещи, что от этого могло дрогнуть самое отважное сердце! К тому же до прибытия в Эфрафу кроликам предстояло провести два-три дня на незнакомой равнине, и на пути им могли встретиться лисицы, горностаи и ласки!

Рассыпавшись по полю и часто передыхая, отряд шел вперед медленно и неторопливо. Наконец для более успешного продвижения Орех поделил свое войско на три отдельных отряда. Двумя руководили Серебристый и Лохмач, а командование третьим он взял на себя. Однако кролики все-таки продвигались вперед со скоростью черепахи, по очереди, гуськом переходя открытые пространства, как скалолазы проходят грозящие обвалом скалы.

По пути им попадались отличные кроличьи места! Июнь подходил к концу, близился июль, середина лета. Зеленые изгороди и луга были покрыты пышной и буйной растительностью.

Кролики могли укрыться в пронизанных солнцем тускло-зеленых пещерках из травы, дикого майорана и сныти. Здесь нетрудно было вести наблюдение из-за густых пятнистых листьев и волосистых стволов бурачника с красно-синими соцветиями. Когда незадолго до ни-Фриса стало очень жарко, Серебристый остановился у зарослей боярышника. Ветер утих, и воздух был напоен сладким, напоминающим запах диких хризантем ароматом цветущего нагорья, поросшего ромашкой, тысячелистником и пижмой.

Орех и Пятый прилегли на землю рядом с Серебристым. Внезапно тот протянул лапу вперед:

— Вон тот самый лес, который так не понравился Остролисту!

Узкая и длинная полоса леса, известная у людей под названием Цезарев Пояс, была залита вечерним солнцем. В тишине стрекотали кузнечики.

Орех долго и внимательно изучал простиравшийся перед ними Цезарев Пояс, навострив уши и ловя носом воздух.

— Я не вижу здесь ничего страшного! А что ты скажешь, Пятый? — обратился он к брату.

— Это — лес людей, потому-то Остролист и счел его странным. По-видимому, сейчас людей здесь нет, но проверить лишний раз не мешает! Не отправиться ли мне на разведку? — осведомился Пятый.

Пока Орех издали рассматривал раскинувшийся перед ним лес, подошел отряд Лохмача. Участники рейда расположились на отдых в светло-зеленой тени боярышника. Кто, опустив уши, принялся за ужин, а кто просто нежился на солнце.

Весь этот день Лохмач вел себя странно и необычно. Погруженный в тайные думы, он хранил глубокое молчание. Если бы кто-нибудь осмелился усомниться в его храбрости, то он мог бы подумать, что Лохмач нервничает и трусит.

Орех подозвал Лохмача, и тот без проволочек выбрался из гущи цветущих репейников и подошел к боярышнику.

— Что там еще стряслось? — недовольно пробурчал он.

— Повелитель и гроза кошек Пфеффа-ра! — шутливо обратился к нему Орех. — Разведай, нет ли под деревьями кошек! И если ты их обнаружишь, немедленно разгони всех!

Проводив уходящего Лохмача глазами, Орех обратился к Серебристому:

— Скажи: ходит ли по этим местам Большой Патруль?

— Пожалуй, они могут сюда добраться… — отвечал Серебристый. — Если начальник отряда решителен и предприимчив, он может завести своих солдат довольно далеко!

— Если мы с ними встретимся, ни один солдат не должен вернуться в Эфрафу! Для верности спрячемся в лесу! Если этот лес не понравился нашему Остролисту, то вряд ли и эфрафанцы питают к нему большую симпатию. Но нет ли у тебя на примете более укромного местечка, Серебристый?

— Укромного местечка вблизи Эфрафы не может быть! — отвечал Серебристый. — Я не знаю, где здесь спрятаться и можно ли вообще укрыться от патрульных. Хитрости им не занимать! Возможно, они уже заметили нас и отправились с рапортом в Эфрафу!