— Да не бойтесь вы, — дракон, не сбавляя шага, повернул к нам свою изумительную голову, развернув ее почти на сто восемьдесят градусов. — Если вас так смущает мой вид, я могу принять любой другой.
И он с легким хлопком обернулся уже виденным мною не раз существом с соколиной головой, козлиными копытами и крыльями за спиной.
— Ты? — моему изумлению не было предела. — Но откуда ты знаешь, как меня зовут?
— Ах-ха-ха! — расхохотался человек-сокол. — Это ведь я предсказал твое появление здесь, как и многое другое, кстати.
Существо дошло до стены, вновь обернулось драконом и внезапно яростно проревел:
— И за это вынужден торчать в этом проклятом зале три тысячи лет!!!
Он хлестанул себя хвостом по бокам, но тут же успокоился и лег, положив голову на передние лапы.
— Да, ты правильно угадал, — вздохнул ящер. — Я первое создание Демиурга, Риор, Писатель Судеб и Властелин Пороков.
Я промолчал. Представляться не имело смысла, рассказывать о себе тоже. Об этом Риоре упоминал шаман орков еще на Земле, тройка ослабевших богов Вельтеррона и Габриэль, чудовищный страж Зеленого Леса. По словам их всех, предсказания этого, как теперь выяснилось, дракона всегда сбываются. Если бы еще знать, чего он напредсказывал.
— Да успокойся ты, — в голосе ящера скользнуло раздражение. — Я ничего вам не сделаю. Садитесь. Сесть, я сказал!
Мы послушно сели, стараясь больше не злить «гостеприимного» хозяина.
— Я не знаю, что наплел тебе Виссенд, да мне это и не интересно. Наш обожаемый создатель всю свою вечную жизнь был… трусоват, туповат и слабоват. Это если выражаться литературным языком. Если по-простому, то Виссенд — тряпка. Когда создаешь новый мир, готовься защищать его. Даже если придется ползти в собственной блевотине, чтобы зубами перегрызть горло врагу. Запомни это на будущее, Темный, может когда-нибудь пригодится. Я вообще удивляюсь, почему счет двенадцать — семь, а не девятнадцать — ноль. Но Вельтеррон был создан, и первым живым бессмертным существом в этом новом мире стал я. Демиург сотворил меня, наделив самой сильной властью, властью писать судьбы. И чтобы я не слишком перерабатывался, дал мне в помощники мириолов. Ты их наверняка видел на фресках. Да что фрески, двое из них до сих пор стоят у входа в Лабиринт. Они, в отличие от меня были смертны, но уже могли размножаться. И в первое время делали это весьма успешно.
Ящер выпустил из ноздрей облако пара и продолжил:
— А потом Вельтеррон населили люди, эльфы, гномы, орки, тролли, гоблины кочевые и оседлые, единороги белые и золотистые, грифоны и множество других существ, о которых сейчас даже памяти не осталось. И нам уже пришлось скрываться, потому что кому будет приятно узнать, что твоей судьбой управляешь не ты сам, а какой-то там дракон. Но ты пробовал когда-нибудь спрятать дракона? В общем, вскоре обо мне поползли слухи и легенды, и нашлось немало дурачков, которые хотели добыть мою голову. В результате все они лишились своей.
Примерно тогда был построен Лабиринт, где я и мириолы могли бы скрыться от чужих глаз. Сюда не было входа даже гномам, хотя надо признать, бородатые коротышки не слишком то и стремились разведать его недра. Особенно после того, как пара экспедиций просто не вернулась из-под этой горы. Что вы на меня так смотрите? Чтобы защитить свое личное пространство, я не стесняюсь в средствах.
А вот теперь ты, Темный, должен меня понять, потому что ты такой же. Шли годы, возможно столетия и мне становилось… скучно. Ты ведь знаешь, что такое скука? Ты боишься ее. Боишься остановиться хотя бы на мгновение, потому что для тебя безделье хуже смерти. Мне надоело писать судьбы всяким там крестьянам, слугам, королям и принцессам. Родился, всю жизнь прокопался в земле, или выносил королевский ночной горшок, женился, а может и не женился, родил детей, умер. А твои дети продолжают копать землю или выносить горшки. Тоска зеленая. И тогда я стал вносить некоторое разнообразие в жизнь обитателей Вельтеррона. Примерно тогда я и предсказал твой приход, хотя и не имел права этого делать.
— Почему? — я наконец-то смог вставить слово.
— По-видимому, ты невнимательно слушал своего порока. Ты из другого мира, соответственно твоя судьба мне не подвластна. Понимаешь? Я посягнул на великую игру Демиургов, — Риор расхохотался. — И тогда Виссенд запер меня в этом Лабиринте, хотя за мою идею ухватился как за соломинку уже тогда. Единственное, что я не указал в своем предсказании это сроки, в которые ты почтишь наш мир своим присутствием. С тех пор я сижу здесь, хотя и продолжаю писать судьбы крестьянам и прочему быдлу. Так натренировался в этом деле, что даже во сне умудряюсь управлять обитателями Вельтеррона. Так что можешь гордиться, ты — единственный в этом мире, кто сам творит свою Судьбу.
Дракон замолчал, наблюдая за нами из-под полуприкрытых век.
— То есть приход Видящего Суть, Войну Некромантов и появление Первого Мастера тоже предсказал ты? — напряженно спросил Пауль.
— Нет, только приход некромантов и пробуждение Пьющего Души, — покачал украшенной гребнем головой ящер. — Видящий и Первый Мастер должны были появиться как участники Игры. Хотя, когда мальчишка Темир пришел ко мне в поисках силы, я слегка удивился.
— Темир? — переспросила Кира. — Кажется, я где-то уже слышала об этом человеке. Где-то в древних хрониках…
— Так звали Первого Мастера. И тогда мы с ним заключили сделку. Темир отдал мне возможность писать его Судьбу, а я дал ему Знание, которым он впоследствии так щедро поделился с людьми и которое так глупо профукали его благодарные последователи. Хотя надо отдать должное обстоятельствам. Вельтеррон не успел восстановиться от войны с Детьми Драгора, как уже нагрянула Война Мертвых. Многие знания были утеряны и забыты, и сейчас мы имеем то, что имеем. Вельтеррон разрушает сам себя, Видящий Суть прекрасно делает свою работу. И тебе придется приложить все усилия, чтобы его остановить, некромант из чужого мира.
Тяжелый, изогнутый, словно сабля коготь уперся мне в грудь, царапнул по кольчуге.
— По твоему тону можно подумать, что ты будешь рад гибели Вельтеррона.
— Я всего лишь констатирую факт. По проведению диверсий и подрыву веры у населения жрецу Драгора нет равных.
— То есть ты хочешь сказать, что это ты сделал Первого Мастера…эээ… Первым Мастером? — переспросил Ламберт. — И что он тоже бывал здесь?
— Я это и сказал, — рыкнул Риор. — Правда, он приходил ко мне еще раз.
— Зачем? — спросил я.
— А сам как думаешь? За черным серебром, конечно. А ты думал, что этот металл можно просто добыть в глубине гор. Как бы не так. Я, конечно, дал ему то, что он просил. Я никогда не отказываю своим просителям, если таковым удается сюда добраться, — дракон снова хрипло засмеялся, откровенно наслаждаясь своим хитрым и жестоким умом. — Но потребовал, чтобы он закольцевал свои силы с мощью тех трех мелочных существ, которые гордо именовали себя Богами. Из них такие же боги, как из этого парня в латах королевская фрейлина. Впрочем, чему мы удивляемся, Виссенд же их создал подобными себе.
Мы немного помолчали, а потом Кира поинтересовалась:
— Но ты же говорил, что судьба Первого Мастера была для тебя недоступна. Как же ты вынудил его пойти на такой договор?
— Я не писал судьбу Темира, это верно, но чтобы стать Первым Мастером, парню пришлось отдать ее в мои руки. Еще вопросы?
— Ты ведь знаешь, зачем мы пришли?
— Нет, что ты! — округлил глаза Риор. — За чем же вы могли бы прийти, дайте как подумать…
— Все понятно, — я не улыбнулся кривляниям дракона. — Где шлем?
— В следующем зале, но если ты думаешь, что я просто так его тебе отдам, то даже не надейся.
— Ты тоже заблуждаешься, если думаешь, что получишь власть над моей Судьбой.
— И не надеялся. Было бы глупо предсказывать твое появление, лишь для того чтобы завладеть твоей Судьбой. Я хочу узнать, на что ты все-таки способен, поэтому попрошу сущий пустяк, — ящер выдержал эффектную паузу и растянул пасть в издевательской улыбке. — Ты отдашь мне свой Дар Некроманта, Темный. И только тогда я вручу тебе шлем. И думай быстрее, Темный, если не хочешь блуждать в подземелье до скончания веков. Слышишь этот звук. Лабиринт опять перестраивается.
