— … противопоставить остроухим ублюдкам, — услышал я окончание его фразы и напрягся. О чем говорит этот человек?

— Остроухие не вылезали из своих лесов сотни лет, — ответил ему высокий худой мужчина. Граф Ден Горский, кажется. — С чего ты решил, Людовик, что сейчас они представляют опасность?

— Мои агенты разбросаны по всему Вельтеррону. Во многих его областях сейчас начинаются беспорядки. Эльфы, хоббы, орки, многие другие существа в этот самый момент устраивают мелкие стычки с людьми. И мы должны сплотиться, чтобы дать им отпор, — проговорил невысокий худой мужчина, одетый скромнее всех остальных. Его редкие, мышиного цвета волосы спускались по плечам и были аккуратно расчесаны, серый костюм скрывал худую фигуру, но держался человечек прямо и гордо.

— Отпор? — расхохотался Людовик. — Какой отпор может сейчас дать наше королевство? Единственный наш шанс победить, это ударить первыми, спалить их леса, уничтожить их жилища.

— Но король, — попытался вклиниться еще один участник разговора.

— Король слабак, — громко возвестил бунтарь. Впрочем, он тут же стушевался и продолжил куда тише. — Его Величество не понимает, когда нужно сделать решительный шаг и нанести первый удар.

Тут он заметил меня и нахмурился, но тут же улыбнулся:

— А что скажет на эту тему гость нашего короля, сам Первый Мастер?

Десять спорщиков обернулись ко мне. Я чертыхнулся про себя, но все же подошел к ним.

— Я Людовик Интарский, — представился мужчина.

— Темный, — я пожал протянутую руку.

— Но как же? — слегка опешил мой собеседник. — Я думал…

— Это партийное прозвище.

— А, — с умным видом протянул Людовик, явно не поняв, о какой партии идет речь. — Так что ты думаешь об этом, Темный?

— Я думаю, что развязывать войну, это последнее, что следует делать в данной ситуации, — холодно заметил я. — А тебе лучше поискать другой выход своей горячности.

Людовик нахмурился.

— То есть, — процедил он, — ты хочешь сказать, что мы должны позволить эльфийским ублюдкам напасть на нашу страну, убивать нас, насиловать наших женщин, уводить в рабство детей?

— Конечно, нет! Но и нападать первыми я считаю ниже нашего достоинства. Надеюсь, что скоро эта проблема перестанет быть актуальной.

— С чего такая уверенность, господин Первый Мастер? — напрягся мужчина. Остальные участники нашего разговора молча стояли вокруг, ожидая, что же я отвечу.

— Беспорядки в Вельтерроне начались с легкой подачи Видящего Суть. Но очень скоро я найду его и убью. Надеюсь, с его смертью все станет на круги своя. А теперь прошу меня простить, господа.

Я еще раз посмотрел на побелевшего, сжавшего кулаки Людовика, развернулся и, отодвинув плечом какого-то господина в желтой одежде, покинул этот порочный круг.

Это плохо. Это все очень плохо! Если эльфы действительно выйдут из лесов, то войны уже не избежать. А я тут прохлаждаюсь на балу. Нельзя допустить, чтобы с Вельтерроном случилось то же самое, что и с Землей.

— Эй, дылда, куда прешь? — внезапно раздался тонкий сварливый голос. — Хотя таким лбом как у тебя только столбы сшибать, думать ты явно не в состоянии.

Я удивленно посмотрел по сторонам, но никого не обнаружил.

— Ну вот, я же говорил — тупой!

Я наконец-то додумался посмотреть вниз, туда, откуда раздавался голос. Прямо передо мной стоял карлик, едва доходивший мне до середины бедра. Одет он был в красный кафтан, синие штаны и шляпу с бубенчиками. Карла был уже достаточно пожилым, пожалуй, даже старше короля. Именно его писклявый голосок так нахально остановил меня посреди зала.

— А ты не в меру нагл, шут, — усмехнулся я. — Не боишься, что когда-нибудь твоя голова покатится по помосту палача?

— Я придворный шут Его Величества, — гордо поднял подбородок карла. — Меня никто не посмеет тронуть.

— Да ну? Король тут недавно спрашивал меня о награде. Как думаешь, что будет, если я попрошу у Его Величества твою голову?

Шут на миг побледнел, но взял себя в руки.

— Не надо меня пугать, — взвизгнул он. — Меня пугать не надо. Надо меня пугать не.

Не желая больше слушать эту галиматью, я просто обошел шута сбоку, а вслед мне донеслось ехидное:

— Если хочешь попросить у Его Величества часть моего тела, то проси задницу. Тебе ведь нравятся мальчики!

Я обернулся, чтобы на месте прибить этого клопа, но карлы уже и след простыл. Найду, убью гада.

Конечно, искать шута я не стал, а продолжил прогуливаться по залу, размышляя о положении в стране и прикидывая возможные варианты развития событий. Но по-видимому сегодняшний вечер не был предназначен для того, чтобы думать. Заиграла музыка, дорогу мне преградила какая-то девушка в синем платье с большими синими глазами. Улыбнувшись, она взяла меня за руку и повела в круг танцующих.

За первым танцем последовал второй, затем третий. Девушку в синем платье сменила девушка в желтой юбке, затем я поменял еще пару партнерш, пока наконец-то церемониймейстер не объявил:

— Баронесса Милада Старийская с личным шутом сэром Ламбертом.

Речь эта была прервана самым неожиданным образом. Издавая радостные вопли из толпы выскочили Кира и Пауль и бросились обниматься с вновь прибывшими.

Глядя на их радость, я грустно улыбнулся. Сердце остро кольнуло. Здесь и сейчас в окружении праздных людей, среди которых были и мои друзья, в этой атмосфере праздника я еще сильнее ощутил свое одиночество. Мне ужасно не хватало моей любимой, моей Анюты.

Шут и Милада были покрыты дорожной пылью, но выглядели такими счастливыми, словно не скакали с сумасшедшей скоростью на спине костяного монстра, а провели эти несколько часов где-нибудь на сеновале. Четверка друзей детства, наконец-то объединившаяся, обнявшись двинулась в сторону трона, чтобы гости поприветствовали Его Величество. Они вместе, они счастливы, а это значит…

«Ты думаешь, нам пора?» — тихо поинтересовался Невеар.

— Уверен. Я и так подвергал их жизни ненужной опасности. Я безмерно благодарен этим людям за помощь, без них я никогда бы не прошел ни болота, ни лес и уж конечно же не выкарабкался из бездны безумия, но теперь их путь окончен. Я не могу нарушить их счастье. В конце концов, это моя война!

«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить?»

— В том-то и дело, я свое дело еще не доделал.

«Тогда пойдем», — так же тихо ответил некромант. — «Пока на нас никто не смотрит».

Я еще раз бросил взгляд на своих друзей, уже прошедших пол зала и двинулся в противоположную сторону.

— Господин Первый Мастер нас покидает? — поинтересовался церемониймейстер, когда я добрался до дверей.

— Воздухом пойду подышу, садом полюбуюсь. Скоро вернусь, — соврал я и быстро сбежал вниз по мраморным ступеням. Остановился на последней, раздумывая, что делать дальше. Нужно как можно быстрее покинуть дворец Эрика Третьего и потом на улице призвать свою лошадь и попутно уничтожить остальные три, чтобы моим друзьям и в голову не пришло броситься за мной в погоню.

Я занес ногу, чтобы сойти с последней ступени и тут мне на плечо легла чья-то рука, а знакомый голос произнес:

— И куда это ты, собственно, направляешься?

— За грибами, — обреченно вздохнул я и обернулся.

Хаар стоял рядом и смотрел не на меня, а куда-то вдаль.

— Тогда ты корзинку забыл.

— В карманы положу, — ответил я. — Ты же знаешь, Хаар, мне нужно идти.

— Значит, ты решил бежать? Бросить друзей на полпути и закончить все в одиночку? Решил не подвергать близких тебе людей опасности? Не отвечай. Это и так понятно. Что ж, благородно, очень благородно. — Голос Архимага внезапно изменился и он резко закончил: — И очень глупо!

— Обычно глупость и благородство это одно и то же.

— Вот я об этом и говорю. Они жизнью ради тебя рисковали, а ты хочешь их кинуть.

— Вот именно. Они рисковали жизнью ради меня. И я не хочу, чтобы на моей совести была кровь и этих людей! — я уже почти кричал.

— Они рисковали не ради тебя, — парень убрал руку с моего плеча. — Они рискуют ради мира, в котором живут, ради идеалов, в которые верят с детства. И если ты сейчас уйдешь, ты разрушишь этот идеал, а если еще и погибнешь, то тогда получится, что все их старания были напрасны! Ты не хочешь никого подвергать опасности, и я тебя прекрасно понимаю, но позволь этим людям самим решить, что для них лучше.