— Цивилизация! — дурным голосом завопил Ламберт и ломанулся в дверь, где и столкнулся с тремя такими же дикарями.

Через сорок пять минут — полчаса ванную занимала Кира и по пять минут я с парнями — мы вернулись в обеденный зал, где нас уже ожидал хозяин дома с бокалами и бутылкой вина. После первого тоста за освобождение столицы от колдовства Видящего Суть, мы сели за столом и приготовились слушать, но Архимаг заговорил не совсем о том, что я надеялся услышать.

— Как вам дом? — как бы между прочим поинтересовался он.

— Великолепный, — ответил рыцарь. — Ничего лишнего и без лишней роскоши, но в каждом углу чувствуется вкус. Видно, что его обставляли с любовью.

— Лорианна сама все выбирала, — улыбнулся Хаар. — Мы совсем детьми остались без родителей. Лори их почти не помнит, ведь ей было всего два года. Долгое время скитались по родственникам, а потом в десять лет у меня обнаружили дар и продали в Гильдию.

— Продали? — удивился я. — Родственники?

Архимаг скривился:

— Там такие родственники, седьмая вода на киселе. У нас не так часто рождаются дети с даром, а у меня он не просто открылся, но еще и сразу вспыхнул. Вместе с коровником, который я со злости поджег силой мысли.

Мы рассмеялись. Дар у будущего Архимага действительно разгорелся.

— А как в твоем мире выбирают людей с даром? Со скольки лет принимают в Гильдию? — Хаар повернулся ко мне.

— Эээ… ну-у-у-у, — протянул я, лихорадочно вспоминая, когда это я проболтался хозяину дома, что я иномирянин и на ходу придумывая, чтобы ему соврать.

«Правду говорить легко и приятно», — прочитав мои мысли, шепнул Невеар.

— Да пошел ты, — буркнул я себе под нос. — Иешуа недоделанный.

И я начал рассказывать. С самого начала. Как в мире без магии, в котором единственными разумными существами были люди началась Третья Мировая война. Как парень, не служивший в армии, ослепленный болью и злостью на следующий же день записался в постоянные войска. Как он прошел кровь, боль, страх и ад и выжил лишь потому, что ни разу никого не пожалел. Как война неожиданно кончилась, а мир раскололся на отдельные островки, «квадраты», отрезанные друг от друга непроходимыми границами. Как из всех щелей и нор полезли невиданные доселе существа и если бы не магия и алхимия, то человечество было бы истреблено в течении нескольких месяцев.

Как парень вступил в ряды Инквизиции и стал некромантом, но не оставил надежду найти свою девушку и вернуть ее любовь и как Демиург подсказал, где искать.

Тут мне пришлось прервать свой рассказ, потому что во-первых, слуги принесли обед, а во-вторых к нам присоединилась Лорианна. Она тоже сменила свой наряд, но если ее брат одел всего лишь коричневые кожаные штаны и простую светлую рубаху с широким воротником, то девушка оделась словно на званый ужин. Шерстяное платье девушка сменила на шелковое с глубоким декольте, цвета небесной синевы. Шею ее украшало жемчужное ожерелье, в ушах жемчужные же серьги. От Лори чуть заметно пахло духами, губы были ярко накрашены.

«Как бы ты не сопротивлялся, зов плоти все равно окажется сильнее твоей силы воли» почему-то вспомнилось мне. В голове всплыл образ Изабеллы Гоуди, так эффектно отправленной Игорем на обратную сторону холста.

Лорианна села слева от меня и тут оказалось, что подол ее платья имеет длинный разрез, через который было неплохо видно красивые длинные ноги. С трудом отведя глаза, я сделал несколько глотков вина, чтобы промочить горло, наложил себе в тарелку гречневой каши, отломил от лежащего на блюде печеного гуся ножку и продолжил свой рассказ.

Меня слушали внимательно и не перебивали до самого конца. Конечно, кое о чем я умолчал. В частности о том, что мне привиделось, когда я был не в себе. И о том, что сам Первый Мастер был некромантом. Есть вещи, которые нельзя делать общественным достоянием. Когда веками устоявшиеся нормы внезапно рушатся в глобальных масштабах, ничем хорошим это не кончается. Нельзя безнаказанно развеять веру людей и их мировоззрение. Ведь обязательно найдутся те, кто поверит и те, кто не поверит. И первые тут же объявят войну вторым, а может и наоборот. И в эту войну окажутся вовлечены и третьи, которым было в принципе все равно, и уже за это их следует привести к истинной вере.

Когда я дошел до битвы в лесу, подключились все в ней участвовавшие, а поскольку выпито было уже кувшина три, то обсуждение проходило очень оживленно и даже весело.

Причем с каждым следующим бокалом эльфов становилось на сотню больше, а людей все меньше и меньше, колдун швырялся огненными шарами размером с дом, и вообще это был не колдун, а демон. Видящий был ростом с корабельную сосну, но при этом сбежал и спрятался в лесу, подло ударив мне в спину.

Под конец обеда, плавно перетекшего в ужин, слуги, по приказу Архимага принесли кальян, и стало совсем хорошо. Я едва не забыл, зачем приехал в столицу.

— И вот мы достали третий свиток, — я пьяно обвел всех присутствующих взглядом. — За это выпьем.

Все меня конечно же поддержали, чему я был чрезвычайно рад.

— И теперь я хочу узнать, что там за такой страшный Лабиринт, о котором в этом самом свитке написано.

Все согласно закивали и посмотрели на Архимага. Хаар кивнул и слегка заплетающимся языком начал рассказывать:

— Никто не знает, когда был построен Лабиринт. Возможно, он появился в нашем мире задолго до людей, эльфов и даже единорогов, а возможно и намного позже. Ни в одних хрониках нет записей о его строительстве. Никто его не строил, и, тем не менее, там есть залы, лестницы и коридоры. И все они пусты. Самая удачная экспедиция зашла в лабиринт на две недели пути. Припасов с собой у них было на месяц, а потому они решили вернуться. И они едва отыскали дорогу назад, хотя шли назад по отмеченному пути. Дорога внутрь лабиринта заняла у людей, с которыми, кстати, было два мага Гильдии, две недели. Обратно — месяц.

— Как это? — удивился я. — Они же шли по своим отметкам.

— Вот именно, — внезапно зло ответил Архимаг. — Лабиринт словно водил их кругами по их же отметкам. По эту сторону гор Лабиринт имеет только один вход и он же выход, и по самым скромным расчетам он занимает площадь, раз в десять превышающую площадь Зеленого Леса. Отыскать там что-то невозможно.

— А что, экспедиция совсем ничего не обнаружила? Не повстречала никого из обитателей лабиринта?

— Почему же, — невесело усмехнулся хозяин дома. — Повстречала. Останки менее удачливых искателей непонятно чего неизвестно где.

— Секиру тоже невозможно было отыскать. А кольчугу нереально, но вот они, тем не менее, при мне, — задумчиво пробормотал я. Мысли путались. — Жаль только, что щит навсегда утерян.

— Кто тебе такое… ик… сказал? — уставился на меня Архимаг. — Щит Первого Мастера до сих пор хранится в королевской сокровищнице.

Когда до меня через некоторое время дошел смысл сказанного Хааром, я решил, что он издевается. Но на лице парня не было ни тени насмешки, и я от удивления даже открыл рот. Так мы и сидели, уставившись друг на друга, пока я не смог выдавить из себя хоть какие-то слова.

— И ты все это время молчал?! — моему возмущению и обиде не было предела.

— А чего я должен каждому встречному государственные секреты выдавать? Когда короли разных эпох разослали доспехи Первого Мастера в разные точки света, щит остался здесь, как символ опоры и защиты королевского трона. Только об этом никто не знает, кроме короля и его самых приближенных лиц.

— А кто же тогда умудрился спрятать шлем в Лабиринте? — удивился я.

— Об этом хроника умалчивает, — наконец-то не выдержал серьезного тона Хаар и пьяно засмеялся.

Я задумался, переваривая услышанное. Конечно, вовсе не обязательно, что шлем лежит в самом сердце лабиринта. Может кто-то отнес его на пару сотен метров в глубь коридора и там бросил, а в темноте его никто не заметил. Потом некоторые слова, сказанные хозяином дома, дошли до моего пьяного сознания и заставили взвиться еще сильнее.