В отличие от рассказа о событиях воскресенья (убийство Освальда), рассказ Кроя о событиях пятницы (убийство Типпита) наполнен такими оговорками, несообразностями и путаницей, что, кажется, никто из защитников Отчета не решился ссылаться на него. Ибо эффект мог бы оказаться противоположным желаемому. Ведь если явный лжец пытается поддержать явную лжесвидетельницу и всучить нам какую-то версию (да еще с некоторым риском для себя), мы очень легко можем придти к обратным выводам: что Элен Маркхэм не видела своими глазами стрельбу и что Освальд не шел пешком по Десятой улице.

Но в рассказе сержанта-резервиста есть еще две детали, имеющие зловещий оттенок.

Первое: Крой заявляет, что он разговаривал с Элен Маркхэм, облокотившись о машину Типпита. Не странно ли, что профессиональный полицейский позволяет себе прикасаться к столь важному вещественному доказательству? Зато если обнаружатся на дверце отпечатки пальцев сержанта Кроя, объяснение у него готово.

Второе: на вопрос следователя «кто была свидетельница, с которой вы разговаривали первой?» Крой отвечает:

КРОЙ:…Это была женщина, стоявшая через улицу от меня. (Курсив мой — И. Е.) Я не помню ее имени. Впрочем, тогда она назвала себя.

Что это значит — «стоявшая через улицу от меня»? В какой момент она там стояла? Маркхэм заявляла, что она сразу подбежала к упавшему Типпиту и пыталась разговаривать с ним. Потом собралась толпа, приехала скорая помощь. Крой заявляет, что прибыл, когда тело вносили в машину. Надо ли это понимать так, что Маркхэм отбежала обратно из толпы собравшихся людей на свою исходную позицию (как она ее описала) на северной стороне перекрестка Десятой и Паттон, а Крой остановился на южной стороне? Ситуация, вообразимая на съемочной площадке, где решили переснять дубль, но не в реальной жизни. Но даже если такое случилось, нелепо было выбрать в качестве приметы не цвет платья, возраст, рост, а именно местоположение свидетельницы. И не похоже ли это больше на обмолвку, слетающую с языка в момент нервного напряжения и выдающую правду, которую надо любыми средствами скрыть: что Крой, как и Маркхэм, уже находились заранее в каком-то условленном месте в районе перекрестка Десятой и Паттон, когда началась стрельба?

Первый вопрос: сколько патрульных машин охотилось за Освальдом в районе его дома? И если их было две, как мы можем распределить по двум машинам трех подозрительных полицейских, находившихся в час дня вблизи места убийства?

Возможны варианты:

а) Типпит охотился в своей машине № 10, а Крой и Олсен самостоятельно выполняли ту же задачу в машине № X — ее-то и увидела Эрлен Робертс около своего дома в час дня.

б) Машина № 10 и была машиной № X, а Крой (или Олсен) сидел в ней вместе с Типпитом и лишь в последний момент покинул ее.

в) Учитывая, что Эрлен Робертс была почти слепа на один глаз, и то, что куртка Типпита висела на заднем сиденьи его машины на плечиках, мы можем, чисто теоретически, допустить, что Робертс видела все ту же машину Типпита, но ошиблась в числе полицейских. (Это значит, что второй машины вообще не было, что Крой и Олсен пользовались своими личными автомобилями.)

Ни одна из трех возможных версий не имеет под собой достаточно прочного фундамента доказательств. Все, что нам остается, — попробовать реконструировать события таким образом, чтобы свести к минимуму противоречия в свидетельских показаниях и в мотивировках действующих лиц.

Повторяю: мы исходим из допущения, что убийство Освальда полицейскими (или подставными лицами в ситуации, когда улики указали бы на полицейских) вскоре после выстрелов на Дэйли-плаза было запланированным и весьма важным элементом заговора. Настолько важным, что заговорщики не удовлетворились одним исполнителем (Типпитом), одной машиной (№ 10), но имели и запасной (или основной?) вариант, который почему-то не сработал: машину X. Так как я склонен верить самым первым показаниям свидетелей, дадим ей тот номер, который Эрлен Робертс назвала на первых допросах: 207.

Водитель машины № 207 показал, что он отпарковал ее на Дэйли-плаза и отдал ключ от нее сержанту Путнаму примерно в 12.45, после чего три часа находился в здании книжного распределителя, участвуя в обыске. Крой, по его словам, прибыл в это же время на Дэйли-плаза. Будучи резервистом-патрульным он мог без труда заготовить заранее запасные ключи не только к этой машине, но и к нескольким другим. Он был в форме, так что никто не обратил бы внимания, если бы он сел в эту машину и поехал по своим делам. Он мог подобрать напарника и вместе с ним пуститься в погоню за Освальдом.

Возможно, они замешкались где-то. (Крой, например, упоминает, что на подъезде к Дэйли-плаза в 12.40 он застрял в автомобильной пробке.) Возможно, Освальд был уже увезен в зеленом Рэмблере. Они помчались разыскивать его. Адрес Освальда они знали от Руби, поэтому подъехали к его дому в час дня и сделали неловкую попытку вызвать его из дома. Возможно, осознав свою оплошность, они решили разделиться: Крой пересел в свою личную машину и поехал к месту, где была запланирована встреча Типпита с Освальдом, а Олсен погнал машину № 207 обратно на Дэйли-плаза.

В отношении Гарри Олсена подобная версия позволила бы разрешить сразу три недоумения: 1) покушение на его жизнь две недели спустя; 2) беспричинное увольнение из полиции и спешный отъезд в Калифорнию; 3) опасное признание, сделанное им во время допроса в Комиссии, о том, что около часу дня он находился на улице за несколько кварталов от места убийства Типпита. Объяснений: 1) он понял, во что его вовлекают, и категорически отказался принимать участие, несмотря на нажим, оказанный на него Руби во время ночного разговора (ночь с 22-го на 23-е), за что и был наказан; 2) он был замечен при возврате машины № 207, и полицейское начальство поспешило услать его подальше (впрочем, его могли убрать и за долгую беседу с Руби, о которой могло стать известно шефу Карри); 3) поджидая сообщника на улице, он был замечен кем-то из знакомых (его невеста жила неподалеку, так что его видели там много раз), поэтому пришлось придумывать такое неправдоподобное алиби (охрана чьего-то дома) в таком опасном соседстве.

В отношении Кроя картина тоже сильно прояснилась бы. Так как этот человек в течение 22-го и 24-го ноября четыре раза оказывался рядом с Освальдом в самые ответственные моменты, мы вправе допустить, что он следовал за намеченной жертвой по пятам. Его оговорка — «женщина через улицу от меня» — позволяет допустить, что он был участником засады. Хотя никто из полицейских, прибывших на место убийства, не называет Кроя по имени, трудно представить себе, что он мог выдумать факт своего присутствия там только для того, чтобы поддержать шатающуюся официальную версию. Такая ложь была бы слишком рискованной, слишком легко разоблачимой. Он был там — в этом ему можно верить. Но трудно поверить в то, что затем он лишь проехал мимо кинотеатра «Техас» и «случайно» увидел около него полицейские машины. Имея в своем автомобиле радио, он был в курсе поисков убийцы полицейского, он двигался в нужном направлении вместе с преследователями.

Тем не менее они опередили его и схватили Освальда раньше, чем сержант-резервист смог добраться до него. Крой увидел, как арестованного выводили из кинотеатра. После этого ему ничего не оставалось, как мчаться в закусочную Остин и доложить о провале.

Вариант «в» тоже не следует сбрасывать со счета слишком легко. Если мы допустим, что Эрлен Робертс видела из своего окна машину № 10 и стала «путать» номера лишь после того, как ей объяснили, какими неприятностями грозят ей правдивые показания, сразу отпадет нужда во включении в головоломку второй патрульной машины. Объяснить же ей это могла родная сестра, Берта Крик, у которой с Руби были постоянные делишки, которая встречалась с ним за несколько дней до трагедии в Далласе. Внезапная смерть Эрлен Робертс от сердечного приступа в январе 1966 года в этом случае приобретает зловещую многозначительность.