Минуту спустя одна из служащих распределителя, миссис Рейд, встретила Освальда, с бутылкой кока-колы в руках, медленно проходящим через помещение конторы на втором этаже. Она была последним сотрудником ТРУ, видевшим Освальда в тот день. Спрашивается, каким путем и когда он покинул здание?

Отчет Комиссии говорит, что через главный вход в 12.33. Но все это время у главных дверей, выходящих на Эльм-стрит, толпился народ, в том числе сослуживцы Освальда. Ни один не увидел его покидающим здание. Если он хотел улизнуть незамеченным, было бы глупо пользоваться главным входом. Скорее всего он ждал внутри у одного из окон, пока не заметил на улице светло-зеленый Рэмблер-пикап; после этого выбежал через задние двери и затем на Эльм-стрит, где его и заметили по меньшей мере трое свидетелей (см. выше стр. 97) садящимся в автомобиль.

Могут возразить, что к тому моменту кругом было полно полицейских. Однако даже Отчет признает, что здание ТРУ было оцеплено не раньше, чем в 12.37, а может быть и позже. Сотрудник распределителя, Билл Шелли, сказал, что сзади оставалось четыре неохраняемых двери, через которые любой мог войти и выйти. Агент Секретной службы Соррелс никем не был остановлен, когда воспользовался этими дверьми в 12.50. Капитан Фриц прибыл в 12.58 и был спрошен полицейскими, не прикажет ли он оцепить здание.

В это время автобус, за рулем которого сидел водитель Макватерс, медленно продвигался по Эльм-стрит в сторону Дэйли-плаза. За шесть или семь кварталов до площади в автобус вошел человек, запомнившийся Милтону Джонсу: 30–35 лет, 5 футов 11 дюймов, худощавый, редеющие волосы, брюки защитного цвета (см. стр. 90). Пробыв в автобусе всего несколько минут, он попросил трансфер и вышел. Что могло помешать этому неизвестному сесть в небольшой серый автомобиль и отправиться выполнять вторую часть своего задания — подобрать Освальда около его дома в час дня?

С того момента, как мы даем Роджеру Крэйгу убедить нас в том, что он говорил правду и не ошибался, логический аппарат нашего ума испытывает огромное облегчение. Больше не нужно вслушиваться в бредни миссис Бледшоу (которая, скорее всего, проезжала в каком-то автобусе в районе Дэйли-плаза и выдумала встречу со своим бывшим постояльцем, когда увидела его вечером по телевизору), в путаницу показаний таксера Вэлли; не надо пытаться убедить себя, что обезумевший Освальд бежал сначала от книжного распределителя, потом ехал к нему обратно на автобусе, потом прыгал в такси, проезжал семь кварталов мимо своего дома и бежал к нему обратно. Его увез с места преступления сообщник в светло-зеленом Рэмблер-пикапе и этот же сообщник (или другой несколько позже) вручил ему автобусный трансфер, чтобы объяснить в случае ареста, каким путем он добирался до дома, а то и обеспечить алиби (мол, и в здании-то я не был в это время, тихо ехал на автобусе).

Просто, логично, последовательно.

По совету тех же сообщников он оставил куртку в автомобиле, чтобы ее можно было подбросить потом в книжный распределитель и тем самым поставить под сомнение показания свидетелей, видевших его бегство из здания. (Домоуправляющая Эрлен Робертс видела, что он прибежал домой без куртки.)

Освальду было обещано, что о бегстве его позаботятся, что он сможет, наконец, попасть на «остров свободы», куда он так рвался, сможет увидеть своего кумира Кастро. (Одним из вымышленных имен, использованных Освальдом, было имя Ф. Хидель.) Именно поэтому он давно настаивал, чтобы жена с детьми вернулась в СССР, именно поэтому совершил прощальный визит в Ирвинг, оставил там почти все деньги и обручальное кольцо. Возникает единственный вопрос: почему автомобиль сразу не рванул прочь из города или, скорее, к тому месту, где Освальд должен был быть уничтожен?

Мафия обычно использует два автомобиля для бегства. Один увозит с места преступления — он может быть замечен и опознан свидетелями, кто-то может записать номер. Другой (или другие) ждет где-то на тихой улице, и в него участники пересаживаются уже спокойно, не привлекая внимания. Нет никаких оснований думать, что профессионалы, организовавшие убийство президента, отказались от этой удобной и проверенной методики.

Таким образом место пересадки из одного автомобиля в другой должно было быть запланировано при любых обстоятельствах. Вполне возможно, что Рэмблер-пикап доставил Освальда к его дому, а дальше о его судьбе должен был позаботиться кто-то другой. Кто-то, кого он ждал, стоя на автобусной остановке у своего дома, где его последний раз видела Эрлен Робертс примерно в 1.03.

Как мы уже убедились (стр. 92), все свидетельские показания говорят о том, что Типпит был убит между 1.07 и 1.10, а не в 1.15, как гласит Отчет. Пешком Освальд не мог поспеть к углу Десятой и Паттон за семь минут. Более того: никто и не видел его идущим пешком. Одна лишь Элен Маркхэм уверяла, что Освальд шея по Десятой улице в восточном направлении, когда машина Типпита поравнялась с ним. Но все говорит за то, что Маркхэм — паталогическая лгунья, оказавшаяся у места происшествия гораздо позже. Зато самый обстоятельный свидетель, таксист Скоггинс, который ел свой ланч, сидя в такси на самом перекрестке, заметил полицейскую машину, медленно проехавшую по Десятой, но не заметил, чтобы кто-то прошел мимо. Могут возразить: «Кто обращает внимание на случайных прохожих?» Но Десятая-ист настолько малолюдная улица, что идущий человек на ней гораздо большая редкость, чем проезжающая машина. (Я пробыл на ней минут 15 во время визита в Даллас в 1985 году и за это время не заметил ни одного.) Если же в тридцати метрах от вас раздаются выстрелы и человек с пистолетом бежит в вашу сторону, вы скорее всего узнаете в нем прохожего, миновавшего вас незадолго до этого. Но Скоггинс не видел Освальда идущим. В просвет между кустами он видел его уже стоящим около машины Типпита.

Какую роль мог играть человек в длинном пиджаке, замеченный Фрэнком Райтом и умчавшийся в сером автомобиле? Послушаем специалиста, знающего методы преступного мира:

Намеченную жертву убийце показывает «человек-палец». Человек-палец знает только две вещи: лицо (необязательно даже имя) жертвы и лицо (имя необязательно) убийцы. Если человек-палец исправно выполнит свою роль, жертва будет уничтожена.

Судя по всему, человек-палец исправно выполнил первую часть задачи и доставил Освальда в своем сером автомобиле от дома на Норт-Бэкли-стрит в нужное место. И, может быть, не его вина, что жертва на этот раз оказалась неожиданно зубастой и опередила своего убийцу. Типпит успел извлечь пистолет из кобуры, но не успел воспользоваться им. Сценарий не сработал.

С точки зрения юридической у нас нет достаточных оснований для обвинения Типпита в участии в заговоре. С моральной точки зрения тоже неправомочно бросать тень на память погибшего человека, который не может оправдаться. Чтобы как-то сгладить возникающую неловкость, попробуем восстановить возможный ход событий, говоря не о нем, а о некоем условном полицейском Т.

Что мы знаем о нем? Очень немного. Жизнь у него была самая заурядная. Десять лет службы в полиции без повышения в чине. Доходы скромные, счет в банке — соответствующий. Подрабатывал по выходным, наблюдая за порядком в закусочной Остин. Был хорошим семьянином, ходил в церковь. Правда, член Комиссии Уоррена, Ален Даллес, спросил у начальника полиции Карри, справедливы ли слухи о замешанности полицейского Т. в наркотиках. Карри заявил, что слухи эти необоснованы.

И еще мы знаем, что у этого полицейского Т. был близкий приятель, которого звали Джек Руби.

В свое время (в первой части) мы не задавались вопросом, почему именно Руби было приказано пожертвовать собой ради уничтожения Освальда. А ведь в мире синдиката царят свои правила, своя справедливость. И объяснение напрашивается само собой: эта «работа» была поручена Руби с самого начала, он провалил ее, не выполнил в требовавшийся момент, т. е. 22-го ноября, и был вынужден исправлять свою ошибку такой дорогой ценой, на глазах у всего света, 24-го.