При упоминании Гончих Хэл Зарельда резко вдохнула.

– Завид с ними?

Война пожала плечами.

– И снова: я не шар предсказаний, и меня вовсе не волнует твой брат.

– Так откуда ты столько знаешь? – огрызнулась Зарельда.

Грим с легкой улыбкой подался вперед, в ожидании того, что Война разорвет глупое дитя на части.

К его огромному разочарованию, она этого не сделала. Когда она ответила, ее голос был почти добрым.

– Я натравила одного из моих жнецов на младшего Малачая, надеясь, что это поможет тебе изменить его. Мой агент наблюдал за ним и терроризировал его, а она заметила с Гончих Хэл и Мара. Она почти приготовилась атаковать, когда они промчались мимо нее.

Грим закрыл глаза и злобно зашипел, осознав недавнее открытие. Его план был безупречен. Одолжить Крикуна у Торна, чтобы ослабить Адариана, пока Зарельда усиливает Ника, и привязывает его сердце к себе. Когда Адриан умрет, а Ник будет в их лагере, он хотел обманом заставить богиню Хэл освободить Завида к радости Зарельды, и держать ее рядом, чтобы усмирять молодого Малачая, чтобы Ник не пошел против них.

И не стоит упоминать бонус в виде Завида, который убьет Калеба для них. Древнескандинавская богиня Хэл, была лишь небольшой проблемой при освобождении Завида. После всего, Грим с удовольствием вернул бы Крикуна в темницу Торна и разбирался бы с гневом Хэл на его маленькую ложь. Раз уж она была не настолько сильна, как Торн, то можно было смело надувать ее.

А сейчас…

Катастрофа.

Чертова Хэл оказалась достаточно умной, чтобы понять, что он ей врал.

Война встретила его гневный взгляд не дрогнув.

– Итак, гений, какой сейчас план?

– Где твой жнец?

– В резерве, ждет приказов.

Грим встал на свой помост.

– Ну, тогда освободим ее.

Калеб замедлился у дома Ника, увидев, что всего его вещи разбросаны по земле напротив него.

– Что за… ? – Закрыв глаза, он задействовал свои силы, чтобы связаться с Ником.

Ответа не было.

Его сердце быстро билось, он набрал код двери, и в это время к обочине на своем черном Ламборджини подъехал Кириан. Калеб держал дверь, пока Кириан не вышел из машины и не присоединился к нему на крыльце.

Древнегреческий генерал нахмурился, когда подошел достаточно близко, чтобы увидеть кровь, синяки и царапины, которыми наградила Калеба Гончая Хэл за их прекрасные мгновения вместе.

– Что с тобой случилось?

– Собачьи бои, – фыркнул Калеб. – Новому Орлеану определенно нужны законы о поводке построже.

Кириан на это не ответил.

– Ник там?

Калеб оглянулся на беспорядок на земле, и отогнал страх, охвативший его.

– Надеюсь.

Стараясь не паниковать преждевременно, они зашли внутрь и поднялись наверх в квартиру. Калеб постучал в дверь, но никто не ответил.

«Ну дайте же мне отдохнуть. Пусть парень просто как обычно медленно реагирует».

Кириан отпихнул его в сторону.

– Ник? – позвал он, стуча в дверь. – Чирайз?

Снова без ответа.

Конечно нет. Потому что тогда его дерьмовая жизнь была бы чуточку лучше…

Боги не допустят.

Сморщившись от паники и беспокойства, Кириан вытащил ключи из кармана и открыл дверь. В ту минуту, как они вошли, все сомнения в том, что что-то случилось испарились. Калеб выругался. Здесь был большой бой. Маленький столик был перевернут, а лампа, которая обычно стояла на нем, была разбита. Но хуже всего была кровь на полу.

И на потолке.

Нет…

Они опоздали. Кириан быстро обыскал комнаты, но Калеб знал, что тел там не было. То, что схватило их, забрало их из человеческой реальности. Не было не единого знака того, что Ник на земле. Если бы он тут был, то он бы его почувствовал и мог его обнаружить. То же было и с Адарианом. Калеб его не чувствовал.

Кириан вернулся в комнату, гневно рыча.

– Звони копам. Я собираюсь их искать.

Очень полезно. Но он был рад, что Кириан занят, гоняясь за дикими гусями. Греческий генерал не подозревал, что Калеб был вовсе не обычным подростком, а он хотел сохранить это в тайне. Он никогда не болтал о себе много, и чем меньше существ знало о том, кто он есть, тем легче ему дышалось, и дольше он жил.

Враги убивают. Друзья предают.

Он не только верил в это, но и вытатуировал эти слова на спине под меткой демона.

– Позови, если что-нибудь найдешь, – сказал Калеб.

Как только он убедился, что Кириан ушел, то бросился на улицу, чтобы собрать ингредиенты для своего заклинания. Если Ник и его мать все еще живы, то тогда еще важнее заполучить силы Адариана для Ника.

«Не умирай».

Боль от этой мысли была не тем, что он хотел испытывать.

«Мне плевать на него. Меня волнует только мой зад…»

Снова и снова он пытался убедить себя, что единственная причина, почему это было важно – то, что он не хотел попасть в рабство к неизвестному придурку.

Ну, это точно так. Иначе он бы не переживал. Но в глубине, в месте, существование которого он не хотел признавать, он знал, что лжет. Калеб нашел последний контейнер рядом с соседним домом. Теперь он мог начать заклинание. Вздохнув, он встал и осмотрел темную улицу.

– Где ты, Ник?

Что с ним случилось?

Он и понятия не имел, но знал кое-кого, кто может выяснить. Быстро. Если она решит поговорить с ним… Калебу возможно придется долго умолять, чтобы она снова перешла на их сторону.

«Ненавижу наступать на свою гордость».

Но иногда это было меньшим злом. И сейчас определенно было такое время. Надеясь на чудо, он перенесся от дома Ника на улице Бурбон к дому Коди на улице Бургунди. Он не знал там ли она, и откроет ли дверь. Не важно. Он должен был попытаться.

Как уже было сказано, он не был готов к тому, что ждет его, когда вышел на дорожку рядом с ее домом. В отличие от Ника, он здесь раньше не был. Не было причины для визита. Он знал адрес только потому, что добавил его в телефон на экстренный случай. Но он конечно никогда не думал, что случай будет таким…

Но он и не думал, что у него возникнет желание убить Коди при виде ее розового длинного прямоугольного дома с темно-зелеными панелями, в стиле других коттеджей города.

– Правда, Коди? Да брось, ты, наверное, шутишь.

В чем проблема? В том, что из-за налогового законодательства в прошлом, дома в Новом Орлеане должны были быть расположены лицом к улице и по длине уходили вглубь. Их называли дробовик, потому что ты мог действительно открыть дверь и выстрелить по прямой к задней двери, не задев стены. Другой исторический закон касался фасадных окон. Так что коварные жители, которые отказывались платить за такую нелепость, решили поставить двери вместе них в фасадной части здания.

В маленькой крепости Коди было четыре двери и ни одного окна. Что хуже, все четыре «двери» были с петлями и маленькими каменными крылечками, так что невозможно было сказать где окна, а где дверь. Это как играть в игру «Давайте заключим сделку»[13] или «Девушка и тигр»[14].

«У меня нет времени на это дерьмо».

Калеб скривил губы.

– Ладно, Монти. Посмотрим, что за дверью номер два, – зарычав, он постучал по ней.

Через несколько секунд дверь номер четыре открылась, явив ему раздраженную Коди.

– Что ты тут делаешь?

– Сильно злюсь.

– Ну, ты можешь этим заняться где-нибудь еще. Рекомендую улицу Бурбон 809, – она начала закрывать дверь.

Игнорируя то, что она только что сказала ему возвращаться к Нику, Калеб метнулся к двери, и не дал ей захлопнуть ее.

В ее зеленых глазах вспыхнуло негодование.

– Хотим руку потерять?

– Нет, хотим спасти жизнь Нику.

Она немедленно побледнела, гнев в ее глазах сменился беспокойством.

– Что случилось?

– Если тебе не ясно по моим кровавым синякам, на него напали, и он пропал. Вместе с матерью.