А наш великий мыслитель А. С. Пушкин это выразил стихами:

«Всё заключается в присущем любому народу, в том числе и евреям, чувстве историзма – той внутренней потребности каждого человека узнать как можно больше о своей истории, о своих корнях и о своём прошлом… Именно исторической памятью, нежеланием предать забвению прошлое, объясняется поразительная выживаемость и неистребимость еврейского народа в истории», – написал в книге в наше время, в XXI веке президент еврейского фонда «Ковчег» Борис Хаит.

Выживаемость… для русского и многих российских народов – это сегодня самая насущная проблема и самая важная задача, несмотря на улыбчивые бесконечные разговоры о демократии и высокие цены на нефть и газ.

И этому должно помочь не самодовольство величием предков, а анализ большого горького исторического опыта и после этого верные собственные поступки и дела. Вопрос стоит даже не о сохранении или о восстановлении исторической памяти, а о создании исторической памяти, так как больших аналитических работ по истории России до сих пор очень мало.

В советский период времени история рассматривалась сугубо под одним «узко-идеологическим» углом зрения, игнорируя огромный объем исторической информации, а после «перестройки», после победы либерал-демократов – они бросились в другую «узкую» и выгодную для себя крайность. Прав С. Кара-Мурза: «Важным свойством разумного человека является способность предвидеть угрозы и риски… Предвидение опирается на анализ предыдущих состояний, для чего необходим навык рефлексии – «обращения назад». Общество без рефлексии беззащитно.

Первым шагом к общему кризису у нас и стало отключение памяти и порча инструментов рефлексии. Это изменение в конце 80-х годов было массовым и поразительным по своей ментальности – как будто кто-то сверху щёлкнул выключателем»(«Матрица Россия», 2007 г.).

И это понятно – победители всегда формируют свою историю прошлого, и пропаганда их варианта трактовки становится историей и мировоззрением для побеждённых. В данной книге постараюсь восстановить многие умышленно «утерянные» исторические события.

Читателю, который ищет умную литературу, для утверждения в своих взглядах или для своего интеллектуального развития, совершенства – эта книга пригодится.

Желаю читателю интересного и полезного чтения. В добрый путь.

С целью целостного отражения темы этой книги повторю информацию из последних страниц последней главы предыдущей книги.

Если считать с последнего решающего раздела Польши, то можно отметить, что к концу 19-го века был юбилей – 100 лет жизни еврейского многомиллионного сообщества в Российской империи. И к концу этого юбилея сложилась следующая картина: во-первых, в руках еврейских бизнесменов оказалась большая часть российской экономики – весь импорт из России леса, зерна, масла, сахара и других продуктов сельхозпроизводства, – и большая часть транспортных перевозок по воде и по суше, – производство сахара, – и банковская сфера.

Во-вторых, бурно развивалась культурная жизнь – издавалось много газет и журналов, и, несмотря на очень короткий совместный исторический период, с 1891 года в России начала работать Еврейская Историко-Этнографическая комиссия, которая занималась историей евреев в России. «В 1892 году в Петербурге группа еврейских интеллигентов создала Еврейскую историко-этнографическую комиссию, деятельность которой оказала большое влияние на становление и развитие еврейской историографии в России. «Работа наша, – писал в то время Шимон Дубнов, – будет происходить на почве прошедшего, но жатва её всецело будет принадлежать настоящему и будущему…», – отметил в своём исследовании израильский историк Я. Рабинович.

Но, в-третьих, и главное – работа в настоящем и предстоящая жатва в будущем ещё более касалась, как мы наблюдали в предыдущей книге, бурно развивающегося террористического еврейского движения в России, которое большевистские и советские идеологи, и современные демократ-либералы называют очень смягченно и романтически – «революционным». После первой еврейской террористической войны в России и последующей примерно 12-летней паузы, после гибели Александра Третьего начался подготовительный период ко второй еврейской террористической войне в России.

Соня Гинсбург в конце 80-х восстановила частично «Народную волю» и, уже её силами, готовила покушение на Александра Третьего. Это было начало формирования второй волны еврейских террористов в России. А в 1889 г. освободился из заключения заслуженный террорист первой волны – Марк Натансон, и сразу примкнул к Соне Гинсбург, возглавил «Народную волю» и приступил к формированию на её базе новой террористической организации. И вместо «Народной воли» он создал организацию «Народное право», но из этой организации через несколько лет получилась мощнейшая национальная еврейская террористическая организация «Бунд» (с 1897 г.), сильно «недооцененная» советскими, да и современными историками.

С появлением Бунда сильнее стало развиваться и сионистское движение евреев. Вот как вспоминал в своих мемуарах вторую половину 90-х годов верный спутник нашего исследования – еврейский историк С. М. Дубнов: «Только через два-три года застал я то же захолустье в сильном брожении; везде шумели кружки политических сионистов» (О городе Мстиславле).

В 1895 г. Ю. Цедербаум (под маской – Мартов) вместе с В. Ульяновым-Бланком (будущим Лениным) создали тайную организацию под марксистским популистским названием «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Через год – в 1896 г. российская власть арестовала обоих этих горе-подпольщиков, они были сосланы в Сибирь, где охотились на рябчиков и читали присланную из Лондона прессу.

В том же 1895 г. Юлий Цедербаум написал один из первых в России трудов по марксизму под названием – «Всеобщий еврейский Рабочий Союз в Литве, Польше и России». В этом труде ставилась задача – «создать специально еврейскую рабочую организацию, которая явилась бы руководительницей и воспитательницей еврейского пролетариата». Мы наблюдаем эволюцию самоорганизации еврейских террористов в России. В 1897 году для решения этих задач и был создан в городе Вильно (Вильна, Вильнюс) «Бунд», по сравнению с которым ленинские организации выглядели детской забавой.

Руководители Бунда, используя накопленный до 1881 года опыт, быстро организовали за рубежами России типографии и начали информационную войну против российского правительства и патриотических идей, и газеты на русском и еврейском языках тайными путями двинулись в Россию.

При этом стоит правильно понимать роль «Бунда» в истории России, – сильно заниженную советскими историками ради славы РСДРП (КПСС). «Бунд» в западных губерниях России с момента образования и до 1919 года имел намного большее влияние в рабочей среде, чем РСДРП. Без этого трудно понять, например, такой эпизод истории, как покушение на Ленина еврейской террористки-бундистки Каплан. Самый знаменитый до Ленина-Бланка марксист Плеханов признавал лидирующее положение Бунда в России, «авангардом рабочей армии в России» назвал он его на конгрессе Интернационала.

Говоря об отличии Бунда от РСДРП, следует отметить, что, несмотря на то, что фактически их организовывали одни и те же люди (кроме Ленина), – Бунд был честнее и менее коварен, – он был национальной организацией и этого не скрывал, – как утверждал Марк Либер (он же М. И. Гольдман): «Мы должны стать национальными. Не надо бояться этого слова. Национальное не значит националистическое».